Андрей Хвыля-Олинтер - Духовная безопасность и духовное здоровье человека, семьи, общества

Одной из значимых сфер в богословии, теологии, религиоведении, социологии и политологии признается та, которая связана с комплексом духовно-нравственных и религиозных проблем. В нее как объект исследования входят религиозные процессы в российском обществе. В рамках, к примеру, политологии ее можно назвать религиоведческой политологией и рассматривать как неотъемлемую составляющую политологии в целом. Предметом исследований религиоведческой политологии являются политологические методы и средства контролирования, диагностики, прогнозирования и регулирования религиозных процессов в российском обществе, предназначенные для обеспечения духовной безопасности человека и семьи. Эти социальные методы и средства никак не ограничивают свободу совести, ибо она есть сугубо внутренний выбор человека. Для реализации свободы совести необходимы лишь два условия – объективность, полнота и своевременность информации, а также компетентность самого человека, самоопределяющегося в духовно-нравственном пространстве, тем самым выбирающего для себя ту или иную веру. Поэтому в вышеприведенный перечень необходимо включить также духовно-нравственное, религиозное просвещение и образование.

Здесь мы сталкиваемся с феноменом духовности и связанными с ней универсалиями, категориями и понятиями, имеющими решающее значение для разработки системы мер по укреплению духовного здоровья, духовно-нравственной и религиозной безопасности. Духовность как универсальное качество личности присуща любому человеку независимо от его возраста, национальности, характера, ума, образования, профессии, пола и т.п. Однако конкретные духовности у разных людей весьма различаются как качественно, так и количественно.

То же необходимо отметить и в отношении веры. Отличие от духовности здесь заключается в том, что вера присуща людям в их сознательном возрасте и состоянии, хотя может быть и безотчетной. Среди людей, обладающих самосознанием, неверующих не бывает в принципе. Это происходит потому, что вера есть, прежде всего, интимное внутреннее самоопределение, позиция человека в духовно-нравственном и религиозном пространстве. А какую-либо подобную имманентную позицию человек неизбежно находит уже в детском возрасте при выборе для себя тех или иных ответов и объяснений на важнейшие вопросы, проблемы и загадки, относящиеся к духовно-нравственной и религиозной сферам. Позиция эта может изменяться в связи с разными объективными и субъективными обстоятельствами, однако она всегда имеется и всегда конкретна (даже если неосознанна). Причем непризнание наличия у себя веры также есть лишь одна из ее бесчисленных разновидностей. К сожалению, в связи с массовым духовным невежеством в нынешней России довольно много людей, которые считают себя неверующими или не понимают, во что, собственно, они верят.

Любая вера коренным образом отличается от убежденности, доверия и уверенности. Существенно то, что многочисленные разновидности веры и религии весьма различаются друг от друга в своем отношении к морали, нравственности, праву, законности, власти, государству, обществу, семье, человеку, природе и миру в целом.

Поэтому духовная безопасность в контексте свободы совести предполагает, что государство и общество знают образ жизнедеятельности и основные особенности вероучений религиозных направлений, действующих на территории страны. Иначе, как показывает международный опыт, возможны непредсказуемые социальные последствия. Дело осложняется тем, что принцип отделения государства от религий на самом деле есть утопия, так как любой чиновник и его окружение являются теми или иными верующими или склонными к вере личностями, а каждый адепт всякого культа – житель какого-либо конкретного государства. Реально отделить от государства лишь внутреннюю сакральную деятельность религиозных направлений и объединений.

Религиозные установки, в частности, выступают как источники права и стратегических политических целей. Религиозные установки населения явно или скрытно влияют в нынешней России на политические процессы, культуру, правосознание, правопослушность, правопорядок, семейный уклад и статус человека.

В нашей стране известны сотни религиозных объединений. Среди них, к сожалению, встречаются весьма деструктивные культы (секты). Можно определять понятие «секта», используя разные научные направления: психологические, политологические, социологические, правовые, философские, культурологические, аксиологические, теологические и иные. В духовно-религиозном понимании к секте относится любое религиозное объединение, отсекающее себя от полноты общения с первоначально выбранным объектом поклонения (например, в случае монотеистических религий – с Богом), создавшее, развивающее и культивирующее свое самовольное толкование этих отношений, в том числе самовольное понимание священных книг и священной практики.

Изучение такого религиозного многообразия – весьма наукоемкая задача. Одни лишь констатации и описания иерофаний вряд ли плодотворны для глубинного различения конфессий, так как жизнь человека, семьи, общества и государства во многом зависит от выбора людьми той или иной веры и религии.

Религиоведы и теологи предложили многие, зачастую противоречащие друг другу, способы сравнительного описания религиозных объединений. При этом использовались различные принципы классификации. Определенные донаучные подходы в этом направлении предлагались уже в греко-римский период истории человечества. Широко известны научные системы классификации религий, которые в свое время для разных целей предложили Г.В.Ф. Гегель, М. Мюллер, О. Пфлейдерер, Э.Б. Тайлор, Дурен Й.Г. Вард, Фон Гартман, К.П. Тиле, Г. Зибек, В. Бреде Кристенсен, А. Швейцер, М. Вебер, М. Элиаде, Г. ван дер Леув и другие ученые. Однако они или совсем, или не в достаточной степени учитывали потребности политологии (в частности, духовной безопасности). Пожалуй, наиболее близко к этой задаче подошли некоторые сторонники феноменологического и судебного направлений в религиоведении, а также отдельные социологи и политологи. В России в настоящее время проблемами духовной безопасности занимаются, в частности, Ю.В. Тихомиров, О.В. Старков, Л.Д. Башкатов, В.Н. Кузнецов, А.А. Возьмитель и др.

Закономерно возникает вопрос: имеются ли некие абсолютные и объективные, исходящие из сути явлений и способствующие обнаружению их, системы классификации вероучений? Они исходят, прежде всего, из объективных богословских, политологических, теологических и иных критериев, раскрывающих сущность вероучений. С их помощью можно достаточно эффективно строить методы и средства контролирования, диагностики, прогнозирования и регулирования религиозных процессов в обществе, предназначенные для обеспечения духовной безопасности человека и семьи, укрепления социального мира и единства, а также выявления духовно и социально опасных культов.