Грэм Макнилл - Долг Ордену

Стоя возле командного «носорога», Пазаний и Клозель, сложив руки, изучали поле предстоящей битвы опытным взглядом. Клозель присоединился к Поджигателям [9] В оригинале подразделение носит имя «Firebrands», что ближе всего переводится как "Подстрекатели", но я посчитал, что это слово имеет негативные коннотации, и поэтому заменил его на близкое по смыслу и, вероятно, отражающее характер отряда (рвущиеся в бой) и командира (Сержант Пазаний предпочитает огнемёты). - прим. пер. Bigsmall , и Пазаний приветствовал его решение.

Мы укрепились тут на столько, насколько вообще позволяет эта местность, – сказал Пазаний. – Хотя мы так же говорили и раньше. Мы все готовы и ждём приказов.

Отряды ультрамаринов окопались рядом со своими «носорогами», готовые ринуться на врага, только он появится. Яркий свет пронизывал кроны деревьев, но Уриэль поймал себя на мысли, что его тревожат смолкшее пение птиц, как если бы существа Калта хорошо знали ужасного врага, готового обрушить ад на это место.

– Я всё ещё думаю, что что-то упустил, – проговорил Уриэль, оценивая диспозицию.

– Я пересмотрел твои планы развёртывания, – заметил капеллан Клозель, – они построены в полном соответствии с Кодексом.

– Это-то меня и беспокоит, – нахмурился Уриэль. – Хонсу показал нам, что может думать как мы, а если он может думать как мы, то может и опередить нас.

– Ты сомневаешься в мудрости Кодекса? – спросил Клозель. – Я думал, ты научился доверять его наставлениям на Павонисе. Я ошибался?

– Нет, капеллан, совсем нет. Но нет ничего хорошего в том, что враг в любой ситуации может узнать, как мы будем реагировать.

– Похоже на правду. – согласился Клозель. – Тогда, возможно, пришло время думать как враг?

– Что ты имеешь ввиду?

– Гвардия Императора, Кустодес, когда-то практиковала форму обеспечения внутренней безопасности, известную как Кровавые Игры. Воины их же братства пытались нарушить безопасность Императорского Дворца, - сказал Клозель. – То, что Его собственные преторианцы выискивали уязвимые места и нарушения в обороне, способствовало усилению мер безопасности вокруг Императора.

– И что ты предлагаешь?

Клозель поднял руку над многоуровневой обороной Ущелья Четырёх Долин и сказал: – Посмотри на войска и фортификации. Что бы ты предпринял, чтобы победить всё это?

Уриэль погрузился в расчёты линий огня, глубокой обороны и многочисленных анфиладных позиций. Всё было на месте: текущее расположение тысяч защитников будто сошло со страниц полевого руководства.

– Вот и всё, – сказал он, – я не знаю, как бы я это сделал. Должно быть, эту оборону невозможно пробить, следуя любой из стандартных доктрин.

В этом-то и состояла проблема. Хонсу мало полагался на доктрины и пугающе быстро принимал верные решения, интуитивно понимая природу любого боя. Его способность чувствовать механику битвы не имела себе равных, и он мог считывать малейшие изменения боевой обстановки лучше, чем кто-либо из известных Уриэлю. Знание о том, когда лучше объединить войска, напасть, когда обойти с фланга или устроить ложный манёвр – всё это были качества, которые иным давались потом и кровью, но Хонсу, казалось, обладал ими с рождения.

Как бы то ни было, Хонсу дал бой, и сделал это так, как никто и предположить не мог.

Все началось с воя артиллерийских снарядов, вырывающихся из большого туннеля Врат Гиллимана. Всего сутки потребовались Железным Воинам, чтобы преодолеть каменную преграду, созданную обстрелом свода пещеры из орудий Лекс Тредецим. Но теперь битва за Калт действительно началась и была в самом разгаре.

Снаряды обрушились на центр пещеры, накрыв передовые позиции Оборонной Ауксилии. От мест падения первых снарядов волнами катились удары последующих, подбрасывая в воздух всё больше земли. Встретив обстрел в окопах и редутах, лишь немногие погибли от взрывов. Толстые слои утрамбованной почвы рассеивали энергию снарядов. Те же позиции, которым не повезло попасть под прямой удар, были буквально вбиты в землю.

Не успело стихнуть эхо первого залпа, как последовали второй и третий, сея разрушения широким фронтом ударных волн. Фугасные и дымовые снаряды были начинены мощной взрывчаткой, и долину постепенно заволокивало удушающей серой пеленой. Уриэль сменил зрение на тепловое и увидел, что всё поле боя исчерчено узором термальных следов. Долина была почти полностью серой, и если не считать воронки от падения снарядов, взору представали только незначительные температурные градиенты, но в устье пещеры он увидел яркие силуэты пехоты, наступающей под прикрытием дыма.

– Пехота на подступах, – скомандовал он в переговорную сеть артиллерии. – Сосредоточить огонь на линиях Примус и Секундус. Зарядить боеголовки с подрывом в воздухе.

Как только приказ был отдан, орудия Оборонной Ауксилии открыли огонь стройным залпом. Установки «Вихрь», укрытые в оборудованных на возвышении бермах, выпустили рой боеголовок, которые упали на устье долины и уничтожили вражеских солдат серией сотрясающих воздух взрывов. Снаряды сдетонировали на высоте тридцати метров над землёй, мгновенно послав на головы Рождённых Кровью дождь из шрапнели. В следующую же секунду множество вражеских солдат исчезло в облаках из крови и ошмётков их собственных тел.

Артиллерийская дуэль продолжалась несколько минут. Воины Хонсу не могли закрепиться в пещере или продвинуться дальше, чем на сто метров. В то время как артиллерия захватчиков была ограничена узким огневым коридором, защитники Калта не знали подобной проблемы и безжалостно осыпали врагов снарядами.

– Похоже, ты переоценил способности этого Хонсу, – сказал Клозель, наблюдая за побоищем с явным удовольствием. Уриэль рассеяно кивнул. Лобовая атака была совсем не тем, что он ожидал увидеть. Этот ход был слишком прямолинейным, слишком лишённым воображения и слишком глупым для такого искушённого полководца как Хонсу.

– И меня это беспокоит, – ответил Уриэль.

В течение дня Железные Воины беспрерывно атаковали, что позволило им продвигаться вперёд с каждым часом. Пусть это и стоило им сотен воинов за каждый пройденный фут, их плацдарм в Ущелье неумолимо ширился и укреплялся. В промежутках между обстрелами тяжёлые бульдозеры сгребали огромные кучи обломков, формируя бермы, за которыми укрывалось всё больше воинов.

Подвижные артиллерийские установки выкатывались из туннеля и размещались за подготовленными укреплениями, расширяя зоны обстрела, чтобы охватывать всё Ущелье. Эта война была предельно жестокой и методичной. Враг отодвигал фронт и занимал позиции, ни сколько не заботясь о том, скольких жизней ему это стоило. Безрассудная смелость этой стратегии ужасала. Какой же силой воли нужно обладать командиру, чтобы люди без всякого протеста отправлялись погибать под опустошительным огнём.