Грэм Макнилл - Долг Ордену

Библиарий поднял свой посох, когда демоны приблизились к нему, и со всей силы вонзил его в землю.

Удар породил вспышку слепящего пламени, и каждый камень в округе занялся огнём, образовав пылающую стену. Те демоны, что были ближе всех к Тигурию, мгновенно обратились в пепел, и их тела попросту исчезли. Пламя тот час пронеслось по периметру Кастра Танагра, захлёстывая стены, словно живое. Будто кто-то бросил спичку в ров, полный прометия. Золотые символы пылали ярче звёзд, увеличивая поражающую силу огня. Его прикосновение несло демонам погибель, и те визжали и выли в ярости, сгорая в очистительном жаре нестерпимой белизны. Безумные порождения орды кидались на стены, только чтобы добавить свои вопли к смертельной агонии, и пламя тут же пожирало их нечестивые тела.

Тигурий всеми силами старался удержать энергию, текущую через него, чувствуя, как огонь притягивает его собственную сущность. Он посмотрел на стены, увидев отступающих воинов Первой роты. Агемман был последним, кто покинул стены, и Тигурий почувствовал его стыд.

Демоны продолжали напирать, исчезая в огне, и горы дрожали от их предсмертных криков. Когда все они были уничтожены, Тигурий почувствовал, как источник его силы окончательно ослабел. Если бы он продержался хоть немного дольше, последствия были бы ужасны. Библиарий почувствовал, как огромная сила на орбите Талассара обратила на него свой зловещий взгляд.

Он был подобен самой тёмной пропасти и беспредельной пустоте, из которой невозможно было вернуться. Тигурий дрогнул перед ужасом окончательного забвения. Он знал, что над такими силами невозможно одержать победу.

Последние силы покинули тело, и он понял, что падает в пропасть. Сильные руки поймали его, и библиарий почувствовал, что его куда-то уносят. Вокруг гремели клинки, и слышалось рявканье болтеров, но Тигурий ощущал лишь холод необъятной пустоты.

Его глаза медленно закрылись, и он услышал голос.

– Я держу тебя, Варрон, – сказал Марнеус Калгар. – Я с тобой.

«Носорог» грохотал по улицам Коринфа, его люки были плотно задраены, а двигатель безбожно троил, явно работаяя на последнем издыхании. Сципион дотронулся до искорёженной железной переборки в задней части водительского отсека. Лаенус нацарапал там грубое изображение шестерни Механикус, поклявшись, что это единственное, что поддерживает машину в рабочем состоянии.

Сципион не собирался спорить, и был благодарен любому средству, если оно работало.

Он прильнул к окулярам командирского перископа. Наружные стёкла были потёртыми и потрескавшимися, хотя их постарались отчистить, на сколько это было возможно. Рождённых Кровью было немного, и они находились далеко друг от друга, большинство лежало пьяными вдрызг в своих убежищах, а некоторые попросту сидели вдоль стен, исписанных нечестивыми каракулями. Те солдаты, которые всё ещё были в состоянии держаться на ногах, широко расставляли их, кланяясь и стуча кулаками по груди.

Сципион видел лишь нескольких предателей Астартес, но даже они казались рассеянными.

И все же, несмотря на весь беспорядок, по мере продвижения вглубь города, наблюдались определенные перемены в сторону большей организованности. Претор Коринфа занимал утилитарное здание недооценённой красоты. Солнечный свет сиял на серебряных башнях у ворот. Его куполообразная крыша возвышалась над украшенным колоннами портиком. Сципион надеялся, что Саломбар, будет достаточно тщеславна, чтобы выбрать его для своего логова, поскольку из оставшихся нетронутыми зданий, оно было самым внушительным.

Главные дороги, ведущие в сердце города, патрулировались, и были перегорожены несколькими бревенчатыми козлами, чтобы блокировать подъезды к внутренним стенам. На этих контрольно-пропускных пунктах находились только Рождённые Кровью, которые, увидев «носорога» Астартес, мгновенно освобождали дорогу.

– Неосмотрительно, – сказал Сципион, когда они проходили. – Они даже не проверяют, кто внутри.

– В любой день я предпочту небрежных врагов опытным и эффективным, – заметил Геликас. Коленями он придерживал ракетную установку, куда уже была заряжена красно-синяя боеголовка. Это было нарушением всех протоколов безопасности Кодекса, но Сципион хотел, чтобы огневая поддержка была оказана незамедлительно, когда придёт время сражаться.

– Ты уверен, что это хорошая идея, сержант? – спросил Колтанис. Его плазменная винтовка лежала поперёк коленей. Сципион повернулся к нему. Одетый в полную боевую броню, Колтанис до мелочей был воином Ультрамара. Золотая окантовка его наплечника блестела в недобром свете десантного отсека, но отражённый свет был чистым.

– Нет, но у меня нет других идей. Пришло время взять ситуацию в свои руки. Я устал скрываться в тени. Это работа для скаутов, – его слова были встречены одобрительным рычанием, потому что они точно отражали настроения каждого воина. Они были лучшими бойцами в галактике посреди города, кишащего врагами. Пришло время спустить с цепи псов войны. Хотя Сципион и его команда часто были глазами и ушами Второй роты, именно в бою они могли проявить себя наилучшим образом.

Каждый из Громовржцев надел свою силовую броню, и Сципион почувствовал себя обновлённым, когда вновь оказался закован в пластины из керамита и армапласта. Для того чтобы быть Ультрамарином, не обязательно было носить доспех, но будучи облачённым в лазурь и золото, Сципион сильнее ощущал свою принадлежность к высокой цели, чего ему недоставало всякий раз, как приходилось обходиться без брони. Он коснулся изображения черепа на пластроне, закрыл глаза и попросил благословления у воинственного духа своего доспеха.

Ни один пленник, захваченный ими, не дал даже намека на то, что Королева Корсаров находится именно в Коринфе, однако сам факт отсутствия подтверждения убедил Сципиона, что его подозрения верны. Каарья Саломбар была в Коринфе, он был в этом уверен.

И скоро ему представится шанс подтвердить эту теорию.

– Сержант, ты должен это увидеть, – позвал Лаенус с места водителя.

Сципион снова посмотрел в перископ.

На пути был ещё один блокпост, и на этот раз он охранялся ренегатами в оранжево-чёрных доспехах Когтей Лорека. Всего их было шестеро, но оружие они держали пристёгнутым к бедру. Лидер вышел в центр дороги и поднял руку, требуя остановиться.

– Что ты хочешь чтобы я сделал? – спросил Лаенус.

Сципион раскрутил стопорное колесо на командирском люке и сказал: – Пробивайся сквозь них, и чем больше этих ублюдков попадёт под гусеницы, тем лучше.

Он толкнул люк и включил подачу питания на стационарные болтеры.

Час пробил, Громовержцы, – сказал он. – Время нанести удар!