Александр Петров - Предметная иерархия нормативных правовых актов. Монография

С другой стороны, степень общности (абстрактности) предписания во многом сама должна предопределяться юридической силой источника права, в котором оно содержится: «Всегда необходимо учитывать, что степень абстракции положения во многом зависит от силы того правового акта, в котором закреплено данное положение: чем выше юридическая сила акта, тем выше может быть степень его абстрактности» [160].

Взаимосвязь иерархии внутренней и внешней форм права весьма интересно проявляется в проблеме соотношения международного публичного и национального права. Данный вопрос находится буквально «на пересечении» исследования внешней и внутренней форм права, на что обращается внимание в исследованиях по международному праву.

Так, в теории международного права высказана позиция, что международное право «является высшим по отношению к внутригосударственному праву, поскольку оно отражает объективное право более широкой общности (аналогично во внутреннем правопорядке национальное право выше, чем социальные нормы отдельных групп)» [161], а «…с социологических позиций: каждый, кто вредит социальной солидарности, лежащей в основе права, вредит и обществу, и самому себе» [162]. Таким образом, в основание организационного иерархического соотношения формальных источников международного и национального права в этой концепции, по-видимому, положена иерархия описания их материальных источников.

Вообще, как мы знаем, относительно соотношения национального и международного публичного права существуют две основные концепции:

1) монистическая, сторонники которой рассматривают национальное и международное публичное право как единую систему права;

2) дуалистическая, приверженцы которой разграничивают систему национального права и систему международного права. Сторонники дуалистической концепции, в свою очередь, подразделяются на два противоположных лагеря: одни утверждают приоритет национального права над международным, другие, напротив, ведут речь о примате международного права.

Но при всем видимом различии во взглядах на соотношение международного публичного и национального права дискуссия ведется одновременно в двух аспектах: внутренней и внешней форм права. Данный момент нашел подтверждение и в норме части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации: при всей неоднозначности ее формулировки нельзя не обратить внимание на то, что авторы Конституции ставили в один ряд общепризнанные принципы и нормы международного права (jus cogens), относящиеся, прежде всего, к внутренней форме права, и международные договоры, характеризующие внешнюю форму права.

1.11. Критерии построения иерархии в праве

Поскольку право, как было показано выше, может рассматриваться как система иерархических уровней-эшелонов, с необходимостью встает вопрос: на основании какого критерия осуществляется ранжирование различных уровней на выше- и нижестоящие?

На наш взгляд, критерием определения места того или иного объекта в иерархии уровней описания (абстрагирования) в праве является мера общности рассматриваемых объектов, которая должна оцениваться применительно к специфике конкретного уровня права.

К примеру, когда мы говорим об иерархии уровней описания системы права, то в качестве меры общности исследуемых объектов выступает правовой режим, действующий на том или ином участке социальной действительности, как «особый порядок правового регулирования, выражающийся в определенном сочетании юридических средств и создающий желаемое социальное состояние и конкретную степень благоприятности либо неблагоприятности для удовлетворения интересов субъектов права» [163].

Думается, критерием для определения уровней сложности принимаемого решения в праве является необходимость и достаточность юридических средств того или иного уровня для отграничения правомерного поведения от противоправного .

Так, если в практической деятельности для определения правомерности или неправомерности не возникает необходимости обращения помимо непосредственно правовых текстов (законов, прецедентов, обычаев и др.) к метатекстам, выраженным в правовых идеологиях, ценностях, принципах права, можно сказать, что уровень формы права достаточен для принятия конкретного решения. Когда же возникают т. н. трудные дела и юридических средств на определенном уровне недостаточно для принятия решения, то апеллируют к более высокому уровню. К примеру, если в процессе реализации права возникает необходимость толкования закона, в ходе данного процесса, как правило, пишут о том, что следует выяснять истинную волю законодателя, т. е. сложность принимаемого решения по сути переносится на уровень формы права (субъект реализации права ставит себя на место законодателя). И далее, если рациональным путем с помощью обращения к форме права невозможно выявить волю законодателя, то субъект реализации права для принятия конкретного решения обращается к принципам права, правовым идеалам, ценностям и иным элементам правовой идеологии (сущностно-содержательный уровень иерархии в праве).

Далее. Применительно к организационной иерархиив праве следует разграничивать два аспекта проблемы: во-первых, какой критерий положен в основу примата сущностно-содержательного уровня права над уровнем формы права; во-вторых, каковы критерии иерархичности в рамках каждого из указанных уровней, показать характер иерархических связей в структуре права, раскрыв общее и особенное.

Вначале о примате сущностно-содержательного уровня над уровнем формы права.

Думается, что критерием, определяющим главенство сущностно-содержательного уровня в праве над его формой, является сама цель права как регулятора общественных отношений – определение границ человеческой деятельности, в которых на основе баланса свободы, ответственности и справедливости обеспечивается полезная для личности и общества коммуникация людей.

Такая постановка цели права как системы предполагает наличие механизма саморегуляции системы, рассчитанного на то, чтобы конкретное юридическое правило поведения было органично встроено в право как систему. Для этого нужны более абстрактные явления (нормативные обобщения), которые позволяли бы сориентировать конкретное правило относительно других правил. В свою очередь, само использование нормативных обобщений основывается на ценностном выборе, который задается определенной правовой идеологией. В этой связи профессор В. М. Баранов обоснованно указывает еще на одну грань иерархии в праве: необходимость отражения более важных ценностей в праве на более высоком уровне внешней формы права [164].