Алексей Каплер - Киноповести

Котовский подходит, заглядывает через плечо Кошкина, который, тяжело вздыхая, выводит свое полное звание.

К о т о в с к и й. Дай карандаш.

Кошкин подает карандаш комбригу.

К о т о в с к и й (пишет за Кошкина) . На, так и быть. Только помни — последний раз. Больше не буду. Иди, получай.

К о ш к и н. Ну, это вы меня прямо выручили, товарищ комбриг. Понимаете, есть охота, а писать неохота.

На станции кипит работа: рабочие восстанавливают пути и ремонтируют захваченные бронепоезда.

В стороне стоит новенький, свежеокрашенный санитарный поезд. Навстречу Котовскому из вагона санитарного поезда выходит сияющая Ольга вместе со своими медицинскими сестрами и санитарами.

О л ь г а. Ну, Григорий Иванович, теперь мы развернем настоящую медицину. Хотите посмотреть наш санитарный поезд?

К о т о в с к и й. Видите ли… Нет, лучше в другой раз. Вы уже свободны?

О л ь г а. Да.

К о т о в с к и й. Пройдемся пешком?

О л ь г а. С удовольствием.

Из города доносится гром оркестров, тарахтенье тачанок, песни марширующих бойцов. Котовский и Ольга идут вдоль путей железной дороги.

К о т о в с к и й. Целый день шум и шум. Крик. Стрельба. Команды. К вечеру все-таки утомляешься, хочется посидеть в тихом месте, помолчать… Оля, а помните, что вы мне сказали, когда увидали в первый раз?

О л ь г а. Нет, не помню.

К о т о в с к и й. Ну, пожалуйста, вспомните…

О л ь г а. Правда, я забыла. Кажется…

К о т о в с к и й. Ну-ну!

О л ь г а. Нет, не помню.

К о т о в с к и й. Хотите, я вам скажу?

О л ь г а. Ой, нет!.. Не надо.

К о т о в с к и й. Значит, помните?

О л ь г а. Нет.

К о т о в с к и й. Вы сказали, что у меня дурацкая рожа.

О л ь г а. Неправда!

К о т о в с к и й. Сказали.

О л ь г а. Нет.

К о т о в с к и й. Да.

О л ь г а. Нет.

К о т о в с к и й (берет ее за плечи) . Да.

О л ь г а (не так уверенно) . Нет.

К о т о в с к и й (глухо) . Как здесь тихо, Оля…

О л ь г а. Да.

Вдруг голос:

— Товарищ комбриг, разрешите доложить.

К о т о в с к и й (резко поворачивается) . Ну? В чем дело?

Б о е ц. Командир эскадрона велел у вас спросить, что с попами делать?

К о т о в с к и й. Какие попы?..

Б о е ц. Правильные попы, настоященские. В плен взятые — пять штук военных попов. Хранятся в нашем эскадроне.

К о т о в с к и й. Отпустите их к черту.

Б о е ц. Приказано отпустить попов к черту!

Сгущаются сумерки.

Котовский и Ольга подходят к будке стрелочника.

К о т о в с к и й. …слева, знаете, как спускаешься в долинку, стоит завод, где отец работал. Мимо, если пройти, — подъем в гору. На повороте крест стоит. Чем выше поднимаешься, тем больше из-за холма появляется маленьких домиков, все в зелени…

О л ь г а. Вот, знаете, считается, что мы — интернационалисты там и прочее. А все-таки у каждого человека, очевидно, есть какой-то маленький уголок на земле, для которого в сердце особое место… Что с вами?

К о т о в с к и й. Так… ничего… удивляюсь.

О л ь г а. Чему?

К о т о в с к и й. Вам…

О л ь г а. Прохладно стало к вечеру…

К о т о в с к и й. Нет, правда, никогда не думал, что бывают такие девушки.

О л ь г а. Мы хотели найти тихое местечко…

К о т о в с к и й. Ладно, помолчу…

О л ь г а. Хорошо здесь…

К о т о в с к и й. Хорошо.

