Анатолий Махавкин - Звери у двери

– Хорошо, – я раздражённо махнул рукой, – веди. Сам останешься снаружи и не вздумай никого пускать, пусть тебя хоть режут на куски.

Гостя не было достаточно долго, и я успел перелистать пару десятков страниц, веселясь всё больше. Под конец «Основ» автор окончательно сбрендил, объявив скорый конец света, и принялся подробно и живо описывать все его этапы. Именно здесь я ощутил пробуждение интереса к постной писанине. Обязательно порекомендую Наташке – пусть обзавидуется бурной фантазии автора: до некоторых способов умерщвления человеков не додумалась даже она.

– Ну, привет.

Я опустил книгу, несколько офигев от подобного приветствия. Такие вольности позволяли себе лишь девочки да Илья. Человек, осторожно закрывавший дверь, с первого взгляда показался мне абсолютно незнакомым: невысокого роста плотный бородач с коротко стриженым светлым волосом на круглой голове. Одно ухо чуть надорвано и неровно приросло, а из-под клиновидной бороды ползёт по щеке к глазу тонкий шрам.

Одежда простая, но хорошего качества, обычный житель столицы себе такую вряд ли позволит: коричневые штаны с кожаными вставками заправлены в добротные башмаки, а зелёная куртка изобилует множеством кармашков. Лохматый берет крепко зажат в четырёхпалой руке.

Человек закрыл дверь и, криво ухмыляясь, уставился на меня. Я прищурился, и нечто смутное начало всплывать из серых глубин.

– Хм, почти уж два десятка годков миновало, а ты ни капли не изменился, – неизвестный покачал головой и ткнул пальцем в свободное кресло. – Не станешь возражать, если я присяду?

Серая муть наконец-то прорвалась, выпустив наружу изрядно потрёпанное воспоминание. Ну и ну, кто бы мог подумать!

– Витя, – это я скорее самому себе, – ладно, присаживайся.

– О, вспомнил! Какая честь, – человек с явной нерешительностью оглядел стульчак, обшитый розовым бархатом, и присел на самый краешек, – так долго вспоминал, потому что я сильно изменился? Или недосуг запоминать пришельцев из прошлой жизни?

– Не трынди, – я отложил книгу и забросил ногу на ногу, разглядывая непрошенного гостя. – Изменился, и очень сильно. Нехило так тебя местная жизнь потрепала. Чего раньше не приходил? Могли бы чем-нибудь помочь. Пашка у нас, вон, в дворянах ходит, собственный особняк имеет, глядишь, и тебе бы чего сунули.

Витя криво усмехнулся и обвёл взглядом высокие потолки, золочёные канделябры и роскошную мебель. Потом посмотрел мне прямо в глаза и покачал головой:

– Я виделся с Павлом. Прости, но все ваши титулы и прочее у него поперёк горла стоят. А я и сам немалого добился. Если интересно, могу рассказать.

Было ли мне интересно? Скорее – нет. Однако почему бы и не послушать. Заодно попытаюсь припомнить, откуда я знаю этого персонажа. Витю я помнил весьма смутно. Кажется, давным-давно мы вместе шли в Лисичанск от Хрустального озера, где была какая-то золотая дыра. А вот до этого – серый туман. Почему этот человек сопровождал нас, кто он, почему ушёл? Ни хрена не помню.

И разве это так важно?

Человек заёрзал, устраиваясь поудобнее. Видно было, как окружение давит на него, принуждая ощущать не в своей тарелке.

– Давай, – я ободряюще кивнул. – Да ты устраивайся. Не бойся, если кто-то сделает замечание, я ему голову оторву. Серьёзно.

Он замер:

– Наслышан о ваших подвигах. Честно говоря, вами детей пугают.

Я засмеялся. Лично слышал, как служанка, укладывая спать малолетнюю дочку, угрожала ей приходом Королевы. Ну и пусть. Приятно, когда тебя считают неотъемлемой частью городского фольклора. Правда, Наташа здесь вне конкуренции.

– Да брось ты, рассказывай.

– Сначала было очень тяжело. Почти ничего не понимал, не мог даже милостыню просить, а о работе и речи не было. Наверное, если бы была зима – сдох бы в первый же день. Месяц просто загибался от голода, учился крыс ловить, жил с какими-то оборванцами под мостом. Пытался понять их трескотню, кстати, оказалось действительно очень похоже на немецкий. Как язык начал понимать – стало намного легче.

Осенью устроился с другими такими же нищими работать на одного фермера, урожай собирать. Хозяйство у него было – дикий примитив, так я подсказал, как полив организовать и укрывать овощи. Потом ещё какую-ту фигню сделал, уже и не помню, но хозяину понравилось. В общем, оставил он меня. Пять лет я работал на него, как проклятый, и копил деньги. А как накопил – вступил в артель строителей, – на физиономии Вити появилась самодовольная улыбка, – а там за десять лет вырос от подмастерья до соглавы Гильдии. Ну и вот, совсем недавно объединились мы с гильдией лесорубов, а я организовал нечто наподобие профсоюза. Если бы ещё не местные бандиты, вообще бы горя не знали.

Ага, так вот с кем Ножик кусок не поделил. Ну что же, весьма поучительная история. Можно записать в книжку и читать ленивым детишкам: вот, дескать, если будете работать, то станете такими же успешными, как этот пузан.

– Очень рад за тебя, – равнодушно бросил я. – К нам-то каким ветром занесло? Похвастаться зашёл? Или тебе с Ножиком поспособствовать?

При упоминании местного авторитета Витя прищурился. Потом отрицательно покачал головой:

– Да нет, сами с усами. На самый худой конец – откупимся, деньги есть, просто неохота их дарить всяким недоноскам. Есть проблема посерьёзнее, и деньгами она не решается.

Странно. Как мне казалось, через маленькие металлические кружочки здесь решается практически всё. Ах, нет, иногда проблема решается через устранение источника проблемы.

Витя заёрзал, вскочил на ноги и начал метаться между стеллажей, нервно комкая берет в ладонях.

– Я собираюсь жениться, – он провёл беретом по лбу, – она – хорошая девушка, и мы любим друг друга.

– Так ты приглашение на свадьбу принёс? – я рассмеялся, а человек дико уставился на меня. – Да шучу я, шучу! Поздравляю, плодитесь и размножайтесь.

– Так вот, есть проблема, огромная проблема, – Витя вновь сел и в сердцах бросил берет на стол. – Моя невеста, Марьяна, она из крепостных графа Усинского. Знаешь такого?

– Естественно. При дворе бывает нечасто, но запоминается. Воняет от него, как от козла, а одевается точно долбаное пугало. Лилия, ну, королева, от него в полном восторге. Говорит: когда граф рядом, шута можно отпускать.

Витя выглядел несколько ошарашенным.

– Королева… – потерянно пробормотал он. – Ах, да, прости, я забыл, где ты обретаешься. Так вот, для нас граф тоже пугало, но совершенно иного рода. У старого урода есть правило: если кто-то из принадлежащих ему девушек выходит замуж, правило первой ночи вступает в силу. А эта самая первая ночь иногда продолжается несколько недель. Я предлагал большие деньги, но граф только посмеялся и приказал выгнать меня взашей.