Дмитрий Тацуро - Легенды Сэнгоку. Золотой остров

– Это же подло. – Кагэтора сдвинул брови. – Как можно, погубить собственного брата, забрать его жену и ещё заставить его сына наблюдать за всем этим?!

– Таково наше время! – философски заметил Аюкава. – Вы же тоже погубили своего брата?

– Мы оба знаем, почему я это сделал. – твёрдо ответил князь. – Ты бы поступил так же.

– О-о! – Киёнага сжал кулаки. – Я всей душой был там, с вами, и хотел отомстить за Кагэфусу!

– Так почему не пришёл? – Кагэтора глянул на собеседника.

– Иробэ мне не дал. Сказал, если я уйду, он уничтожит мой клан за предательство. – Аюкава кивнул в сторону маленького наследника Хондзё. – Да и приглядываю я за ним. Хоть он и сорванец и у него скверный характер, но он мой племянник. Кто знает, что взбредёт в голову Огаве.

– Присматривай за ним. – велел Кагэтора.

– За мальчиком? – уточнил Киёнага.

– И за Огавой тоже. – добавил князь. – Я хочу, чтобы клан Хондзё продолжил своё существование. Когда Иномару повзрослеет, проследи, чтобы замок и все его владения, достались ему, а не Огаве. То, что сделали с его отцом не справедливо. Пусть даже это и была война. Ты понял?

– Хай, Кагэтора-сама! – Аюкава поклонился. – Я не подведу вас! В память о вашем брате Кагэфусе!

– Я полагаюсь на тебя.

Проведя в замке Хондзё два дня, армия Этиго отправилась в обратный путь. Скоро они все окажутся в своих домах и займутся мирными делами. Иробэ Кацунагу, Кагэтора назначил приглядывать за северными кокудзин, впрочем, как и раньше. Только теперь, все они были едины, а в Этиго наступил долгожданный мир.

Зима 16-го – 17-го годов Тэнмон (1547-1548 г.г). Этиго, Касугаяма.

Первый снег в Этиго, в этом году, выпал очень поздно, в самом конце месяца сивасу. Но большого снегопада, в последующие дни, так и не последовало. Наверное, небо оставило его на следующий, новый год. Во всяком случае, люди не будут мучиться с непролазными сугробами на время праздничных дней. Все готовились к главному событию года – празднику Сёгацу. Война закончилась, и в провинции настал долгожданный мир. Так, что вместе с торжеством, местные жители, будут отмечать и долгожданное спокойствие на их земле.

Молодой князь, как и всегда, находился в полном уединении с собой. Его верный вассал Наоэ Кагэцуна, построил для него, некое подобие, чайного домика, на том самом «холме двух сакур», где малолетний Кагэтора любил проводить время. Чая он здесь не готовил, а больше уединялся для медитации или глубоких размышлений. С окончанием войны, Кагэтора затосковал. У него больше не было изнуряющих, частых военных советов, многодневных походных условий, смотра войск и тренировок. Он даже, по началу, не хотел ощущать на себе ту лёгкость повседневной, мирной одежды, привыкший к тяжести доспехов. Никто больше не приносил донесений, и даже не с кем было потренироваться, как он это проделывал со своим другом Кагэмочи. Первые дни, ему составлял компанию Китадзё, но и он вскоре уехал к себе в замок для подготовки к празднику.

Князь сидел один, в своём домике на холме, наигрывая грустную мелодию на биве. Музыка, в какой-то мере, помогала ему медитировать, очищала сознание и погружала в бесконечную пустоту. Там, в этой пустоте, не было ни каких мыслей, переживаний и забот. Сосредоточившись на звуке, он будто парил в патоках неизвестности, оставив суетный мир далеко позади. Это хорошо помогало ему заменять то состояние, в котором он находился во время боя или в его преддверии.

