Сергей Шестак - Символ веры. История догматов Христианской церкви. Часть третья

Григорий Богослов, друг Василия Великого, приехал в Константинополь в 379 году и начал проповедовать учение афанаситов. Его церковью стала комната родственника. Он назвал церковь «Анастасия» – «в знамение воскресения православия» (Карташев). Григорий якобы предвидел победу афанаситов!

Грациан, император Запада и Востока, издал эдикт в 379 году, в котором объявил исповедовать только Никейскую веру и запретил другие учения. В этом же году он объявил Феодосия – соправителем.

Григорий организовал церковь в столице не по своей инициативе. Феодосий собирался жить в Константинополе. В каком храме он будет молиться, если все храмы в руках ариан? Недостаточно отобрать храмы. Нужно наполнить храмы народом.

Люди императора предложили Василию Великому направить в Константинополь своего человека. Он организует церковь: развернёт пропаганду учения, привлечёт на свою сторону горожан, подготовит кадры. Награда за услугу – патриаршество. Василий решил, что с этой задачей справится Григорий Богослов. Люди императора гарантировали Григорию защиту: Феодосий поменял светскую власть.

Ариане сразу поняли, зачем приехал Григорий, и начали противодействовать. Однажды, придя на его богослужение, начали кричать, возмущаться, ругаться, топать ногами, а потом обвинили Григория в нарушении общественной тишины. Они регулярно срывали богослужения, а на Пасху разгромили его церковь.

Григорий приехал в Константинополь вместе с Григорием Нисским, соратником по партии. Константинопольские ариане никогда не видели партийных начальников афанаситов. Они владели всеми церквями более сорока лет! Оба Григория были для них белыми воронами. Ариане задавали им провокационные вопросы, желая доказать, что учение афанаситов еретическое. Они замучили их своими «глупыми» вопросами! Григорий Нисский написал об этом в своём дневнике.

Торговцы и ремесленники «вчера или позавчера оторвавшись от чёрной работы, вдруг стали профессорами богословия. Другие, кажется прислуги, не раз битые, сбежавшие от рабьей службы, с важностью философствуют ο Непостижимом». Таких людей можно встретить везде – на улицах, рынках, площадях, перекрестках. «Это – торговцы платьем, денежные менялы, продавцы съестных припасов. Ты спросишь их о копейках, а они философствуют ο Рожденном и Нерожденном. Хочешь узнать цену на хлеб, отвечают: „Отец больше Сына“. Справишься: готова ли баня? Говорят: „Сын произошёл из несущих“» 38 38 Цитата из книги А. В. Карташева «Вселенские соборы». С. 129. .

Григорий Нисский считал ниже своего достоинства спорить со своими оппонентами: он – друг императора, родной брат Василия Великого, а его оппоненты – безродная чернь (торговцы, ремесленники, битая прислуга, сбежавшая с рабьей службы).

Епископ столицы Востока – важная, ключевая должность.

Римский папа Дамас (366—384) решил назначить своего человека епископом Константинополя. Григорий Богослов – человек Василия Великого. Прошлое Василия небезупречно. Он назвал Святого Духа тварью – 7 сентября 371 года в Кесарии, на торжественном собрании посвящённому дню памяти мученика Евпсихия.

Не все богословы на Востоке считали, что Святой Дух – это Бог. Отец – Бог и Сын – Бог. И как будто бы этого мало, Святой Дух – тоже Бог! В Божество Святого Духа не верили даже некоторые афанаситы. Для них это было перебором.

Почему Святой Дух – это Бог? На каком основании? «Что ж скажешь о Святом Духе? Откуда вводишь к нам чуждого и незнаемого по Писанию Бога? И это говорят даже те, которые умеренно рассуждают о Сыне!» (Григорий Богослов 39 39 «Слово 31, о богословии пятое, о Святом Духе», 1. Т. 1. С. 376. ).

Василий сказал на торжественном собрании, посвящённому дню памяти мученика Евпсихия, что Отец и Сын – это Бог, а в отношении Святого Духа ограничился описательными выражениями, не назвав Святого Духа – Богом.

Торжества закончились. Некоторые гости, возвращаясь домой, заехали в город Назианз, к отцу Григория Богослова. «Здесь за обедом зашла речь о Василии» (Григорий Богослов 40 40 58. К Василию (41). Т. 2. С. 456. Письма. «Нумерация в скобках показывает порядок писем в издании ТСО. – Ред.». «Святитель Григорий Богослов, Архиепископ Константинопольский». М.: Сибирская Благозвонница, 2010. ). И вдруг какой-то монах (Григорий забыл его имя) сказал, что Василий предал истину. Василий «говорил об Отце и Сыне – превосходно, бесподобно, как никто! Но как зашла речь о Святом Духе, так и осёкся». Возмущённый Григорий заступился за Василия: «Около него жестокая битва». Еретики ловят и записывают каждое слово Василия. Им хочется изгнать его из Церкви. На празднике были ариане, шпионы Валента. Если бы Василий назвал Святого Духа – Богом, ариане донесли бы императору, и тот сразу репрессировал бы неугодного епископа. Объяснение Григория не убедило монаха. Что бы он ни говорил этому монаху, какие бы доводы не приводил, тот твердил своё: «До каких пор мы будем скрывать светильник под спудом?!»

Василий испугался шпионов, – и не испугался Модеста, чиновника императора Валента, начальника гражданского управления префектуры Востока, «который скрежетал зубами на Церковь, рыкал, как лев» (Григорий Богослов 41 41 «Слово 43, надгробное Василию, архиепископу Кесарии Каппадокийской». «Святитель Григорий Богослов, Архиепископ Константинопольский». М.: Сибирская Благозвонница, 2010. Т. 1. С. 510. ).

Модест обвинил Василия в том, что тот не держится одной веры с императором Валентом. Василий бесстрашно ответил Модесту: если Иисус – это тварь, тогда он, Василий, не желает поклоняться твари. Василий – тоже тварь. Как тварь может поклоняться твари? Модест спросил строго: «По-твоему, император Валент заблуждается?» – «Вы правители, и не отрицаю, что правители знаменитые, – однако же не выше Бога». – «Разве, ты не боишься власти?» – «Не боюсь». – «А если я отберу твоё имущество, отправлю в ссылку, прикажу казнить?» – «Отбирай, ссылай, казни!» Василию беспокоиться не о чем. У него нет имущества. Всё имущество Василия – его одежда и книги. Ссылки он тоже не боится: везде Божье место. Смерть для Василия благодетельна. Чем быстрее он умрёт, те быстрее встретиться с Богом. Он давно хочет увидеться с Ним.

Модест, потрясённый стойкость Василия, сказал Валенту: «Настоятель этой церкви победил нас. Он выше угроз, твёрже доводов, сильнее убеждений».

Василий не испугался Модеста, друга императора, начальника гражданского управления префектуры Востока, но испугался каких-то шпионов (ариан): сказал, что Святой Дух – это тварь. Раздосадованные ариане «вернулись ни с чем» (Болотов).

Почему ариане «вернулись ни с чем»? Василий говорил, что Иисус – это Бог. А потому что ариане привыкли к этому мнению и не обращали на него внимания!