Кристофер Руоккио - Ревущая Тьма [litres]

Я не увидел никого, только пламя.

– Смайт мертва, – ответил я на безмолвный вопрос Бассандера, когда трап «Скьявоны» задвинулся. – Кроссфлейн с тем центурионом тоже.

– Сколько спаслось? – спросила Валка, оглядывая жалкие остатки эскорта, еще несколько часов назад сопровождавшего нас на переговоры.

Тор Варро тоже осмотрел солдат и пересчитал с легкостью, с которой мы с вами считаем рассыпанные монеты.

– Семьдесят три, не считая вот этих, – указал он на лежащих на черном полу Рена, Сузуху и Нобуту. – Пускай кто-нибудь отнесет их в медику. Не знаю, что с ними не так.

Опираясь на Валку и мысленно радуясь такой поддержке, я поднялся.

– С детьми все нормально, – сказал я, и все посмотрели на меня. – Они стали такими, когда вы убили Кхарна Сагару, – обратился я к Бассандеру, который сидел, обхватив руками голову, у ящика с припасами. – Готов поспорить, что так они были запрограммированы.

– Вы хотите сказать… – Валка, единственная, кто знала о Воргоссосе не меньше моего, побледнела.

– Кхарн прожил так долго, потому что переселялся в тела детей.

– Но для этого наверняка необходимо соблюдать какие-то процедуры? – спросил Тор Варро.

– Необязательно, – ответила Валка. – Можно провернуть такое и дистанционно. Кто знает, что за имплантаты у Сагары и его детей.

– Кому, как не вам, это знать, ведьма, – злобно процедил Бассандер.

Отпихнув Варро и Джинан, я ткнул ему в лицо пальцем:

– Лин, закройте рот! Ничего этого не случилось бы, если бы не вы! – Я с трудом сдерживался, чтобы не схватить его за грудки, за горло и не задушить голыми руками. – Из-за вас мы попали в эту ситуацию! Все эти солдаты погибли из-за вас! Смайт погибла из-за вас! – Я сбился на крик и согнулся так, что орал почти ему в лицо.

Мандарийский капитан не отреагировал на провокацию. Даже не выпрямился. В этот момент в зал ворвались пятеро легионеров в черной офицерской форме, а за ними – три декады солдат, оставшихся защищать корабль. Безжизненные глаза Бассандера взглянули на новоприбывших.

– Лейтенант Картье, мы готовы лететь?

– Нет, сэр, мы не можем перепрограммировать шлюз и отсоединиться от служебного рукава. Их системы не работают, – доложила лейтенант Картье, высокая бледная женщина с ровной золотистой челкой, почти как у лейтенанта Гринло. Тут она осознала масштабы бедствия. – Где рыцарь-трибун?

Никто не ответил. Снаружи донеслось какое-то шуршание. Сьельсины принялись что-то делать с кораблем.

– А сэр Вильгельм? – спросила она.

Капитан покачал головой.

– Мертвы? – Голос лейтенанта Картье сорвался.

– Вместе с первым и вторым центурионами и почти восемьюдесятью солдатами, – ответил Бассандер. К его чести, говорил он четко, как метроном. – Как долго выдержат щиты?

– Пока не кончится топливо, – сказала Картье. – Если только у них нет оружия потяжелее. Мы в относительной безопасности. Внешняя оболочка изготовлена из полуторадюймового адаманта. Без тяжелой артиллерии не пробьешь.

– Они найдут способ, – заметила Джинан. – Всегда находят.

Снизу раздался глухой удар, и корабль пошатнулся. Снаружи доносились приглушенные крики. Грубые, трескучие голоса. Бассандер Лин сидел как будто в пустом коконе, молчание словно вытекало из него.

– Сколько солдат на борту? Три сотни? – спросил он.

– Плюс обслуживающий персонал, – ответила Картье.