Закончив играть, Кагэтора вернулся назад, в своё тело. Он аккуратно отложил в сторону биву с плектром и вдохнул свежий, зимний, холодный воздух. Солнце уже зашло за горизонт. Да и не видно его было из-за занесённого тучами неба. Наверное, ночью снова пойдёт снег.

– Сын мой, ты как всегда намереваешься простудиться?!– послышался знакомый женский голос. И только потом, из-за холма, на тропинке показалась его обладательница. Кагэтора позволил себе немного улыбнуться.

– Столько лет минуло, а так ничего и не изменилось. – с лёгким смешком произнёс он. – Вы по-прежнему ловите меня на этом холме и говорите одну и ту же фразу. Но на это раз, я сижу не на голой земле, а на циновке, которая постелена на полу, между-прочем.

– Зато ты сидишь в одном косодэ и даже не удосужился накинуть, что-нибудь сверху! – с лёгким, добрым укором произнесла мать. Госпожа Тора, а ныне, монахиня Сэйган-ин, подошла ближе к сыну, тот низко поклонился, и она села рядом с ним. Приняв постриг, она осталась всё той же прекрасной женщиной, какой была ранее. Её не портили даже монашеское одеяние и капюшон. Всё та же грациозная походка, кошачий взгляд и невообразимое спокойствие, что даже Кагэтора, со своей невозмутимостью, мог позавидовать.

– Я уже не мальчик матушка, и могу позволить себе…

– Ах вот ты как заговорил! – перебила сына Сэйган. – Значит, став даймё, покорив всю провинцию и забрав не мало вражеских жизней, ты уже не мой мальчик? Будь ты хоть Император, моим сыном ты останешься навеки и я до конца своей бренной жизни, имею права тебя оберегать. – женщина развернула, принесённый ею свёрток и извлекла оттуда белый хаори с рукавами до локтей, меховым подкладом, родовым гербом Нагао на спине, и вручила князю. – Вот, надевай.

Кагэтора не стал упираться, хотя считал, что подобные материнские заботы о нём, в его возрасте, были излишни. Он надел хаори и снова задумался.

– Тебя что-то тревожит сын мой? – ласково спросила Сэйган.

– Честно говоря, я и сам не знаю. – грустно отозвался князь, потупив взор. – Мне кажется, что с наступлением мира, мне просто нечем заняться. Всё это время, я только и делал, что воевал, а теперь, мне стало как-то тоскливо. Иногда я думаю, что я стал слишком воинственен и кровожаден. На мне больше нет доспехов, и меч я беру лишь раз в день, а в седле я не был уж несколько дней. Я так долго к этому шёл, что мне даже было невдомёк, что станет со мной после этих сражений.

– Ты просто ещё очень молод сын мой. – произнесла женщина. – За свою недолгую жизнь, ты только и делал, что тренировался да сражался. Но ты так и не успел пожить в мирное время. Таков твой удел воина и самурая. Это пройдёт, и ты привыкнешь. Став даймё, ты возложил на себя великую ответственность. Ты обязан не только вести войска в бой, но также ты в ответе за свою землю и людей, на ней живущих. Ведь Этиго населяют не только воины. Здесь очень много обычных людей. Научись налаживать с ними контакт. Ты ведь это делал, когда впервые пришёл в Точио, забыл?

– Тогда, я ещё не знал, что такое боевой пыл. – ответил Кагэтора. – Вы правы матушка. Я немного забыл, что значит быть хозяином в мирном доме. Что вы мне посоветуете?

– Ты видимо сильно заскучал, раз просишь у меня совета! – немного удивилась Сэйган. – Когда, после долгих лет, я впервые увидела тебя в Касугаяме, тебе не нужны были ничьи советы. Я узрела великого Нагао Кагэтору, который, без боя захватил Касугаяму, руководил своими вассалами, как настоящий полководец. Тогда, ты не нуждался в советах. Возьми себя в руки и прими участие в делах своих людей. Разлука с дочерью Усами совсем, гляжу, тебя разбила. Я думаю, ты только поэтому, хочешь взять в руки клинок и ринуться в гущу сражений.