Они опускаются на скамейку у глухой стены будки стрелочника. Котовский берет руку Ольги. Вдруг из-за угла раздается женский голос:

— Теперь опять, Васечка, миленький, упрешься ты со своим пузатым Котовским… Когда же я тебя, сердешного, снова увижу…

На другой скамеечке, за углом, сидят, обнявшись, боец и стрелочникова толстая дочка.

Котовский и Ольга встают и уходят.

Темнеет. Комбриг и Ольга подходят к старому кладбищу. Останавливаются.

О л ь г а. Вот здесь, кажется, действительно тихо… Прислушайтесь — ни звука…

К о т о в с к и й. Хорошо… Знаете, Оля… Оленька…

Вдруг громовой бас:

— Стой! Кто идет? Стрелять буду!

— Стой!

— Стой! Кто идет?

Навстречу комбригу из темноты выскакивают четверо красноармейцев, которые стояли в секрете. Они подбегают с винтовками наперевес и останавливаются, узнав комбрига. Да комбриг еще и не один!..

— Григорий Иванович…

— Товарищ комбриг…

— Простите, пожалуйста, товарищ комбриг.

Котовский и Ольга уходят. Комбриг говорит извиняющимся тоном:

— Война…

Берег моря. За молом виднеются огни стоящих на рейде судов.

На берегу устанавливают в ряд шесть крупнокалиберных пушек.

Папаша Стукалин отдает последние распоряжения и начинает делать наводку.

С т у к а л и н. Живей, живей, ребята! Могут удрать и не узнают, что такое есть ураганный, смертоубийственный огонь красной артиллерии… Эх, по первому морю приходится стрелять! Почин дороже денег. Гранатой, отражательной, угломер тридцать ноль-ноль, прицел тридцать…

К берегу подходят комбриг и Ольга.

К о т о в с к и й. Наконец-то… Надо было нам сразу идти к морю.

О л ь г а. Вот здесь действительно тихо… И море, как пруд, тихое…

К о т о в с к и й. Оля!..

О л ь г а. Да?..

К о т о в с к и й. Вы знаете, что я хочу вам сказать?

О л ь г а. Кажется, знаю… Но вы все-таки скажите…

К о т о в с к и й. Какая тишина…

О л ь г а. Вы это хотели сказать?

Котовский бросается к ней, берет за руки, притягивает к себе, обнимает. Поцелуй.

В то же мгновение тишина разрывается артиллерийским залпом. Потом раздаются разрывы снарядов в море.

Но поцелуй длится. Ничто уже не может ему помешать.

Канонада. Грохочут орудия… Поцелуй длится…

Утро. Комната Котовского. Ольга сидит на диване, голова комбрига на ее коленях.

О л ь г а. …и всегда, всегда мы будем вместе…

К о т о в с к и й. Конечно, всегда вместе!

О л ь г а. …И никогда не будем ссориться…

К о т о в с к и й. Никогда, никогда…

О л ь г а. Мне нужно уходить, Гриша.

К о т о в с к и й. Куда?

О л ь г а. Мы сейчас будем приводить в порядок санитарный поезд.

К о т о в с к и й. Видишь ли… Поезд, собственно, мы отдаем.

О л ь г а. Что?

К о т о в с к и й. Штабу армии отдаем, говорю, санитарный поезд.

О л ь г а (встает) . То есть как это — отдаем? Что значит «отдаем»?

К о т о в с к и й. Просто — отдаем.

О л ь г а. Ах, вот как! Значит, вам совершенно наплевать, нужно нашей бригаде или не нужно…

К о т о в с к и й. Оля…

О л ь г а. Я вам не Оля, прошу ко мне обращаться только официально.

К о т о в с к и й. Оленька…

О л ь г а. Не смейте меня так называть…

К двери комнаты комбрига подходит Мельников и вдруг замирает.

Из комнаты доносятся крики ссорящихся. Так продолжается несколько мгновений.

Затем оттуда выскакивает Ольга, хлопает изо всей силы дверью и убегает.

К о т о в с к и й (выбегает) . Ольга!

Но Ольги нет. Вместо нее Мельников. Котовский уходит обратно, захлопывает дверь.

…Подходит к окну. Окно заклеено по-зимнему. Комбриг рванул за ручку — полетела бумага, песок, стекло. Окно распахивается.