Никита Марков - Пургаторий

— К сожалению, да.

— Мой отец тоже баллотируется на место президента.

— Скажите честно — вы пытаетесь ко мне подкатить?

Кусрам удивлённо посмотрел на меня.

— С чего это вы взяли? — спросил он.

— Вы говорите, что скоро станете принцем своего мира; а я — принцесса моего мира. Значит, нам суждено быть вместе — так вы хотите сказать?

— Да нет же…

— Так вот, я вам скажу — родители меня бросили; я больше не являюсь частью их семьи.

— Соболезную, — ответил он.

— Не разворачивайте тему на жалость, — сказала ему я. — Вы сегодня пытаетесь меня соблазнить: у вашей рубашки расстёгнута верхняя пуговица, вы сегодня надушились, посадили меня в мерседес-бенз, какого-то хрена понтуетесь состоянием своих родителей, а теперь вы ещё и почти принц; вы передо мной выпендриваетесь.

— Ну… да, наверное, — признался он. — Только вот верхнюю пуговицу я расстегнул не для соблазнения, а потому что шее туго; и аромат одеколона мне просто сам по себе нравится. Тем не менее, каюсь — я действительно пытался перед вами выпендриться — вы меня подловили. Хвалиться чужими достижениями — это гнусное, гнусное дело. Простите.

Некоторое время мы ехали в тишине; посольство находится чуть ли не в другом конце города, поэтому поездка казалась довольно длинной.

— Ладно, хорошо, — сказала я, когда мне надоела тишина. — Простите меня.

— Что? Вы подумали, что я в обиде? Всё нормально.

— Нет, простите. Я была слишком резкой. Расскажите, чем вы занимаетесь по жизни?

— Ну, что ж, — начал рассказывать Кусрам. — В основном, я — солдат удачи, наёмник; участвую в вооружённых конфликтах по всему миру. По большей части, я делаю это не ради денег, а просто помогаю некоторым друзьям. Я люблю путешествовать. Естественно, сверхспособности у меня обычно нет — её активируют только перед экспериментом; а вот вчера у меня её вообще вытащили навсегда.

— То есть, вы только и делаете, что гуляете и сражаетесь?

— Как-то так, да. Иногда я приезжаю сюда, в Сонвен-Ист; моя родина, столица штата — здесь живут мои родители.

— Так, погодите. Что-то я хотела сказать… — Я какое-то время думала, мычала, еле как вспомнила и продолжила: — То есть, в каком смысле вашу способность «вытащили навсегда»? Что же с экспериментом?

— Видимо, власти Земли нашли то, что искали; эксперимент закрыли.

— Интересно, что же они нашли?

— Подозреваю, что целью были вы.

— «Я»?! — удивилась я.

— Они ждали человека со способностью побеждать в любой схватке; и скоро они спросят об этом у вашего сводного брата.

— А если я убью себя?

— Меня это не касается — нашу деятельность прикрыли; теперь мы все — простые свободные солдаты.

— Откуда они вообще могли знать, что я появлюсь?

— Есть одно пророчество… — начал Кусрам.

— О, Господи! — выпалила я. — Ладно, забудьте — не хочу слушать этот фентезийный бред.

Мы доехали до посольства; небольшое двухэтажное здание из белого кирпича. Кругом стояли наряды полиции: полицейские машины, волки и собаки в униформах, и даже один медведь. Интересный у них отбор, это какая-то расовая сегрегация? А нет, вон вижу — есть петушок в форме и… да, один тигр — кажется, он здесь главный.

— Так, и что теперь? — спросила я.

— Вы зайдёте и убьёте его, — ответил Кусрам.

— Почему мы не можем с ним договориться?

— Он уже убил нескольких заложников.

— А полиция вокруг? Чего они бездействуют?

— Им нельзя действовать по протоколу; их начальство боится, что если они его убьют, то власти Земли могут объявить войну за убийство их человека.

— У вас есть какое-нибудь оружие?

— Вот, возьмите, — сказал Кусрам и протянул мне пистолет, который он достал из бардачка.

— Что? Вы хотите, чтобы я завалила его из этого?

— У меня больше ничего нет.

— А вдруг у него автомат?

— Ну, вы же умеете побеждать в любой схватке.

— Да, но, чем больше шансов — тем меньше мне придётся страдать.

— Я говорю, у меня больше ничего нет.

— Чёрт возьми! — Я взяла пистолет, положила в карман и вышла из машины.

— Я вам помогу, если хотите, — сказал Кусрам и вышел из машины. — Только у меня нет оружия.

— Хорошо, — сказала я, — вы заходите с парадного входа через пару минут, а я пойду с чёрного; притворитесь, что хотите с ним договориться. Я его обойду сзади и пристрелю в голову.

— Отличный план, мисс! Сделаю всё как надо!

Кусрам подошёл к тигру-полицейскому и сказал ему пару слов — тот кивнул. Затем он направился к парадному входу, а я в этот момент обошла здание; сзади действительно оказался чёрный ход.

«Так, — подумала я. — Мне нужно сосредоточиться; сейчас — контрольная точка. Если что-то пойдёт не так, то начну отсюда».

Я захожу в дверь и слышу, как что-то пищит. «Что?! На стене какая-то мина?!». Я бегу назад; происходит очень мощный взрыв — взрывная волна меня задевает. «Вот чёрт! Как же больно!». НАЗАД.

«Вот говнюк! Откуда у него мины? Неужели он спёр их из казармы? Почему же мы тогда ими не пользовались? Что же мне делать? Наверное, надо лезть через окно».

Я лезу через окно; опять пищит мина. «Да ёп-твою-мать!». НАЗАД.

Даже не хочу ощущать на себе взрыв. Как же мне туда пробраться? Активировать мину и отбежать — тоже не вариант; командир услышит взрыв и пристрелит Кусрама. «Может он не заминировал окно на втором этаже? Как же мне туда пробраться? По водосточной трубе? Ну-ка, попробуем».

Я пытаюсь забраться по трубе, почти достигаю второго этажа, труба начинает отваливаться; я лечу вниз. Я ударяюсь позвоночником об асфальт, у меня перехватывает дыхание. «Чёрт!». НАЗАД.

Труба неустойчивая и даже если я успею запрыгнуть в окно, то грохот упавшей трубы будет достаточно громким, чтобы Рен услышал. Почему же я такая толстая, что меня труба не может выдержать? «Чёрт возьми!». Я не имею ни малейшего представления, что мне теперь сделать. «Думай, голова, думай!».

Через некоторое время я слышу, как внутри здания раздаётся выстрел; за выстрелом следуют крики заложников. «Он что, уже убил Кусрама? Блядь!». НАЗАД.

Так, нужно забраться в окно на втором этаже. Думаю, надо использовать аварийную лестницу на противоположном здании, а потом перепрыгнуть через весь закоулок и влететь в окно здания посольства. «Господи! Какой же это бредовый план!». Но придётся действовать.

Я поднимаюсь по аварийной лестнице на второй этаж здания, напротив чёрного хода посольства. Мне надо прыгнуть к зданию посольства и пробить руками окно, чтобы получилось схватиться; возможно, что я порежу запястья.

«Похуй!». Я прыгаю и пытаюсь пробить окно; стекло разбивается, я хватаюсь — неприятное чувство. Мои ноги врезаются в стену, но ничего серьёзного. Я закидываю ногу в окно и пролезаю внутрь.

Я слышу голос Рена: