Никита Марков - Инферно

— Так ведь круто же — эмоции, — улыбнулся Келвин.

— И что нас тогда с Кусрамом ждёт, когда мы высадимся, если не смерть?

— Что-то, — сказала я.

— Логично, — согласился Кусрам.

— Уверена, вы не умрёте, — предположила я.

— Позаботьтесь о своих родителях и Кайме, — сказал Келвин.

— Думаешь, они живы? — нахмурилась Шерон.

— Конечно, — кивнул Кел. — Поверьте в это — всё будет хорошо.

Наконец они набились в шаттл и отправились на свою родную планету. Потом я долго это осознавала, но всё же я в каком-то смысле любила Кусрама — он был отличным парнем, пусть и полнейшим мудаком. Однако признаться в этом я смогла уже только Келвину.

Автор.

Серхан попытался убедить жителей Нового Рима, что у него есть ещё один запасной план — они найдут другую жизнеспособную планету. Но он врал — такой больше не существовало; по крайней мере, человечество не знало больше ни одной. Хакензе был исключением, так как жизнь на нём была создана искусственно — при помощи эссенции жизни с Земли. Вместо того, чтобы успокоить жителей, он повелел им покончить с собой, дабы быть воскрешёнными позднее, когда Харон-2 достигнет новой планеты, — это, естественно, вызвало недовольство. Серхан, вместе с остальными своими приближёнными, скрылся на верхних палубах, заблокировав все двери, ведущие наверх. Жители Нового Рима оказались запертыми внизу — двое суток оттуда доносились крики, но в какой-то момент они загадочным образом смолкли и больше не повторялись. Что с ними случилось — никто так и не понял.

Голод мучил наших «героев». Серхан посоветовал всем покончить с собой — эти же ребята, учитывая прошлый опыт, уже не испытывали страха перед смертью. Вивьен застрелилась — Келвин не сильно переживал по поводу смерти матери, так как знал, что в любом случае сможет её воскресить. Генерал Кацуко Такаги так же застрелилась. А вы думали, что она сделает сеппуку? Да ну его — это же больно.

Хэйли попрощалась с Говардом и Друли, а затем взяла револьвер и пристрелила их.

Хэйли.

— Серхан нас воскресит, — произнесла я, глядя на их мёртвые тела. — Всё будет хорошо.

Да, так и должно было быть. Мы все надеемся на Чандру — она загрузила все знания «Весты» перед вылетом. Мы разовьёмся намного быстрее, чем если бы мы начинали с первобытного строя. Это хорошо.

Я приложила револьвер к своей голове. Надо бы стрельнуть так, чтобы умереть со стопроцентной вероятностью — не хочу мучиться. Чтобы хорошенько оценить траекторию пули, я даже встала перед зеркалом.

Нажимаю на спусковой крючок. ЩЁЛК! Открываю глаза — со мной всё в порядке. Осечка? Как это могло произойти?

Проверяю барабан револьвера — патроны на месте. Ещё раз приложила револьвер к голове — нажимаю. ЩЁЛК! Вновь осечка. Похоже, с револьвером что-то не то.

Я прощёлкала так ещё раз десять, но револьвер не стрелял. Да в чём же дело? С Говардом и Друли это сработало — почему со мной не работает?

И тут мне пришла идея попробовать выстрелить в сторону — неожиданно раздался выстрел; я аж дёрнулась от испуга. Значит, револьвер работает. Так в чём же дело?

Я снова проверила барабан, расположила патроны правильным образом, а затем приложила револьвер к голове и попыталась выстрелить. ЩЁЛК! «Да, ёп твою!». ЩЁЛК! ЩЁЛК!

Я пришла за помощью к Келвину и Бильге. Обычно они тусили на скамье в коридоре, глядя в огромный иллюминатор и болтая друг с другом о каких-то мультиках.

— Помогите, не могу покончить с собой — мой револьвер не стреляет, — сообщила я.

