Oleg 5594398 - Трон Знания. Книга 2

Стражи заняли места возле входа в ратушу и направили взгляды вдоль безлюдной улицы. Адэр, Малика и Вилар вслед за провожатым пересекли светлый вестибюль, несколько раз повернули, повинуясь прихоти не слишком просторного коридора, и очутились перед двустворчатой дверью.

Адэр переступил порог комнаты и столкнулся с угрюмыми взглядами. Члены ветонского Совета поднялись из-за стола. Урбис забегал глазами, решая, уступить Адэру своё кресло или указать на единственный свободный стул. Единственный! Похоже, ни Кангушар, ни Урбис не думали, что правитель осмелится прийти с моруной. Если бы на собрании присутствовал Эш — он бы это предусмотрел.

Адэр подошёл к свободному стулу, подождал, пока мужи потеснятся, а секретарь поставит стулья для Малики и Вилара. Опустился на кожаное сиденье и жестом разрешил присутствующим сесть. Парень обежал стол, осматривая людей, и с недовольным ворчанием улёгся у двери.

Заседатели приняли наигранно-непринуждённые позы. Адэр кожей почувствовал, как в просторной комнате со скромной обстановкой уплотнился воздух.

— Хочу представить вам моих спутников. — Адэр указал на Малику. — Тайный советник Малика Латаль.

Заседатели переглянулись. Несомненно, староста предупредил их. Должно быть, они надеялись, что Урбис ошибся и моруна случайно оказалась в одной компании с правителем.

Адэр указал на Вилара:

— Маркиз Бархат, советник по транспортным вопросам.

— Сын того самого Бархата? — раздался чей-то голос.

— Того самого, — произнёс Вилар жёстко.

Из-за стола поднялся пожилой человек с лопнувшими капиллярами в глазах:

— Прошу прощения за вылетевшие слова, маркиз Бархат. — Заседатель поклонился. — Граф Паппе к вашим услугам.

Вилар коротко кивнул.

— В молодости мне довелось общаться с вашим отцом, — сказал граф. — Светлее человека я не видел. А ваша мать! Святая женщина!

— Она умерла восемнадцать лет назад.

— Примите соболезнования, — пробормотал граф и сел с таким видом, будто огромное несчастье постигло лично его.

Воспользовавшись паузой, Урбис проговорил:

— Я не знаю, с какой целью к нам прибыл престолонаследник Тезара...

— Если вы будете продолжать в том же тоне, — перебила Малика, — в кресле старосты долго не продержитесь.

Казалось, что лицо Урбиса за секунду обтянули тугой пепельной плёнкой.

— А вы-то сами долго сумеете продержаться? — проскрежетал староста сквозь стиснутые зубы.

Адэр облокотился на стол и подпёр кулаком подбородок. Началось...

— Достаточно, чтобы проводить вас до двери, — парировала Малика не моргнув глазом и обратилась к Адэру. — Мой правитель! Прошу вас простить ветонское собрание. Заседатели, похоже, давно не произносили приветственных речей, а я не догадалась написать им текст.

Было видно, что слова Малики прошлись наждаком по гордости Урбиса. Его руки побелели, сжимая край стола. Стул, прохрипев, чесанул ножками по паркету. Староста встал:

— Мы искренне рады...

— Присядь, Урбис, — сказал Адэр и поднялся.

Присутствующие вскочили со своих мест. Он жестом велел им сесть и принялся ходить вокруг стола, совершая возле каждого угла резкие повороты. Молчание затянулось. Адэр намеренно нагнетал обстановку. Кое-что он узнал от Кангушара, что-то выведал у Эша, успел послушать Урбиса. Это были отрывочные сведения. И только сегодня, находясь в окружении старинных полотен, ему удалось сложить разрозненные фрагменты в картину; по-другому заиграли краски, иначе вытянулись тени. Он хотел, чтобы его слова восприняли не как пустой трёп, а как обдуманное решение, принятое на основании полученных за пять дней знаний.

— Вы хотите разогнать ветонский Совет? — спросил кто-то.

Адэр споткнулся:

— Кто вбил вам в головы, что я пришёл сюда, чтобы с высоты своего положения насмехаться над вашими, а теперь и над своими бедами?

— О каких бедах вы говорите?

Пытаясь скрыть растерянность, Адэр подошёл к стулу, на котором сидела Малика. Испытывая необходимость в опоре, опустил руку на деревянную спинку:

— Гранитные и мраморные карьеры заброшены. Заводы стоят. Пристань разрушена. Добыча соли в шахтах сокращена до минимума. Железной дороги нет. Телефонной связи нет. Вокруг столько рек, а вы освещаете дома генераторами.

— Вас послушать, так у нас сущий ад, — произнёс Урбис.

— А недавно вы говорили, что вам здесь нравится, — подключился к разговору Кангушар.

— Нравится, — кивнул Адэр. — У вас есть всё, кроме былого величия. А величия не будет, пока простаивают предприятия. Если возобновить работу на карьерах и заводах, если начать строительство электростанции и причала, скажется нехватка рабочих рук. Большинство рабочих теперь защитники.

— Да-а-а, — протянул заседатель с острой как у козла бородкой. — Если так рассуждать, у нас действительно некому работать. Точнее, мы все работаем. И грядки окучиваем, и ткани производим, и костюмы шьём. Солью торгуем. Лесом... в разумных пределах. Камни обрабатываем. Мы много чего делаем. Но так, чтобы на кого-то работать — нет, работать некому.

Адэр принял величественную позу:

— Великий единолично, без одобрения своего Совета, издал Указ о резервациях. Я единолично его отменяю.

— Зачем? — прозвучал чей-то голос. — Мы не собираемся покидать свои земли.

— И на свои земли никого не пустим, — добавил кто-то.

Адэра словно ударили сверху. Он почувствовал себя беспомощным карликом. За двадцать лет ветонская резервация научилась обходиться собственными возможностями и превратилась в независимую провинцию. Сколько людей в ней проживает? Около пяти миллионов! Если сейчас встать в позу, разговор может пойти об отделении.

Заседатели шумели: «Мы исправно платим налоги. Что ещё вам надо?.. Чужие проблемы нам не нужны... У нас свои законы...»

Адэр посмотрел в окно. На горизонте темнела гора Дара. Её расколотая надвое вершина издали была похожа на грудь женщины, лежащей на спине. В ложбинке прятался дворец Зервана. Не о том думаешь... Соберись...

— Довольно! — раздался голос Малики.

В комнате воцарилась давящая тишина.

Малика поднялась. Держась за край стола, будто боясь потерять равновесие, обвела насупленных мужей взглядом:

— Когда вы пришли в Дэмор, мы приняли вас как родных, хотя у нас с вами разная кровь, разные языки и разная вера. Мы приняли ветонов, климов, ориентов, тезов, алянов, тикуров... Мы приняли, потому что вы обещали любить и оберегать друг друга. Вы любили жён и мужей, детей и родителей, друзей и соседей. Вы любили их за то, что они существуют, за то, что они живут. И вас любили безусловно и безгранично. Вот какой мир мы вам подарили. Ваша численность росла, а нас становилось меньше, потому что моруна рождается в семье однолюбов всего один раз. Теперь вы народы, вы нации, а нас кучка морун за долиной Печали. И посмотрите вокруг — во что вы превратили наш мир! Любовь для вас — это пшик, ничто, пустота. Ориент для вас враг, и клим тоже враг. Моруны ведьмы, а тезы захватчики. Я могу продолжать бесконечно. — Малика села, положила ладони на стол. — Принесите «Откровения Странника»!