Алексей Каплер - Киноповести

— Что же вы собираетесь делать, если не секрет?

— Секрет, конечно. Но вы имеете право его знать. Прежде всего мы освободим царскую семью и увезем ее за границу. России нужно знамя для борьбы, и этим знаменем будет царь… Ну… ваше слово…

— Да… — тихо отвечает Ирина.

Последний аккорд… Аплодисменты.

Гости окружают Ирину.

В гостиную входит горничная.

— Барыня Ирина Александровна, вас опять спрашивает тот солдат… Я ему давеча сказывала…

— Ну что это, право? — с усмешкой говорит Ирина. — Пусть идет! Скажите, меня нет дома.

— А… знаменитый солдат Ирины Александровны, товарищ Лориган.

— Говорят, он не отходит от вашего дома!

— Как это трогательно — простой солдат…

— Гнать его в шею. Хватит. Побаловались демократизмом. Эти «товарищи» скоро сядут нам на голову.

— Господа, — говорит барон, — а почему бы нам не развлечься? Давайте, господа, оставим его наедине с Ириной Александровной и послушаем из маленькой гостиной, как дитя народа объясняется в любви. А?

— Странная идея.

— Нет, это мысль! Давайте, правда…

— Ирина Александровна, соглашайтесь.

— Мне совсем не хочется обижать этого человека…

Барон говорит горничной:

— Скажи, барыня просит. Идемте, господа, идемте…

Все выходят в соседнюю комнату.

Ирина снова садится за рояль.

Входит Семен.

Останавливается в дверях. Благоговейно слушает музыку.

Г о л о с г е н е р а л а. Каким образом угораздило меня, деревенского дурня, полюбить эту женщину? Она была марсианкой, существом из другого мира, о котором я ничего не знал. Даже теперь, через столько лет, мне стыдно вспомнить, как глупо я себя вел…

Ирина обрывает игру.

— Ну, здравствуйте, что ж вы не входите?

Она протягивает руку. Семен нерешительно подносит к губам ее руку.

— Можно?

Ирина пожимает плечами.

— Пожалуйста.

Семен жадно целует руку.

— Хватит, хватит… Садитесь. Ну, что у вас? Как вы живете?

— Плохо, Ирина Александровна, совсем плохо мое дело.

— А что?

— Да так…

Семен сидит, опустив голову. Пауза.

В щель полуоткрытой двери гости делают Ирине знаки, мол, пусть он говорит, заставьте его объясниться.

— Ну, а все-таки, — спрашивает Ирина, — что же у вас происходит?

Семен молчит.

Ирина притрагивается к его руке.

— Ну, Семен…

— Да вот, извините, из-за вас.

— Любопытно. Возьмите яблоко. Налейте себе вина…

— Благодарствую…

Пауза. Семен снова опускает голову.

— Значит, из-за меня у вас плохое настроение?

— Не шутите, Ирина Александровна, я, конечно, понимаю, какая между нами стена. Понимаю, что я вам должен казаться смешным…

— А я ведь вас и называю «смешной»…

— Нет, это вы так… да я все понимаю, если хотите знать. Понимаю, что мне давно убежать нужно и выбросить все из головы… да вот… не могу. Болезнь это, что ли… Наверно, болезнь… Время такое, а я вот… как сумасшедший…

В щелку смотрят на эту сцену улыбающиеся гости.

…Вестибюль в доме Бороздиных.

Нина Бороздина входит в вестибюль, поддерживая Сергея. Он нетрезв и с трудом держится на ногах.

— Дай, фуражку, — говорит Нина. — Это ужасно, Сережа, я больше не могу, правда…

Сергей, вдруг обмякнув, садится на ступеньку лестницы:

— Сережа…

— Ну встань, пожалуйста, я тебя прошу…

— Ну и сиди, сиди тут, «под сенью сладостной зеленого листка…».

Оставив Сергея, Нина поднимается по лестнице и входит в маленькую гостиную. Она видит столпившихся у двери гостей.

— Что случилось? — встревоженно спрашивает она. — В чем дело?

— Тсс… — ей делают знаки, чтобы она молчала, и подзывают к двери, приглашая тоже заглянуть в щелку.

Ирина с улыбкой смотрит на Семена.

— У меня урожай сегодня, — говорит она. — Второе объяснение за день. Я, кажется, имею успех.

— Что же тут удивительного. Мимо вас никто спокойно не пройдет.

— Смотрите-ка, вы научились говорить любезности.

Семен порывисто хватает Ирину за руку и горячо, быстро говорит:

— Слушайте, пусть вам это ни к чему, пусть я не должен ничего говорить, но не могу, понимаете — не могу. С ума сошел… Я думал, знаю жизнь… три года смерть вот так, рядом… сколько крови, сколько горя видел… Видел, как герой в труса оборачивался и как трус товарища из огня тащил, видел, как народ обманывали и как революция закипала, думал, все мне ясно — куда идти, зачем, чего искать в жизни… А тут вдруг — вы. И все — к черту. Вдруг нет ничего на свете, кроме вас, кроме этих вот рук ваших, кроме глаз ваших и вашего голоса. Я только ищу, как увидеть вас… И ведь знаю, понимаю; что это глупее глупого, что добром оно для меня не обойдется… все равно, видно, был солдат — кончился…

Во время этого монолога гости тихонько, один за другим, возвращаются в гостиную и рассаживаются на «рококовую» мебель.

Барон ловит взгляд Ирины и, показывая на Семена, делает знак, мол, пусть еще говорит.

— Вы хотите сказать, что любите меня? — говорит Ирина.

Семен закрыл лицо рукой, молчит.

— Да, Семен?

Семен молчит.

Ирина наклоняется совсем близко, шепчет на ухо:

— Ну, говорите. Я хочу, чтобы вы сказали… Хочу…

Глухо, не отнимая от лица руки, говорит Семен:

— Да… люблю…

Кто-то из гостей, не выдержав, произносит:

— Гм…

Семен вскакивает, дико озирается, видит, что гостиная полна людей. Гости сидят спокойно, как ни в чем не бывало.

— Ну, что же вы замолчали? — говорит барон. — Это очень интересно. Продолжайте…

Семен переводит взгляд на Ирину:

— Вот вы как…

В гостиную входит Сергей Нащекин.

— Здравствуйте, господа… сестрица… извините, Николай Иванович… позвольте, а почему здесь воняет революцией? Смазными сапогами так и несет… А… старый знакомый, опять ты у меня на пути… Какого черта ты тут делаешь? Ты к кому пришел? Может быть, к моей невесте? Или к профессору Бороздину на консультацию по спорным проблемам римского права? Ну что ж… присаживайтесь… Вино? Коньяк? Закуривайте… прошу…

Сергей раскрывает массивный серебряный портсигар, предлагает Семену папиросу. Замечает общую неловкость.

— Нет, правда, господа, что тут происходит? Ирина, в чем дело?

— Видите ли, — говорит барон, — этот гражданин только что объяснился в любви вашей сестре, Ирине Александровне.

— Вот как! Это большая честь для Ирины Александровны. Товарищ Востриков, мы польщены. Наша семья благодарит вас, товарищ Востриков, мы глубоко тронуты… Что же вы не курите?..

Сергей продолжает держать перед Семеном раскрытый портсигар.

Нина, наблюдавшая эту сцену с порога гостиной, входит в комнату.