Артем Васнев - Клинч

Глава 10

Дары благодати старца Нила

Душа же старца Нила была если не кристально чистой, то абсолютно близка к этому. Именно сейчас о больном схимнике думал игумен Макарий, расположившийся в своём кабинете. Нил вполне оправданно был центром монастырской жизни. За годы, проведённые в обители, он никого не обидел ни словом, ни делом и даже ни помышлением. От него исходил свет. Тепло источал он, в лучах которого грелись все окружающие. При этом батюшка был чрезвычайно скромен. Сам Нил о своей молитве говорил так: «Вот в Глинской пустыни умер один старец, так у него часа три после смерти рука всё перебирала чётки. А я вот грешный и не знаю, когда только их перебирал. Я даже и в монастыре-то, пожалуй, всего только один год прожил». Но много говорили монахи именно о горячей, слёзной молитве схимника. И силу она имела исцеляющую. Макарию вдруг вспомнился случай десятилетней давности. В Введенский храм монастыря привели бесноватого. Его буквально вволокли через порог трое мужчин. Он всё время сыпал проклятиями, ругался непотребной бранью, да так, что изо рта вместе с хулой летела слюна. В этот момент Нил, тогда ещё относительно здоровый, был на службе. Он сидел на скамейке рядом с клиросом. Услышав вопль бесноватого, он быстро пошёл на шум. Молодого мужчину буквально ломало, был слышен даже хруст его костей. Увидев старца, бесноватый закричал: «Уйди Нил, он мой!» На что батюшка ответил: «Назови своё имя, демон!» «Ваал – моё имя!» – кричал бесноватый и взглянул на старца кровяными глазами. Тогда старец попросил ведро святой воды. При этом кропило велел не нести. Когда подали воду, схимник поднял глаза к куполу храма, где на потолке распростёр свои объятья Спаситель, перекрестился три раза, а потом громко сказал: «Изыди, нечистый!» Одновременно с этими словами он опрокинул на бесноватого ведро святой воды. Тот момент запомнили все, кто находился в храме. Попав на одежду и кожу несчастного, вода зашипела, как будто ей только что залили огонь. А потом наступила гробовая тишина. Свидетели чуда стояли в недоумении. Демон покинул тело мужчины. Сам он упал на колени и полз в направлении старца. Приблизившись, трижды поклонился и поцеловал край мантии схимника. И это не единственный случай, когда монах изгонял демонов. Примеров тому было много, не один десяток. Но именно об этом случае с ведром узнал наш неоднозначный писатель Лужинский. Он положил себе, что старца увидит наверно, а так как Сергей Фёдорович был человеком целеустремлённым, то в конце концов этого и добился.

Игумен Макарий сейчас был крепко озабочен. Как опытный монах он знал, что старцу Нилу осталось недолго быть с братией. Батюшка предвидел свою смерть. Да и доктор Хольц благоприятных прогнозов не дал. Значит, нужно готовиться к худшему. Но в любом случае свой земной путь Нил прошёл праведно, со страхом божьим. Из многочасовых бесед со старцем Макарий знал, что Нил, в миру Саша Востров, с первых лет жизни готовил себя служению Господу. По словам самого схимника, наибольшее влияние на него оказала бабушка. Она была глубоко верующей, пела в церковном хоре и пекла просвирки. Так вот, когда Саше было всего семь лет, она приняла в дом квартирантов, рабочих, которых местный священник нанял для внешнего ремонта храма. Рабочие сразу полюбили маленького Сашу. Он был у них на побегушках и при этом чрезвычайно радовался, что причастен к большому делу. Приносил в разгар трудового дня квасу, таскал наверх упавший с колокольни инструмент. Одним словом, трудился по мере сил. Тогда он впервые поговорил с бабушкой о Боге. С её слов осознал Его величие. Довольно быстро выучил наизусть «Отче наш», «Богородице Дево, радуйся!» и «Символ Веры». Вместе с одним из рабочих они рисовали деревенскую церковь. Особенно хорошо у Саши получались окошки храма, из которых по его задумке струился таинственный свет. Бог был для отрока настоящей загадкой, чем-то запредельным. С тех пор Саша взял в привычку молиться перед сном. Он читал про себя все выученные молитвы, потом просил здоровья для своих близких. После он имел обыкновение накрываться одеялом с головой, при этом мысленно произносил: «Можете нападать на меня, всё равно я вам не по зубам». Под одеялом Саша чувствовал себя защищённым от демонов, о которых тоже ему поведала бабушка. Строители работали на храме полтора месяца. Саша же стал полноценным членом команды. Уезжая, рабочие надарили ему кучу подарков. Среди которых был даже маленький бинокль. И в ближайшее же воскресенье Саша пошёл в церковь на службу. Он тогда первый раз оказался в заполненном людьми храме, впервые же услышал пение хора и был чрезвычайно удивлён близости к Богу. Он тогда смотрел на крестившихся старушек и сам решил впервые осенить себя крестным знамением. Попытка, правда, была неудачной – он перекрестился на католический манер, то есть слева направо. Одна из женщин его поправила, при этом вложив в Сашину ладошку несколько копеек, как она сказала, «на конфеты». Это был его первый поход в церковь. Когда он пришёл в следующий раз, то знавший его местный батюшка Николай позвал маленького прихожанина в алтарь. Так началось его служение Господу. Будучи алтарником, он подавал кадило, выходил во время литургии с огромной свечой. Одним словом, был полноценным участником службы. Женщины-певчие, среди которых была и его бабушка, смотрели на него с умилением. В воскресенье и по большим праздникам он вставал ни свет ни заря, чтобы, взяв холщовую сумку с просвирками, испечёнными накануне, бежать в церковь. Из белой скатерти с кленовыми листьями любимая бабушка пошила ему облачение. Именно тогда, делая свои первые шаги на пути к любящему Богу, Саша Востров положил себе на сердце, что станет священником. После тяжёлой болезни и смерти брата и кончины бабушки он усложнил для себя задачу – внутренне стал готовиться в монахи. Среди духовных отцов церкви есть выражение – человек, пришедший в юном возрасте в монастырь, подобен свече, а вот долго живший в миру, а потом вдруг решивший сделаться монахом для Бога всё равно что огарок. Саша Востров был той самой целой свечой, источающей медовый аромат. Целомудренный. Кроткий. Готовый, а главное, способный на подвиг.

Глава 11

Видение старца

Вечерело. Монастырские деревья громко шумели, ветви гнулись от ветра. Его порывы несли тяжёлые тучи. По всем признакам приближалась гроза. Вдалеке были слышны раскаты. Молнии наконец исполосовали небо над обителью, и раздался сильнейший гром. В этот момент старец, лежа на своей постели, перекрестился. На часах – двадцать минут десятого. В то время, на которое мы оставили нашего героя, ему было видение. Сейчас схимник предпринимал усилия встать с кровати, чтобы записать подробности открывшегося. Нил медленно дошёл до стола-конторки. Сел на стул. Взял несколько листов бумаги и стал записывать.