Андрей Уланов - Оружейник

— Как не быть…

— Тогда пинту… — я положил на стойку франк и пальцем отправил его в сторону бармена. Он ловко перехватил её, спрятал, а взамен поставил передо мной кружку и сыпанул, вроде даже не считая, горсть меди.

— Ищите у левой стены. Его туда оттащили…

Наводка была вполне точной, но все равно я бы наверняка прошел мимо. Хорошо, Леви оказался глазастым, дернул за полу куртки. Пришлось оглянуться, еще раз, уже внимательнейобозреть угол, по которому скользнул взглядом. Вроде бы никто на Ковбоя не похож — двое местных, одеты чуть получше работяг после смены, один допивает пиво, второй как раз начал раскуривать трубку… и да, из-за его спины торчат знакомые сапожищи.

— Чего надо, приятель?

— Мне бы взглянуть на тело за вашим столом. — Вежливо произнес я. — Позволите?

Вежливость не сработала — оба сидевших заметно напряглись, а курильщик даже начал вставать…

— Ты, приятель серьезно ошибся двер…

— О, Мартин! — из-под стола высунулась голова… и судя по её виду, хук левой Ковбою нанес случайно проезжавший мимо паровоз.

— Лежите, вам еще рано вставать! — прикрикнула на Ковбоя причина, по которой я едва не прошел мимо стола. Стройная шатенка в темно-зеленом, складчатом платье и маленькой круглой шляпке. — Начнете двигаться, опять кровь носом пойдет!

Конечно, женщины в пабах вполне бывают. Но вот найти Ковбоя рядом с одной из них я совершенно не рассчитывал. По этой части он обычно путал следы как индеец на тропе войны. Что, впрочем, вовсе не мешало ему после трепаться о своих похождениях в подробностях, которые и знать-то не очень хотелось — но после.

— П-парни, это Мартин, он из наших… — голова Ковбоя моргнула и снова сползла куда-то за стол. Судя по отсутствию стука и взаимному расположению, прямо на колени к девушке.

Курильщик тем временем сел обратно, зато поднялся второй. Забавно… пока он сидел, сгорбившись, спиной ко мне, я навскидку оценил его лет за сорок, может и ближе к полтиннику. Сейчас же, когда он встал и развернулся, стало ясно, что мы с ним ровесники плюс-минус пару лет. А что шевелюра почти вся седая… это и у мальчишек бывает. В мире множество вещей, которых людям видеть не стоит, не говоря уж о том, чтобы делать…

— Питер О’Фаррелл. Шестнадцатая дивизия… — тут он сделал паузу, словно назвал часть пароля и теперь ждал ответа. Впрочем…

— Пашендейль?

— Да, третий Ипр. А это, — последовал кивок в сторону курильщика, — Лиам Бирн. Ваш друг… прежде чем влез в драку… сказал что есть работа, для людей вроде нас. Работа, связанная с оружием.

Прежде чем ответить, я утащил от соседнего стола табурет. Сел, сделал, наконец, большой глоток эля и только затем снова посмотрел на О’Фаррелла.

— Есть.

— Нам как раз бы не помешало немного проветриться, — задумчиво произнес Питер. — А с оружием у нас все хорошо. Меня учили британцы — "энфилд", "льюис", "виккерс", гуннов и лягушатников тоже знаю… даже из пушки кое-что смогу. А Лиам — "подметальщик", всю нашу Гражданскую прошел с "томми-ганом". Ну и после… были разные дела.

— А она?

— Она не с нами! — быстро сказал Питер.

— "Она" сама по себе! — передразнила его шатенка и, развернувшись к мне, продолжила. — Мне нужно в Испанию!

— Так…

Я с сожалением посмотрел на эль. Пить хороший напиток быстро, в спешке — большой грех. Увы, сейчас, похоже, случай особый…

— Не скажу за долгосрочный контракт, но вот одну работу могу предложить прямо сейчас. Вот это тело, — я показал на край стола, за которым скрылся Ковбой, — нужно доставить на борт. Желательно, в целом виде.

***

— Итак, — Косторез потёр переносицу. Не знаю, откуда у него взялся этот жест. Пенсне и прочих гляделок наш доктор никогда не носил, зрение у него из разряда "орлы завидуют".

— Давайте я суммирую, так сказать, вашу историю, мисс Уолш.

— Просто Кейт.

— …мисс Кейт Уолш. Вы с отличием окончили курсы при монастыре Сестер Милосердия и теперь желаете попасть в Испанию, чтобы на практике узнать, чего стоят полученные вами знания.

— Все так…

Уверен, Косторез сейчас представлялся девушке эдаким дистиллированным образчиком женоненавистника. Хотя на самом деле, будь на её месте мужчина, наш доктор его морально стер в мелкую пыль. Потому как искренне считает: допускать врача ковыряться в тушке можно лишь после нескольких — желательно не меньше пяти, а лучше бы все восемь — лет учебы, учебы и еще раз учебы. А всякие скороспелые курсистки достойны лишь менять горшки под лежачими больными.

— В таком случае я позволю себе задать один уточняющий вопрос. Мисс Уолш, вы коммунистка или, — доктор сделал вид, что вспоминает нужное слово, — комсомолка? Конечно, Испания находится под эмбарго Лиги Наций, но для обычной медсестры не составит особой сложности попасть туда по линии Красного Креста. Но тогда вашими пациентами в лучшем случае станут мирные жители, а более вероятно — солдаты правительственных войск. Вы же мечтаете попасть к повстанцам, на передовую борьбы с мировым злом….

— Что… — теперь настала очередь Кейт вспоминать нужные слова, — какое это имеет значение? Это что, допрос?!

Возмущение в её голосе было настолько искренним и пылким, что я не смог сдержать смех. И не только я — точно хихикнули Леви, Питер и один из французов, а большая часть остальных точно заулыбалась. Но затем все почему-то уставились именно на меня.

— Это совершенно точно не допрос, мисс Кейт…

Не знаю с чего меня так понесло. Или нет, знаю — с той фляжки Лиама, которую он пустил по кругу в процессе доставки пораненого героя на борт "Доброй тети". А ирландский потин — он ведь не только согревает…

— Допрос, это когда человека не просто сажают на стул, а тщательно привязывают. А затем начинают бить. Можно руками — некоторым доставляет удовольствие чувствовать, как допрашиваемый превращается в кровавое месиво. Большинство предпочитает использовать различные предметы, желательно такие, которые потом не сложно будет отмыть…

Сейчас округ меня уже никто не смеялся, даже не улыбались. Но я все равно продолжал.

— При правильном допросе долго бить не будут. Неэффективно, человек может слишком быстро потерять сознание или даже умереть, так и не успев ничего рассказать. Обычно побои это так, разминка, разогрев… а заодно и способ дать понять допрашиваемому, что церемониться с ним здесь никто не планирует. А дальше уже начинается настоящий допрос и тут уже все зависит от квалификации следователя. Ну и от его фантазии, конечно же. К примеру… эй, мисс Кейт, что-то вы совсем побледнели! Неужели вас этому не учили в вашей партячейке?! А должны были… бы.

И снова почему-то никто не засмеялся. Такая вот коварная штука этот потин. Тебе смешно, а остальным — нет.