Илья Крымов - Песнь копья

Наконец-то за очередной стеной прор е зался дневной свет. Одноглазый оставил позади затхлый сыроватый воздух, в котором витали ароматы смерти, и оказался во внешнем Вадаэнтире. Жетон погас, но тянуть не прекратил, — волшебный предмет точно знал, куда нужно было человеку.

Древний эльфийский город мало походил на каменно-деревянные муравейники людей, он казался лесом исполинских деревьев, полным кустарников и цветов, но с внимательных глаз пелена быстро спадала. Этот лес был населён и облагорожен, его рощи служили оградами для ажурных дворцов; вдоль рек, ручьёв, вокруг прудов стояли аккуратные дома на сваях, словно самостоятельные поселения, отгороженные от всего мира; не находилось места поваленным гнилым деревьям, мёртвым животным, болотам, оврагам и всхолмьям, — всюду земля была ровной и чистой. Её укрывала трава, не ведавшая дорог и троп, благоухали цветы. Тысячи нелюдей жили вокруг, многие встречались Кельвину пешими, верховыми, иные парили, словно птицы, однако же большинство эльфов обитали выше, в ветвях. По стволам древних платанов, клёнов и ясеней змеились лестницы, выводившие на улицы верхнего города. В сердце Вадаэнтира, на ветвях дуба раскинулся Летний дворец. По озеру, что разлилось у его корней, ходили изящные парусники, а по берегам скакали стада свободных сэпальсэ.

Жетон ввёл человека в рощицу душистой жимолости, что окружала изящный, украшенный резьбой каменный дом. Общей формой своей здание походило на корабль с острым носом и закруглённой кормой, в середине был застеклённый купол. Дверь открылась прежде, чем гость постучал, на порог вышел эльф, светловолосый юноша Кельвину по плечо. Босой, с трубкой во рту, он окинул гостя задумчивым взором и, выдыхая дым, произнёс:

— Кельвин Сирли?

— Истинно так.

— Сейт э й ожидает вас.

Внутри оказалось светло, пахло, табаком и персиками, чужак даже не удивился тому, что вместо ковров под сапогами была всё та же трава. Его провели к винтовой лестнице и попросили подняться. Наёмник оказался под тем самым куполом, в неземной красоты зимнем саду, среди ярких цветов и фруктовых деревьев в горшках. Посреди этого великолепия за столом восседал взрослый эльф в сорочке голубого шёлка и укороченных матросских штанах, тоже босой. Он был по-настоящему сед, что как и выцветшие глаза, странно сочеталось с молодым лицом. Левую скулу и часть щеки занимала татуировка, — филигранное переплетение чёрных линий в сложный узор без смысла. В правом ухе эльфа блестела серьга.

— Благодарю, что согласились принять меня, господин… сейтэй? Я правильно произношу?

— Это слово означает что-то вроде «адмирал», но прошу, зовите меня по имени, — ответил эльф, усаживая гостя. — Просто Кайнагерн. Вас послала моя сестра?

Одноглазый удивился:

— Нанести вам визит посоветовала Грандье Сезир, одна из старших офицеров командования Безумной Галантереи.

— Грандье — её имя для мира внешнего, — кивнул эльф. — Могу ли я обращаться к вам по имени?

— Буду польщён, Кайнагерн.

Эльф вновь кивнул.

— Итак, Кельвин, насколько мне стало известно, вы встретились близ наших вод с пиратскими кораблями Солодора Сванна.

— Но откуда вы это узнали?

— Старые друзья на флоте. Судьба явно благословила вас, ибо опасность была великой.

— Не без потерь, но да, мы ушли.

— Капитан «Предвестника» описывал этот момент очень живо, и наши дозорные видели отсвет издали. Жрица Элрога Пылающего?

Кельвин предпочёл не обратить внимание на вопрос, о нанимателях с посторонними он бесед не вёл.

— Что же вы хотели узнать у меня, Кельвин?

— Видите ли, пребывая в Вадаэнтире, я имею возможность вести переписку со старшим офицером, вашей сестрой. В одном из посланий мною был задан риторический вопрос: куда пираты могли идти тем курсом? Грандье посоветовала обратиться к вам.

— Вот оно что?

— Флотилия шла на запад, Кайнагерн, туда, где воды и земли принадлежат эльфам, либо державам, соблюдающим эльфийское морское право и пиратов не привечают. Но раз дальше ничего нет, то куда же они направились?

В зимний сад поднялся юноша с трубкой. Он поставил меж собеседников серебряный поднос со штофом зелёного вина.

— Спасибо, — сказал ему седой, — больше не беспокойся о нас.

Юноша кивнул и удалился, оставив запах табачного дыма.

— Позвольте поухаживать.

Эльфийский напиток был разлит по фужерам и Кайнагерн откинулся на изогнутую спинку, разглядывая его.

— Вы ошибаетесь, мой дорогой Кельвин, веря, будто дальше Тиб о ники на западе некуда плыть. Даже не считая Сокрытых княжеств Элданэ, есть там берега, к которым можно пристать.

— Дикая земля? Но кто в здравом уме туда отправится? — справедливо рассудил наёмник.

Выцветшие глаза оторвались от изумрудной жидкости, обратились к человеку и тот всё понял без слов.

— Неужто…

— С вашего позволения, об этом немного позже. Сейчас я хотел бы тронуть вещи воистину более важные. Солнце Глубин.

Представив восьмиконечную звезду с лучами-щупальцами, Кельвин испытал мимолётную тошноту.

— Чародеи считают, — говорил Кайнагерн, — что есть символы, видеть которые, и знать о которых, очень опасно для нас, тварей из плоти. Якобы они, а также сакральные тексты, могут вызвать болезнь, разложение души. Солнце Глубин, — один из таких символов.

— Она говорила об этом…

— Жрица Элрога? О да, кому как не служителю бога-дракона знать. Все религии мира используют власть символов, это верно. В южных морях сей знак накрепко связан с Глубинным Владыкой, но знание о нём все прочие народы получили от орков. Те были первыми, кто стал приносить Клуату жертвы. Известна ли вам, Кельвин, печальная история этих существ?

— У них есть история? — удивился человек.

— У всего есть история. Простите, что захожу так издалека, но это важно. Орки, да будет вам известно, как и многие другие существа, явились в Валемар из иных миров давным-давно. Мифы восточных народов повествуют нам о древних временах, когда орки властвовали почти на всём Правом Крыле. Мы, уленвари, ещё оставались рабами в Далии, когда гномы и люди древности, объединившись, сломали хребет орочьей империи и погнали тварей на юг. Тьмы зеленокожих были истреблены, но не все. Орков сбросили в море, которое ныне мы называем Хамидонским, а те не умели плавать и пошли ко дну. Однако со дна к ним обратился голос, предложивший жизнь взамен… на всё.

— Всё?

— Именно, — печально подтвердил Кайнагерн, — всё, чем они были. Всё, чем будут их потомки. Орки не погибли, а пересекли море и выбрались на берега островов, ныне рекомых Зелёными. С тех пор почти вечность минула, но они всё там, окружённые со всех сторон владениями своего бога, который любит мучить, топить, насылать хищных рыб и ураганы. Солнце Глубин — его знак. Это нам рассказывают мифы.