Келвин достал свой пистолет — на этот раз пистолет был с обоймой, а не барабаном.

— Подойди сюда, — произнёс он, подзывая меня пушкой, как гангстер.

Я подошла. Он прицелился мне в голову и нажал на спусковой крючок. ЩЁЛК! Осечка.

Келвин проверил магазин, вставил обратно, а затем передёрнул затвор — один патрон выскочил наружу. Он снова прицелился и нажал. ЩЁЛК! Опять не выстрелил.

— Что-то странное, — задумчиво произнёс Кел.

Он прицелился в сторону и выстрелил — все резко дёрнулись от неожиданности.

— Воу! Что за хрень?! — воскликнул Келвин.

— Ещё раз попробуй, — предложила я.

Он прицелился. ЩЁЛК!

— Не получается, — заключил он.

— Давай, пробуй-пробуй, — попросила я.

ЩЁЛК! ЩЁЛК! ЩЁЛК!

— Постойте, ребята, — вмешалась Бильге. — Мне кажется, я знаю, что здесь происходит.

Она подошла к Келвину и показала ему своё запястье. Кел некоторое время глядел на её запястье и воскликнул:

— Оу, точняк!

— Блондиночка, — обратилась Бильге, показывая своё запястье. — Видишь мою татуировку?

Я пригляделась к её запястью — на ней не было никаких татуировок.

— Нет, не вижу, — покачала головой я.

— Ой… — Бильге нахмурилась. — Как это? Кел, ты же видишь? — Она снова показала ему.

— Вижу, — подтвердил Келвин.

— А Хэйли не видит! — заключила она. — Значит, мы шизофреники.

— Получается так, — кивнул Кел. — Или же это просто такая защита.

Я не понимала вообще ни черта.

— Ребята, хватит придуриваться, — попросила я.

— Кел, выстрели-ка мне в лобешник, — предложила Бильге. — Но дай перед этим слово, что не станешь воскрешать меня до тех пор, пока мы не прилетим на жизнеспособную планету.

— Даю слово, — кивнул Кел.

— Стреляй.

Келвин прицелился и нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел — Бильге резко уклонилась, а на её лице образовалась царапина от выстрела.

— Я не была воскрешена, — сообщила Бильге.

— Это значит?.. — начал было Кел.

— Да — нам не достичь новой Земли, — заключила Бильге.

— Вот блин… — с досадой произнёс Келвин.

— Что здесь происходит? — спросила я.

— Понимаешь, блондиночка, — обратилась ко мне Бильге, — наш мир устроен так — ты не можешь умереть. А знаешь почему?

— Почему? — нахмурилась я.

— Попробую объяснить попроще. Вот представь себе на секунду, что мы живём в литературном произведении, где повествование ведётся от первого лица.

— Ну и? — пожала плечами я.

— А то, что сейчас ты — рассказчик, — указала на меня Бильге. — Ты не можешь наблюдать свою смерть, потому что ты априори дожила до момента, когда смогла рассказать эту историю для читателя.

Я — рассказчик? В каком смысле? О чём она говорит?

— Слышишь, как твоё эго разговаривает? — продолжила Бильге. — Оно формулирует твои мысли, твои рассуждения, вопросы. В своих мыслях ты воспринимаешь его, как «я».

— Допустим, — кивнула я. — И что с того?

— А к кому обращены твои мысли?

— Не знаю, — пожала плечами я. — К себе?

— А вот и нет, — покачала головой Бильге. — Мысли всегда обращены к чему-то извне, даже если ты этого не осознаёшь. Не существует мыслей без действия — если они были, значит в будущем ты что-то с ними сделаешь. Мысли, которые были бесполезны, исчезают из бытия навсегда. Например, знание о том, что… — Она сделала паузу, взглянув на Келвина, после чего вновь взглянула на меня. — А знаешь, блондиночка, живи своей жизнью сама — не для тебя вся эта эзотерика.