Грейс Амбер Ланкастер - Магинари. Облики Тьмы

– Да ладно тебе, – отмахнулся капитан – ты ведь одна из нас.

– Спасибо.

– Не за что. – он поднялся со стула, поправил ножны с Сомной, и строго взглянул на девушку – С Харисом я сам поговорю, а ты отправляйся домой. На остаток ночи ты свободна, а завтра утром, как обычно, поступишь в мое распоряжение.

– Ага. – кивнула девушка, радостно улыбаясь.

Капитан покачал головой и вышел, закрыв за собой дверь.

Девушка спешила по улицам ночного Арноха домой. Жалования императорского стража хватало на небольшую квартирку в безопасном районе столицы. В сравнении с теми местами, где прошло ее детство, светлая и просторная комнатушка с собственной кухней и ванной комнатой были верхом ее мечтаний. На окнах и дверях было начертано несколько рун, защищающих от взлома, воров, пожара и прочего. Мебели было немного. Окна выходили на три стороны Арноха. Тильда специально не занавешивала их, чтобы видеть ослепляющую белизну неба и островерхие силуэты городских строений. Вдобавок, квартира находилась рядом с подъёмником, с помощью которого жители столицы и гости поднимались к императорскому замку.

Девушка закрыла за собой двери на замок – лишняя осторожность никогда не помешает – повесила на вешалку чистый черный камзол и плащ с гербом императорской стражи. Рядом на комод легла Оса и новые перчатки. Сев на кровати, девушка стянула сапоги и швырнула их в двери. Те глухо стукнулись и упали на пол. Распустив косу, Тильда растянулась на мягкой постели, ловким движением завернулась в легкое одеяло и взмахнула рукой, гася магические светильники. Сон пришел быстро и девушка не успела понять, когда закончилась реальность, и начался сон.

Тихий невнятный шепот вырвал девушку из сна. Голоса были невнятными, но достаточно громкими, чтобы не давать Тильде уснуть, и она различала двух говоривших. Девушка поднялась с кровати и выглянула в окно – внизу никого. Вдруг позади нее, послышался тонкий пронзительный скрип, заставивший ее содрогнуться. Тильда обернулась и увидела в противоположном окне маячившую темную фигуру, болезненно сутулившуюся и все время подергивавшую плечами. Она жила на втором этаже дома, над прачечной. И за окном однозначно никто не мог стоять.

Стук в дверь отвлек ее от окна. Три знакомых удара капитана, но что он делал бы возле ее двери глубокой ночью? Срочные вызовы на службу приносили посыльные, а не капитан личной персоной. Окно вновь взвизгнуло, и стекло разлетелось на осколки. Тильда вскрикнула, но ее голос утонул в тишине. Голоса за окном стали громкими и отчетливыми, словно говорившие проникли в ее комнату, и вдруг она поняла, что голосов стало больше – пять или шесть – и все звали ее.

Тильда оторопела от ужаса. Голоса были знакомы – родители, друзья, оставшиеся на Земле, брат, сослуживцы-стражники из Д’Аора. Все звали ее по имени, все звали ее к ним, молили прийти, стенали и молили о помощи. Невозможным хороводом плачи и крики завертелись вокруг девушки, моля ее о помощи, и внезапно все смолкли.

Сама не понимая зачем, девушка бросилась к осколкам и схватила самый большой из них. На стекле появились кровавые разводы. Тильда поняла, что порезала ладонь. Но вместо того, чтобы отпустить стекло, она еще сильнее сжала его в ладони и по руке потекли струйки рубиновой крови. Совсем рядом с ней прозвучал шепот. Она почувствовала, как чье-то ледяное дыхание скользит по ее плечу.

– Тильда…

Она закрыла глаза и по щекам потекли слезы. Голос звучал хрипло, со свистами, в нем таился звериный голод. Но она узнала его, хоть голос был совсем не таким, как она помнила. Прежде этот голос читал ей книги перед сном, учил пользоваться магией и успокаивал, когда на их бомбоубежище сыпались авиаудары. Прежде в голосе не было ярости и угрозы.

– Тильда. – вновь повторил голос – Ты хорошо себя вела, дочь?

Внутри все скрутилось в узел, тело пробивала дрожь, отдаваясь острыми иглами по коже. По спине тек холодный пот, а ноги не желали слушаться. В голове не было ни единой здравой мысли что делать, и девушка лишь твердила себе, что это не может быть ее мать. Нет-нет, только не та женщина, которая защищала ее все детство. Она не могла теперь вызывать в собственной дочери сковывающий ужас и страх смерти.

Ледяные пальцы с острыми ногтями собрали с ее руки капли крови, текшие с пореза на ладони. Сбоку от себя она услышала, как то существо облизало кровь со своих пальцев и с восторгом причмокнуло, распробовав ее вкус.

– Твоя сила стала больше.

Голос повторялся многократным эхом, словно его повторяли тысячи других голосов с опозданием всего на мгновение. Вновь холодное дыхание побежало по ее шее.

– Отойди. – велела девушка, окончательно убедившись, что зараженное магинари существо не может быть ее матерью.

– Впусти меня. – продолжало шептать ей на ухо существо голосами всех, кого знала Тильда, – Они все здесь. Стоит лишь согласиться и дать мне твою кровь. Ты можешь снова быть с ними, Тильда.

Острые ногти прошлись по ее руке, и по коже побежали свежие капли крови. Глухим стуком, они забарабанили по деревянному полу. Ледяная ладонь легла ей сзади на шею. Девушка заплакала. Ей было страшно и одиноко, она действительно была готова отдать все ради воссоединения с семьей. Но Тильда понимала, что это голос магинари, и кроме лжи в нем нет ничего. Горько было осознавать, что до конца жизни она возможно и не узнает, что случилось с ее братом. Мысль о том, что он все еще жив, всегда грела ее, хоть и была абсурдной.

– Проснись! – вдруг голос Робби прорезал тишину и разрушил мрак.

Тильда подхватилась с кровати, и в тот же миг магические светильники вспыхнули, прогоняя ночной мрак. Девушка растерла лицо ладонями. Сердце стучало в груди, стремясь проломить грудную клетку и вырваться на волю. Голова шла кругом, в ушах гудели голоса и крики, а по коже все еще бежал мороз и по спине катился холодный пот. Одна из ладоней была окровавленной – она так сильно впилась ногтями в нее, что прорвала кожу.

За окном только загорался рассвет, и Тильда поежилась. Когда наступит утро, она будет чувствовать себя в безопасности – со светом всегда надежнее. А пока придется успокоиться и постараться не заснуть.

Она соскочила с кровати, взяла свой нож и привычным движением достала из комода точильный камень. Вернулась на кровать, подтянула под себя ноги, укуталась одеялом, и принялась размерено и спокойно натачивать Осу. С ножом было проще. А повторяющийся звук «чж-жух», с которым по лезвию скользил камень, успокаивал взбунтовавшиеся нервы.

– Ты чего так рано приперлась? – нахмурился Кайя, увидев девушку в дверях общего зала.

– Не важно. – зевнув, выдавила Тильда.