Игорь Николаев - Крип

Но проблема в том, что логи беспристрастно свидетельствуют: когитатор Станции общался с «Ольгой». Причем не просто «общался», через трепетное исполнение необходимых ритуалов, но прямо благоволил девице и направлял ее. Известно, что частица Омниссии живет в каждой машине, а когитатор Станции, как заверил меня логис (в довольно бескомпромиссной манере) если и не является эталоном божественного присутствия, то весьма приближен к тому.

Поэтому если посмотреть на ситуацию с определенной точки зрения, сожжение девицы может вызвать некоторое взаимонепонимание и даже трения между нашими Сообществами. Ибо, разумеется, можно с должным соблюдением ритуалов обратить в пепел еретическую девицу, однако далее возникнет довольно-таки запутанная дилемма. Если когитатор бесскверен, не покараем ли мы невиновную? А если девица повинна, не бросит ли общение с ней тень на репутацию машины Шестеренок и соответственно на самих АМ?

Скажу без преуменьшений, что сложившееся затруднение заставило нас поломать головы, в том числе и буквально, ибо череп моего собеседника сверкал полированой сталью с утонченной гравировкой и требовал регулярного умащения охладительными маслами. Ситуация неустойчиво зависла меж двух полюсов, где на одной стороне располагалось справедливое воздаяние за греховность и прямой вызов принципам Механикумов. А на другой визит когорты скитариев, готовых забрать девушку для многочисленных исследований и перебить всех, кто мог бы засвидетельствовать прямое взаимодействие непосвященного, не очищенного десятилетиями послушания «мяса» со священным когитатором.

Однако нет затруднения, что не смогли бы решить Его верные слуги, коль скоро они намерены достичь согласия ко всеобщей пользе. Сначала мы приняли к сведению, что сожжение «Ольги» при всей правильности сего действа было бы несвоевременно. Таким образом, не потерпит урона репутация АМ. Мы также признали согласно, что смешной является сама идея Криптмана, согласно которой девица должна быть не только прощена и оставлена в живых, но и поощрена. Таким образом сохранится честь нашего Ордо.

В качестве занимательной ремарки сообщу тебе, что Фидус настаивал и упорствовал, желая направить «Ольгу» в схолу, дабы там она в трудах и дисциплине постигала ремесло Аколита Инквизиции. Пусть это замечание развеселит тебя, приятно разнообразив деловое и, быть может, чрезмерно строгое содержание моего послания.

Но вернемся к сути вопроса.

Как же поступить, дабы совместить объективную пользу?

Мы решили, что наиболее правильным в сложившихся обстоятельствах было бы обратиться к Экклезиархии, дабы она в неустанных заботах о духовном совершенстве Империи приняла на себя тяготы о судьбе Ольги. Девицу надлежит похвалить за услуги, а затем позволить ей очиститься, продолжая служение, однако уже в совершенно иной сфере, безмерно далекой от дел как Инквизиции, так и Механикумов. Представляю на твое усмотрение - как следует умягчить окончательную версию отчета, дабы «Ольга» предстала в нем не отъявленной еретичкой, а лишь жертвой незнания, которая способна искупить невольный грех на службе Адепто Пурификатум при Церкви Императора. Каковое служение, исходя из беспристрастной статистики, в самом скором будущем приведет ее к гибели, чем окончательно, можно даже сказать - естественным образом - разрешит казус ко всеобщей пользе и ублаготворению.

Прочие вопросы, являясь ответственными и важными, вполне терпят некоторое отложение, их я намерен обсудить с тобой лично.

Твой друг и наставник К.Ш.

С надеждой на скорую и долгожданную встречу.

Да хранит и наставляет тебя Отец Человечества!

Конец передачи

Сеть Or.He., временная линия MMVCMXCIX закрыта, блок памяти дефрагментирован

шифрование: cLXIlwNn5, 2^3^&^|| проведена смена ключей

Сеть Ордена Неспящих

шифрование: FaKOknNhP, переменный код: использование заблокировано

Эпилог

Никто не помнил, почему команда называлась «СанЭпидОтряд Коммунистов». Споры насчет поименования, также как и попытки найти какой-то прообраз, были традиционной дисциплиной новичков. Нет, почему «Сан» и «Эпид» - понятно, «чистильщики» занимались и этим тоже. Но куда делась основная работа, то есть собственно очистка (а равно отчитка и все сопутствующие процедуры)? И кто такие «коммунисты»? Предписывалось считать их безоговорочно хорошим явлением, также как и красное знамя отряда, но без всяких отсылок. Даже в Житии святого Кларенса, официального патрона Команды, не было ни ответа, ни даже намека на разгадку. Тем не менее, Отряд хранил непрерывную традицию более пятисот лет, неся бремя достойной и ответственной службы.

Гусеничный бронетранспортер несся по улице, высекая искры из мостовой стальными звеньями. Истошно выла сирена, хотя в том не было особой нужды - никому и в голову не пришло бы хоть как-то препятствовать Отряду. Наоборот, каждый - хоть пеший, хоть на колесах - спешил убраться подальше с пути машины под красным флагом СЭОК. Старенький двигатель глотал прометий и бурчал с ровной монотонностью, что характерна для испытанных, почтенных машин с ублаготворенным Духом внутри. Обычно команда старалась выезжать составом не менее пяти транспортеров разного калибра и назначения, плюс «БейнВульф» на случай, если все пойдет совсем плохо. Но в очередной раз бахнуло, на дело кинули резервный экипаж со штрафниками и новичками, всего десять человек плюс старший наставник. Большую Берту нельзя было причислить ни к новичкам, ни к проштрафившимся, однако других наставников на базе не оказалось, так что сбродников приняла она. Теперь предстояло как-то сообразить, как сделать дело и не убиться всем составом.

Внутри машины трясло и гремело. Берта машинально отмечала, чем заняты спутнички и прикидывала, каких неприятностей следует ждать. Каждый был при деле. Святой Человек, как обычно, молился в углу на коленях, прямо под написанным от руки плакатом «В жопу зло!» Плакат изрядно поистрепался, несмотря на то, что представлял собой лист прочного гибкого пластика. Немудрено, учитывая, что воззвание сменило уже три бронемашины.

Священник наоборот, не молился, деловито проверяя химический распылитель, обклеенный пергаментными свитками, как ежегодное письмо Золотому Трону о хорошем поведении - марками Экклезиархии. Штатный поп вообще придерживался мнения, что молитве следует предаваться лишь по завершению доброго дела, никак не раньше.

Плакса рыдал, елозя по грязной масляной физиономии пухлыми ладонями. С ним это случалось регулярно, штатный хим-огнеметчик боялся смерти во грехе, а еще больше - огня и кислоты. Грешник, невзирая на тряску, предавался любимому занятию, вышивая на красном светоотражающем жилете очередной символ. Берта не разделяла поверья, что надо поместить на снаряжении девятьсот девяносто девять священных молитвенных строк, то злотворные силы не заметят твою душу и есть шанс попасть в три процента переживших срок Послушания. Как уже троекратная послушница Берта могла ответственно сообщить, что почетная служба Очистки косила всех, не разбирая нашивки. С другой стороны увлечение вышивкой безобидно и богоугодно, а также надежно занимало мысли, что было со всех сторон хорошо.