Дэн Абнетт - Прямое серебро

— Добыли что-нибудь полезное?

— Криид повезло. Её отряд в ходе разведки наткнулся на какое-то старое строение, вроде мельницы, которого не было на карте. Оказалось, там был наблюдательный пост.

Они сняли солдат, которых там обнаружили, и нашли замаскированный ход, ведущий к вражеским окопам. Криид запечатала его.

— Как?

— Бомбой. Она недовольна. Думаю, она собрала бы команду и разузнала что да как, если бы всё не вскрылось.

— Она поступила правильно. — Даур кивнул. — Семнадцатый? — спросил Гаунт.

— Пока ничего. Никаких признаков. Вокс молчит. Сорик и Криид подтверждают, что вся суматоха началась на фланге Рэглона.

Гаунт осторожно поставил фарфоровую чашку на стол, потому что готов был запустить ею в стену. В первую же ночь он послал четыре взвода, чтобы сыграть в новую игру Альянса, а вернулись только три. Рэглон. Он был вокс-офицером Гаунта несколько лет. Он был ужасно горд, когда получил свои лычки и взвод в распоряжение.

— Что будем делать, сэр? — спросил Даур.

— Мы сделаем всё по инструкции, — ответил Гаунт. — Пусть все сменятся. Завтра вечером отправим ещё четыре взвода, в четыре новых района. Халлер, Брей, Домор и Аркуда. Объяви им готовность. Скажи им…

— Что, сэр?

— Завтра ночью я пойду вместе с ними. — Даур помедлил. — Как Ваш старший офицер, сэр, я рекомендую Вам не делать этого.

— Принято к сведению.

— Для протокола, Вы понимаете, сэр.

— Да. Спасибо, что исполняешь свой долг, Бан.

— Я тоже хочу пойти, сэр.

Гаунт изобразил подобие улыбки. — Ты знаешь, я не могу этого допустить. Только не мы оба.

— Тогда позвольте мне пойти вместо Вас.

— Не в этот раз. Бан. Я выбил приличное задание для половины Призраков. И я чертовски серьёзно намерен поддержать тех, кому выпало исполнять паршивую половину уговора. Может быть, ты пойдешь в следующий раз? Ну, как, по рукам?

— По рукам, сэр.

Даур вышел всего несколько минут назад, и вот, газовая шторка вновь отодвинулась. Это был Цвейл.

— Я слышал, что мы потеряли кое-кого, — начал старый хагианский священник, без приглашения присевший за стол. — Взвод Рэглона. Я хочу пойти с тобой сегодня вечером. Если есть шанс, что мы их найдём, я бы хотел оказаться там.

— Не можем же мы снова направиться в тот же район, отец. Это не имеет смысла.

Цвейл нахмурился. — Ты не хочешь пойти туда, даже для того чтобы увидеть всё собственными глазами?

— Мы обязаны исследовать другие направления, отец. А не те, где нас уже поджидают шадикцы. Это стандартный полевой приём.

— Чей?

— Мой.

— Хммм, — протянул Цвейл и повернулся лицом к Гаунту. — Тяжёлая работёнка тебе выпала.

— Как и всегда.

— Да, но отправлять отряды в эту… пустошь… в надежде, что те смогут отыскать брешь в обороне врага. Зачем ты снова идёшь на это?

— Ты чертовски хорошо знаешь, зачем, Цвейл. Не делай вид, что Даур тебе ничего не рассказывал.

Цвейл осклабился. Гунту всегда нравилась эта ухмылка с того самого момента, как он впервые встретил старого священника на Хагии. Она излучала уверенность, мудрость.

— Хорошо, Ибрам. Представь, что я – Даур. Поведай мне о своих планах.

— Так не пойдёт. У тебя нет допуска.

— Ну, наверное я мог бы его получить… с твоего разрешения.

— Нет, Цвейл.

Старик протянул руку, выставив костяшки пальцев. — Сыграем на это? В кулачки.

