Кристофер Руоккио - Ревущая Тьма [litres]

Девочка прижала мальчика к себе, приобняв за плечо, и сказала:

– Я Кхарн Сагара.

– Неправда, – возразил я, наставив на них меч.

– Что неправда?

– Вы – не он.

Девочка продолжала горделиво стоять, как королева.

– Как ты попал в сад?

Мальчик уткнулся в юбку сестры и не смотрел на меня. Гигантская химера – Калверт? – не двигалась. С неожиданной храбростью девочка встала между мной и своим братом, а ведь я мог бы одним взмахом меча зарубить их обоих. На ней было васильковое ниппонское платье, обмотанное широким поясом цвета свежей, неожиданно появившейся крови.

– Спрашиваю еще раз, – властно произнесла она, – кто ты и как сюда попал?

– Сузуха, он рыцарь, – тонким, выше, чем у сестры, голоском сказал мальчик.

Он выглянул из-за ее узкого бедра, как будто из-за дерева, и спросил у меня:

– Так ведь, сэр?

Девочка снова задвинула брата – клона – назад. Похлопав его по плечу, она перевела взгляд на разбитое тело у ног, на переломанные, спутанные конечности создания, которое так и не родилось. Другой мертвый ребенок по-прежнему висел на проводах, как на виселице, околоплодная жидкость продолжала капать на пол.

– Я солдат Империи, – ответил я, не уверенный в том, что это оставалось правдой.

Я прикладывал всю силу воли, чтобы не искать Валку, которая то ли сбежала, то ли затаилась, чтобы при необходимости меня прикрыть.

– Дитя мое, с ним была ведьма. Женщина. Она гораздо опаснее, – куда более мягким, чем прежде, голосом сказал Возвышенный.

– И вы у нее на прицеле, так что не вздумайте что-нибудь выкинуть! – Голос Валки отразился от псевдодеревьев, исходя как будто сразу отовсюду.

Дети покрутили головами: мальчик – опасливо, девочка – непоколебимо, с вызовом. Я не смог сдержать улыбку.

– Вам нельзя здесь находиться, – сказал мальчик. – Они никого не пускают без отцовского разрешения… Отец знает, что вы здесь?

– Тише, Рен, – успокаивающе произнесла девочка и повернулась ко мне.

У нее были черные, как у Кхарна Сагары, глаза, но в них еще горела искра, живость, которой не было в вечном бессмертном лице Кхарна, словно высеченном из камня и отшлифованном песком пустыни до такой степени, что оно потеряло всякую выразительность.

– Говори, солдат! – сказала она мне. – Зачем вы здесь?

– Ищу друга, – честно ответил я. – Ксенобита, сьельсина. Вы его видели?

– Ксенобита?

– Тише, Рен! – воскликнула Сузуха. – Здесь нет никаких пришельцев.

Голова-пушка Возвышенного поворачивалась то ко мне, то к девочке.

– Дитя мое, позвольте его убить.

– Только попробуй! – крикнула Валка. – Посмотрим, что у тебя получится.

Не желая еще сильнее накалять ситуацию, я опустил меч. Жидкий клинок рассеялся легкой дымкой.

– Мне жаль, что с клонами так вышло. Мы не собирались никого убивать. Просто хотели найти товарища и уйти.

– Вы решили сбежать, – сделала вывод Сузуха, вставая так, чтобы лучше прикрыть своего подопечного. – Отец держит вас здесь?

Если ее и опечалила или озаботила гибель двух других детей Кхарна, виду она не подавала. Ее лицо превратилось почти в такую же маску, как и лицо Кхарна, только менее изношенную.

– Нет, – ответил я, полагая, что это правда. – Но он держит здесь моего друга, а я не могу этого позволить.

– Позволить? – изумился Калверт. – Он сказал «позволить»! Дитя, можно его убить?

Сузуха жестом приказала железному крабу молчать.

– Почему я должна вам верить? – спросила она, не удостоив его ответом. – Я видела, как вы дрались. Эта женщина убила наших брата и сестру. Вы поранили бедного Калверта.

– Дитя, они повредили только шасси, – успокоил ее Возвышенный.

Девочка снова призвала его к молчанию.

– Вы все равно утверждаете, что пришли сюда не убивать?

Я сделал пару шагов в сторону, подальше от Возвышенного, несмотря на то что уже был вне досягаемости его крана. Тут я заметил Валку – она прижималась к панели у основания одной из колонн, нацелив пистолет на Сузуху.

– Вы все видели? – спросил я наконец.

Девочка-клон кивнула.

– Тогда вы знаете, что мы уже выходили отсюда, когда ваш слуга на нас напал, – сказал я, убирая меч за спину, как будто мог таким образом стереть его из памяти окружающих. В такой позе я кивнул в сторону дверей лифта. – Мы собирались уходить.

– Туда? – уточнила Сузуха, покосившись на Возвышенного.

– Вниз? – удивился Рен и тут же вскрикнул, когда сестра наступила ему на ногу.

– Зачем? – спросила Сузуха. – Вы что, даже не знаете, где находитесь?

Я взглянул на Валку, но по ее лицу ничего нельзя было прочесть.

Девочка продолжала:

– Вам отсюда не сбежать. Отец поймает. Даже если вы нас убьете.

– А вы знаете, что он собирается с вами сделать? Этот ваш отец? – прозорливо спросила Валка. – Знаете, зачем вы ему нужны?

Она не отходила от колонны, чтобы не терять укрытия в непосредственной близости от Калверта. В полумраке ее глаза светились, словно кошачьи.

– Можете сбежать с нами, – предложила она детям.

– Сбежать?! – рявкнул Возвышенный.

Валка пальнула в него, хоть и знала, что плазма не берет его адамантовую шкуру.

– Сбежать с вами? – переспросила Сузуха.

– Бросить… отца? – добавил Рен.

– Мы его не бросим, – возмутилась девочка, пихнув брата локтем. – Он нас бережет.

Я решил, что это уже перебор, и выступил вперед:

– Он убьет вас, как только будет нужно. Девочка, вы для него всего лишь запчасти.

Лицо девочки напряглось. Что это – сомнение? Отрицание? Я не знал. В ней уже было слишком много от отца. Я представил, как это юное лицо каменеет, искры в темных глазах гаснут и она становится старше на века в тот же миг, когда деймоническая сущность Кхарна укореняется в ней или ее брате.

«Святая Мать-Земля, храни нас во Тьме и в стране чужой…»

– Когда-нибудь придет мой черед. Или Рена, – ответила она без страха. – Мы всем обязаны отцу и отдадим ему все без остатка. Станем его частью. Наши голоса сольются с его голосом.

– Сузу, они нас заберут? – спросил мальчик.

Я не находил слов, что было для меня непривычно и болезненно. Они знали. Знали, чем были и для чего предназначались, и их это не заботило. Я попробовал вообразить, каким было их детство, проходящее в этом дворце чудес и кошмаров. Мысленно представил бредущую в гору вереницу просителей в белых одеждах. Девы на откуп дракону. Одна за одной; змей с лицом человека продолжал пожирать себя вечно.

Сатурн пожирающий.

– Тогда хотя бы скажите, где наш друг, – попросил я.

– Не знаю ничего о твоем друге, – огрызнулась Сузуха. – Если б и знала, не сказала бы.

Калверт выпустил мощные струи пара. Не поднимаясь, гигантская тварь повернула голову-пушку к хозяйке. У отца Калверта не было лица, но в голосе слышалась злоба, которая позволяла мне представить широкие сверкающие глаза.