Вперед выступила Джинан, выглядевшая весьма потрепанно. На щеке была кровь, не то своя, не то чужая. Я не сомневался, что смотрюсь еще хуже, но старался об этом не думать.

– Атаковать по трапу – самоубийство, – сказала она. – Мы попадем прямо под огонь. Нас выкосят, даже щиты не спасут.

– А что с корабельными орудиями?

Картье помотала головой:

– Слишком рискованно для корабля.

– «Мистраль»! – воскликнул я. – Нужно связаться с «Мистралем» и Красным отрядом. У капитана Корво еще триста солдат, и они рядом. Сьельсины настолько увлечены нами, что их можно будет застать врасплох!

– Нет, это невозможно, – настаивала лейтенант. – Передатчики работают, но сообщения не отправляются. Как только погас свет, мы попытались выйти на связь с «Непреклонным», но…

Корабль снова тряхнуло. Я отчетливо представил, как сьельсины копошатся внизу и метают маленькие бомбы, пока другие ищут резаки. Мне стало ясно, что я почти ничего не смыслил в войне, почти ничего не знал о враге. Об их тактике, их вооружении. Могли они прорезать оболочку «Скьявоны»? Хваленый адамант мог не выдержать, если применить достаточно силы. Я не знал – и вновь почувствовал, что плыву над морской бездной, не осознавая ее глубины и ожидая, что в любой миг ужасный левиафан поднимется и проглотит меня целиком.

– Говорите, служебный рукав не отсоединен? – допрашивала Валка лейтенанта Картье.

Я вспомнил открытый люк на верхней палубе «Скьявоны» и уходящую в темноту лестницу. Сам я туда не лазал, но знал, что лестница вела к служебным платформам, тянувшимся поверх «Скьявоны». Мы могли бы сбежать через этот люк, вернуться в бесконечные фрактальные коридоры «Демиурга» с их безумными поворотами и уклонами.

В конце концов лейтенант кивнула, и Валка обратилась ко мне:

– Идемте. Кто-то же должен.

Я открыл рот, чтобы ответить, удивленный, но не рассерженный таким рвением. Я и сам собирался вызваться и улыбнулся Валке, несмотря на напряженный момент. В ней был стержень, я это прекрасно знал, как знал и то, что она служила в Орбитальной страже. Ей пришлось несладко, но она не сломалась.

Валка ответила мне улыбкой на улыбку, и тогда я по уши в нее влюбился.

– Вдвоем мы можем от них ускользнуть. Если приведем Красный отряд, то превзойдем Бледных числом.

– Зажмем их в тиски, – добавил Тор Варро, поняв мой план. – Застанем врасплох.

– Точно! – согласился я. – Команда Корво уже выведена из фуги. Смайт…

Я запнулся, вновь услышав в голове ужасный грохот взрыва, который убил ее и швырнул меня через весь ангар. В нос опять ударил запах крови и паленой шерсти, и я вздрогнул, прогоняя воспоминание. Мне вдруг стало ясно, что Смайт это и планировала. Зажать сьельсинов между «Скьявоной» и бойцами с «Мистраля». Поэтому она приказала уходить из сада, как только флотилия Хауптманна атаковала врага. Поэтому хотела, чтобы наемники Корво были наготове. Неужели она знала, что задумала Империя? Поэтому продала столько серфов Кхарну Сагаре? Это была наживка? Могла ли она сговориться с Хауптманном? Придумать такой план, чтобы заманить вождя сьельсинов в западню и убить?

Я не знал.

– Смайт приказала Красному отряду быть наготове, – выдавил я наконец, зажмурившись.

– Нет.

Это короткое слово и последовавшая за ним тишина ударили, как Белый меч. Не открывая глаз, я понял, кто произнес его, и повернулся к Бассандеру Лину. Мои пальцы сжались в кулаки, хотя я с радостью сжал бы их на его шее, его подлой патриотической шее. Но в душе я прекрасно понимал, что десятки солдат тут же оторвали бы меня от него и забили до смерти.