— Ой, ради всего святого…

— Ты что, боишься, что тебя побьёт старый священник?

Гаунт ловко обернулся и прижал свой кулак к кулаку Цвейла. — Никогда не дразни офицера гвардии, — сказал он.

Цвейл кивнул. И тут же щёлкнул Гаунту по костяшками пальцев справа.

— Ау! — воскликнул Гаунт. — Я не знал, что мы уже начали!

— Теперь ты в курсе. Кто больше из трёх?

Гаунт промолчал, затем стукнул сам, но промахнулся, потому что Цвейл вовремя отдёрнул руку.

В ответ старый клирик дёрнул рукой, сделав ложный выпад, и снова ударил по костяшкам Гаунта справа. — Ну, теперь из пяти? — ухмыльнулся Цвейл.

— Нет. Хватит.

— Так ты дашь мне допуск?

— Нет.

Цвейл вздохнул и сел обратно. — А ведь я побил тебя дважды.

— Да, да…

— И оба раза с одной стороны.

— Что?

— Оба раза были справа.

— Так это было умышленно?

Цвейл кивнул. — Я подловил тебя, потому что ты не ждал, что во второй раз я сделаю то же самое. Что, если и шадикцы не ожидают?

— Очень умно. А теперь уходи.

Цвейл поднялся со стула. — Пообещай мне кое-что. Думаю, это меньшее, что ты можешь сделать, учитывая мою победу.

— Продолжай.

— Если ты всё же решишь сегодня выйти в те же зоны, то ты возьмёшь меня с собой.

Гаунт помедлил. — Хорошо, отец.

— Ну, будь здоров, — сказал Цвейл.

Гаунт вызвал Криид в свой блиндаж. Он хотел узнать больше о мельнице, которую та обнаружила. Но когда раздался стук, за дверью оказалась не Криид. Это был граф Голке.

На нём была полевая форма.

— Собираетесь куда-то? — спросил Гаунт.

— Когда Вы возглавите сегодняшнюю вылазку, я пойду с Вами.

— Зачем Вам это, сэр? Вы обеспечиваете взаимодействие. Полевая работа позади.

— Я знаю Покет, Гаунт. Я служил здесь. Я втянул Вас в эту передрягу, хотя совершенно не собирался этого делать. Думаю, я смогу Вам помочь.

— Правда?

Голке кивнул.

— Так… что насчёт мельницы?

— Полагаю, это старая водяная мельница Сантребар. Не думал, что она уцелела.

— Что ж, — сказал Гаунт, — теперь мы знаем её название. Но, мне кажется…

— Я был солдатом, Гаунт, прежде чем стать кем-то ещё. Прежде, чем был втянут в бессмысленную политическую возню, управлявшую этой войной. Думаю, как штабной офицер я больше непригоден. Позвольте мне снова стать солдатом.

Раздался стук.

Вошла Криид. — Доклад, как Вы приказывали, сэр.

— Садитесь, сержант, и расскажите мне и графу об этой мельнице…

Шторм, начавшийся накануне вечером, не собирался стихать. Дождь барабанил по крыше особняка и всю ночь хлестал в окна. После полуночи из-за раскатов грома и ослепительных молний создавалось впечатление, что они всё ещё находятся на фронте, под обстрелом.

К рассвету буйство небесного электричества сошло на нет, а вот дождь, наоборот, усилился. Казалось, что огромные чёрные грозовые тучи были слишком тяжелы, чтобы покинуть вершины массива, и цеплялись за них, поливая лес, словно дирижабли, пытавшиеся сбросить балласт.

Из окон веранды особняка Кафран видел перед собой угрюмый сад. На кануне вечером представший перед ними и без того крайне неухоженным, теперь он был завален листвой и сломанными ветками, нападавшими за ночь. Бурные реки дождевой воды устремлялись с возвышенности, где был сад, в обнесённый изгородью ров, прорытый вдоль восточной стороны особняка по направлению к воротам. Нижняя часть лужайки была фактически под водой.