Гордей Егоров - Драконы Акселя

Смерть. Пактоши понял, что это Смерть. Он хотел закричать что есть силы и броситься бежать, но смог издать только слабый протяжный стон и остался неподвижным. Смерть подплыла к самой кровати и приблизила чёрную пустоту капюшона к белому лицу лорда, а он продолжал пялиться в эту пугающую тьму как заворожённый…

И вдруг Смерть поднесла руки к капюшону, и Пактоши понял, что она хочет его снять…

– Нет… нет, нет, нет! – зашептал осипшим голосом он, – не-е-е-ет! Нет, нет, не-не-не-не-е-ет! – он неожиданно понял, что лучше умереть на этом же месте, чем заглянуть ей в глаза, – стой!

Но Смерть скинула капюшон, и из-под него лорду улыбнулся своей милейшей улыбкой граф Дорес.

Не-е-е-е-е-ет! – возопил лорд, охваченный диким ужасом. Он вскочил на кровати, продолжая повторять:

– Нет, нет… нет-нет-нет… не-е-е-е-е-е-ет!

Вбежал испуганный слуга с коптящим подсвечником и следом за ним пьяный телохранитель лорда с саблей наголо.

– Кто здесь? – завопил бравый охранник, маршируя к окну мимо кровати.

– Хозяин, вы в порядке? Здесь кто-то был? – слуга, опасливо глядя по сторонам, двинулся к вжавшемуся в спинку кровати тяжело дышащему лорду.

– Не-ет, нет-нет, – прошептал Пактоши, – нет… я не в порядке… принеси ещё свечей… и вина́ тоже…

«Кажется, хозяин сходит с ума» – подумал слуга, расставляя подсвечники во всех углах спальни.

«Он наверняка и не заметит, если я прихвачу одну бутылочку себе?» – подумал телохранитель, тащивший целый ящик вина в спальню лорда.

Пактоши смотрел на пляски теней на потолке и пил вино, совершенно не чувствуя его вкуса. Он заснул, когда начало светать.

Проснувшись, лорд первым делом потянулся к дверце над головой. За ней были пять цветных лент. Пактоши подёргал чёрную – где-то зазвонил колокольчик.

Через пару минут в комнату вошёл человек со шрамом. Однако помимо шрама на его лице появились новые приметы: распухшая губа, рассечённая скула и огромный фингал под правым глазом.

– Свиньи черти, кто тебя?

– Чёрные братья, хозяин.

– Святые небеса… вы привезли девчонку? Где Синий, он цел?

– Мы опоздали… Синий угодил в ловушку…

– Какую ловушку? Он жив? Где он?

– Его схватила охрана дворца… – весь разговор слуга смотрел в пол и только сейчас поднял глаза на лорда. Тот был в растерянности.

– Свиньи… боги., – прошептал Пактоши и замолчал. Он медленно взял со спального столика хрустальный стакан с остатками вина. Слуга забеспокоился, – но как же так, упырь? – лорд посмотрел на него вопросительно и удивлённо.

– Это чёртовы монахи, хозяин…

– Чёртовы монахи? – возвысил голос лорд, – Чёртовы ублюдки! – заорал Пактоши и швырнул стакан в грязного покалеченного человека со шрамом. Слуга умело увернулся, стакан с весёлым звоном разбился о стену.

– Чёртов Дорес, – Пактоши извлёк откуда-то бутылку и снова запустил в него. Слуга увернулся и даже позволил себе ухмылку.

– Чёртов мертвец Синий, – лорд выхватил неизвестно откуда ещё одну бутылку, и на этот раз она угодила прямо в голову развеселившемуся было слуге. Бутылка со звоном разлетелась, а слуга с громким криком упал на пол.

– Убирайся прочь, подонок! Мразь! Безрукий! Упыри! Недоноски! Убрать здесь всё! Лучшее платье! Лучший экипаж! Я еду к королю!

Старик закрыл лавку раньше обычного времени и, подумав немного, написал на куске коры: «ушёл собирать травы» и прикрепил его к двери снаружи.

С одной стороны, бо́льшая часть деревни вовсе не умела читать – зачем им записка? Но с другой… непонятное объявление лучше никакого.

– Это как жест уважения к покупателям, – говорил сам себе старик, шагая по ночному лесу, – они подойдут к двери лавки, дёрнут ручку – закрыто! И вдруг увидят мои каракули:

– Этого раньше не было, – подумают они, – должно быть, старик нацарапал. Значит, он беспокоился о том, что мы можем прийти… значит, он уважает нас.

Старик улыбнулся. Ему нравились эти люди… грубые, невежественные, но простые, добрые… иногда.

Ему хотелось проявить к ним какую-то любовь, заботу… но, к сожалению, такие явления старый лекарь понимал совсем не так, как жители деревни.

– Что ж, они просто другие.

Старик прекрасно знал этот путь. Он взял свой походный посох и шёл очень быстро. Гроза застала его задолго до того, как он ступил на камни древней дороги. Однако это не нарушило его планов. Когда стало темно, он зажёг голубой кристалл в посохе, и в его призрачном свете снова можно было различать дорогу. Старик был уверен – до полудня он точно будет у каменного моста.

Лекарь с самого начала предполагал, что Акселю может потребоваться помощь. Но утром прошедшего дня он отчётливо это почувствовал…

Нет. Ему не было виде́ний или знамений. Он и не верил в них. Старик был человеком практичным и чуждым всяческой магической ерунды, хотя… в этих местах среди диких народов он должен был называть себя магом и прикидываться волшебником. И сегодня утром не как маг, а как учёный… как человек, он просто почувствовал, что Акселю нужно помочь, закрыл лавку и двинулся в путь. Он рассчитывал перехватить парня у моста… или хотя бы понять – перешёл тот реку или нет.

Дождь всё усиливался, на севере грохотал гром, старик старался идти быстрее. Когда каменная дорога, порядком разрушенная корнями огромных сосен и размытая струями ручьёв, пустилась вниз, дождь уже практически закончился, и вокруг было светло. Лекарь подошёл к мосту как раз в тот момент, когда из-за сопки в разрывах облаков показалось весеннее солнце.

– Должно быть, сейчас около одиннадцати… – прошептал старик, закрываясь ладонью от ярких лучей, – надеюсь, что он здесь.

Старик взошёл на мост, прошагал, громко ударяя посохом о древние камни к разлому, и с интересом заглянул вниз:

– Помогите… Я здесь! – раздался оттуда голос Акселя.

Василина уже потеряла счёт камерам и темницам, в которых побывала за последние три дня. Но следовало признать: нынешняя была хуже всех. Совершенно без света: только маленькая свеча, с каменным полом, единственным столом и четырьмя стульями. Кожаные ремни в углу говорили о том, что чья-то участь тут была ещё менее завидной. Девушка проснулась уже более получаса назад и почти не удивилась тому, что засыпа́ла вовсе не здесь.

Страна, в которую её привёз чокнутый чёрный верзила, поразила её своей дикостью и отсталостью.

Никогда раньше она не видела таких слабых мужчин. Как их ещё не уничтожили, если у них такие воины? А также не видела таких глупых и трусливых вельмож. Как они могут управлять страной?

Должно быть, правду сказал старый лакей – чёрный Кехр один из достойнейших мужей этого вымирающего королевства.

Именно за этими мыслями её застал грохот засова, дверь открылась и, сгибаясь, в неё протиснулись по очереди три огромные чёрные фигуры. Василина вскочила со стула, попятилась назад и прижалась к стене, готовясь защищаться.