Алексей Каплер - Киноповести

— Я думаю, заснешь. Неужели кто-то читает еще эту бодягу?.. Алло.

Алеша лежит — руки за голову и задумчиво смотрит в небо, он все еще никого не замечает.

Карасев хлопает Алешу книгой по плечу.

— А… что? — приподнимается юноша.

Карасев отступает на шаг и замирает по стойке «смирно».

— Разрешите обратиться, товарищ начальник.

Алеша окончательно вернулся из мечтаний на землю.

— Вы мне?..

— Нам нужна ваша лодка, — бросив дурашливый тон, говорит Карасев.

— Моя лодка?

— Дело в том, что с нами, в некотором роде, жених, и мы должны привезти сюда его, в некотором роде, невесту. Вот, пожалуйста, — Митенька Иванов, наша гордость и краса.

— Очень приятно.

— Дай-ка прикурить, — неожиданно, тоном приказа обращается Валетов к Шурику, доставая сигарету.

— У меня, простите, Михаил Петрович, нет спичек…

— Лови!

Валетов достает из кармана коробок спичек и бросает его Шурику.

Алеша внимательно смотрит на него.

Шурик поймал спичечный коробок.

— Зажигай!

Чиркнув спичку, Шурик выжидающе смотрит на Михаила Петровича. Тот неподвижно стоит с сигаретой во рту, не делая никакой попытки приблизить ее к горящей спичке.

— Пожалуйста… — прикрывая ладонями огонек от ветра, Шурик подносит его Валетову.

Однако тот и теперь ни на сантиметр не приближает сигарету к спичке, и Шурику приходится тянуться, чтобы тот смог прикурить. Наконец сигарета зажжена.

— Брось, — приказывает Валетов, и Шурик бросает обгоревшую спичку, едва не опалив пальцы.

Алеша удивленно смотрит на все это.

Решив, что Алеша понял все должным образом, Валетов говорит:

— Итак, молодой человек, мы берем вашу лодку и едем за невестой. Вопросов нет?

— Мальчики, укладывайте багаж, — говорит Карасев.

Все засуетились, собирают вещи.

Алеша бросается к лодке.

— Товарищи, лодка не моя. Мне одолжил приятель.

— Тем более… Мы, следовательно, берем ее не у вас, а у вашего приятеля, — посмеивается Валетов, — и вообще, эти «мое», «не мое» — дремучее собственничество.

Не обращая более внимания на Алешу, компания перетаскивает в лодку магнитофон, свертки, бутылки.

— Товарищи, я обещал лодку никому не давать. Понимаете, я дал слово.

Алеша решительно стал у Мити на дороге и не пускает его.

— А ну, не мешай, малый. — Митя отстраняет Алешу от лодки.

— Я дал честное слово, — решительно говорит Алеша и закрывает собою мотор, ложится на него.

Заминка. Митя не знает, как поступить.

— Подумаешь, Дон-Кихот нашелся, — говорит Толя Карасев, — «честное слово»…

— Честное слово? — Валетов тоже подошел к лодке. — Что это за зверь? Гм… Не слыхал. Мы, ученые, давно доказали относительность таких понятий, как честь, слово, мораль и тому подобное…

Борьба за лодку временно прекратилась. Все слушают Валетова.

— Только безнадежные идеалисты пользуются еще этой архаичной классификацией.

— Вот дает, так дает… — восхищенно произносит Шурик.

— Это в самом деле ученый? — тихо спрашивает Алеша.

— Стираются грани, — отвечает Карасев. — Разве теперь разберешь, где кончается доярка, где начинается доцент?

— Есть идея… — говорит Валетов.

Компания смотрит на Валетова: когда у того является идея — предстоит развлечение.

— А почему, собственно, нам не взять рыцаря печального образа с собой?

— Зачем нам этот детский сад? — спрашивает Митя.

— Нет, не скажи, что-то в нем есть. Чутье мне подсказывает. Почему бы не принять его в члены «Двадцать первого века»? И пусть едет вместе с нами. А?..

— Нет, и что только Михал Петрович не придумает…

— Приступаем к приему. Ваша фамилия?

— Уточкин.

Фамилия показалась Шурику очень смешной.

— Уточкин… Курочкин, Цыпляткин… Яичкин, Желтков…

— Так… — строго говорит Валетов. — Имя?

Алеша молчит.

— Имя? — повторяет Валетов.

— Алексей… — после некоторого колебания отвечает Алеша.

— Занятие?

— Кончил школу…

— И какие планы?

— Поступаю на завод. Я понимаю вашу шутку.

— Слушайте, Уточкин, хотите стать настоящим человеком?

— Я?..

— Мужественным, смелым… чтобы вас уважали… сильным человеком, личностью… Вот, например, как Митя…

— Конечно… Вероятно, каждый бы хотел.

— Тогда вступайте в «Двадцать первый век». Для этого нужно выдержать три испытания. Согласны?

Алеша молчит.

— Первое — на смелость. Ну, например, прыгайте в воду. Живо!

— Я не… здесь глубоко…

— В воду! Мальчики!..

Алешу хватают за руки, за ноги, раскачивают и швыряют в воду. Он захлебывается, взмахивает беспомощно руками и начинает тонуть.

— Весло!

Шурик протягивает Алеше весло.

На берегу Алеша отплевывается, дрожит, кашляет — вода попала в дыхательное горло.

— Вы не обиделись, надеюсь… — говорит Валетов. — Теперь второе испытание: Митя, водки.

Алеша — он не может еще говорить — замахал рукой, замотал головой — он не пьет.

— Наливай!

Митя лихо поддает под дно бутылки и наливает полстакана водки.

— Пейте!

— Я не пьющий…

— Все мы были когда-то непьющими.

— Не могу.

— Все мы когда-то не могли… Ну, будьте мужчиной…

— Да не тронь ты его — не видишь, что за цыпленок… — говорит Митя.

Алеша обиженно смотрит на него.

— Разве он способен?..

— Давайте!

Алеша решительно берет стакан и отпивает глоток. Поперхнулся, закашлялся.

Компания выжидающе, иронически наблюдает.

Покосившись на них, Алеша вдруг залпом выпивает все до дна.

Закрыв ладонью рот, он недоуменно оглядывается по сторонам.

— Нет, вы просто молодец, — говорит Валетов. — Еще? — предупредительно спрашивает он.

Но Алеша с ужасом смотрит на него.

— Тогда третье испытание…

— Пароход! — кричит Шурик, указывая на реку, туда, где показался из-за поворота маленький белый пароходик.

— Ты бы лучше остался… — говорит ему Валетов.

Шурик прижимает руки к груди:

— Михаил Петрович… неужели я не понимаю деликатность…

— Ладно, грузитесь.

— Магнитофон не забудьте, — кричит издали Митя.

— Живо! В лодку! Грузи мальчишку!

Шурик втаскивает Алешу в лодку. Толя Карасев отвязывает ее от дерева.

— Поехали…

— Что за шлюпка? — Тамара заглядывает за борт пароходика.

Компания перебирается из лодки на нижнюю палубу.

Последним, поддерживая Алешу, поднимается Митя.

— Ну вот, явились не запылились! — говорит Нюра.

Ввиду приближения мужчин она поспешно приводит себя в порядок.

Другие девушки тоже забеспокоились — сдергивают развешанные по перилам купальники и трусы.

Одна только Маша продолжает сидеть, уткнувшись в учебник химии.

Митя держится свободно, он здесь в своей стихии, знает себе цену.

— Как съездили?

— Съездили неплохо, — отвечает Нюра, — да вот на обратном пути случилась неприятная встреча.