Юлия Горина - Приговоренный к смерти

Рик скрипнул перчаткой, еще сильнее стиснув посох в руке. Кристаллы словно ожили, и в Фидо ударил ослепительно яркий голубой луч, похожий на молнию.

Мощный световой щит советника поглотил луч. Еще бы — ведь те, кого он кристаллизовал, не были боевыми магами. Их силе было не сравниться с силой Фидо.

— Твоя участь предрешена, Алрик, — проговорил советник. — Сейчас тебе все еще может казаться, что перевес на вашей стороне, но это не так. Ты больше не сможешь повторить свою убийственную атаку — ты почти пуст, я вижу это. Все это видят. И твои товарищи сейчас тоже уже на грани.

Рик не ответил. Вместо этого он призвал копье пустоты — и со всей силы швырнул его… не в Фидо, и даже не в Совет. А в тщательно спрятанные в плотной массе людей сани.

Копье пробило щиты и пронзило одного из ветхих советников, метнувшегося между оружием и санями. Но тщедушный старик не смог остановить оружие. Оно пролетело насквозь, оставляя в плече кровавую рану, и зацепило хрупкую деревянную боковину, закрывавшую груз от чужих глаз. Боковина раскололась, тонкая гнутая крыша просела. На санях тускло светилось и сияло нечто, завернутое в белые пелены — какой-то артефакт, наполненный мощной энергией.

Фидо дернулся всем телом, на мгновенье отвлекаясь и теряя контроль. И этого было достаточно для того, чтобы Рик сорвал воронкой пустоты с советника щит. Фидо спохватился слишком поздно: молния с фамильного посоха вышибла его из седла.

Рик спрыгнул следом и, склонившись к старцу, взял того за горло, пока голубой луч прожигал старейшине грудь.

И в этот миг Рик увидел в налитых кровью глазах Фидо страх. Он хотел быть героем, хотел поступать и действовать, как Альтарган. Но смерти он боялся. Фидо сипел, пытаясь ухватиться за неумолимую руку, которая сейчас сминала ему глотку — и никто не вмешивался, потому что Совет был занят совместным заклинанием.

С точки зрения рациональности это было важней, чем жизнь Фидо, который сам вызвался задержать Алрика.

Рик слушал его хрипы, ощущал, как остатки жизни угасают в уродливом тлеющем теле, все сильнее сжимал шею советника — но даже тень удовлетворения или облегчения не коснулась его души.

Наконец, Фидо затих. Отшвырнув от себя мертвеца, Рик повернулся к чаше — на ее дне лежал крупный кристалл цвета молодой весенней листвы.

Рут.

Он подхватил камень в ладонь — даже сквозь перчатку Рик почувствовал, какой он теплый.

А между тем другая чаша уже гудела, и звук заклинания набирал силу.

Рик обернулся на поле боя: оно было усеяно трупами. От воронки к нему сейчас пытался пробиться Нокс со своими фантомами — теперь их было всего двое, на большее у рыцаря не хватало сил. Клыкастый с воинами Берты прикрывал полуголого Элгора, который уже в человеческом облике стаскивал сапоги с ближайшего мертвеца, чтобы обуться. Бруно он и вовсе никак не мог найти в царящем безумии сражения. И этот хаос дополняли лязг оружия, грохот магических атак, гудение чаши, ветер и снег в лицо.

Рик спрятал кристалл в карман и, призвав фламберг из пустоты, направился к нестройным рядам советников в отдалении.

Один против более чем полусотни сильнейших магов мира людей. Но быть сильнейшим магом и великим воином — это совсем не одно и то же. И если сегодняшний день должен стать для Рика последним, он умрет, как и положено воину — в бою.

«Ветер роняет белые хлопья, снег или пепел — не различить…» — тихо проговорил Приск ему на ухо.

Звуки битвы вдруг отошли на задний план, уступая место мерному скрипу снега под подошвами.

«Стихли на поле предсмертные вопли, братьев уснувших не разбудить…» — подхватил песню Вальд.

«Бьется в груди моей страшное пламя, но моей воли не сокрушить: сердце мое превращается в камень — камни нельзя ни сломить, ни убить…» — пели уже все души вместе, и вместе с ними шепотом проговаривал слова и Рик.

Жаль, что так и не удалось даже мельком увидеть Берту.

Но было бы еще хуже, если бы ему случилось увидеть ее неживой.

Он еще обнимет ее, и тонкая белая кожа заалеет от его поцелуев — так, что всем предкам захочется выйти на время из чертогов и постоять снаружи у дверей.

Бруно, Клыкастый, Нокс, Джабир — он ведь тоже должен быть где-то здесь. Элгор… Эйон…

— Братья, услышьте мой голос призывный, пепел, как снег, заволок небеса. Больше живых не осталось в долине — значит, придется вставать мертвецам!.. — Рик тихо вторил песне, звучащей внутри него и щурился от снега.

Огненные шары и ледяные стрелы его щит выдержал. Но уже знакомое чувство, сжимающее грудь, означало, что скоро щитов не останется.

И тогда его путь оборвется.

Резкий оглушительный рев за спиной заставил Рика вздрогнуть и обернуться.

Заклинание Совета смолкло. Невидимые тиски разжались, давая вздохнуть полной грудью.

Возле воронки, которую Рик создал первой, стоял безликий демон. Он бросился в толпу людей, не различая, кто из них на стороне мятежной принцессы, а кто защищает интересы Совета. Тем временем из огромной лужи внизу уже поднимался следующий гигант, покрытый серой массой, похожей на мягкую глину.

А ведь только что Рику казалось, что хуже быть уже не может.

— Печать! Заклинание печати! — кто-то надрывно закричал в рядах Совета.

И все вокруг словно зашептало, забормотало и зашелестело. Могучая волна магической энергии потянулась к воронке, сгущаясь вокруг нее серым туманом.

Рик знал это заклинание. Оно было долгим и требовало участия многих сильных магов. А еще оно нещадно выпивало силы — даже если для ритуала использовались заготовленные заранее колонны и камни. Сейчас ничего похожего под руками не было, и это предстояло создавать…

Создавать, опустошая себя. Все-таки советники прежде всего считали себя защитниками человечества.

Новое чудовище, стряхнув с себя остатки серой кожуры, взревело, вскинув вверх бесформенный слепок вместо лица. Темная масса вновь зашевелилась, готовая выпустить еще одного.

Рик перевел взгляд на второе веретено — оно было в разы меньше первого, но и возле него тоже успела образоваться точно такая же серая тень. И если с большой он уже ничего не мог поделать, то эту еще имело смысл попытаться как-то удержать. Пока и оттуда не повалили безликие, чтобы уничтожить обе обессилевшие армии и прорваться на большую землю, став новым кошмаром для живущих.

С помощью Приска Рик добрался до места в три шага и вызвал воронку пустоты из руки.

Она получилась маленькая и довольно слабая. Нахмурившись, Рик пытался сконцентрироваться, чтобы придать заклинанию дополнительную силу. И только потом направил ее на тень.

Та медленно поползла в воронку: нехотя, но тем не менее она уменьшалась.