Павел Корнев - Рутинер

В дорожной грязи тут и там встречались пятна выплеснутых на улицу помоев, валялось содержимое опорожненных из окон ночных горшков. По сточным канавам в сторону реки медленно-медленно текла зловонная бурая жижа, дома нависли над дорогой, воздух сгустился, стал дымным и будто бы липким. На протянутых меж домами веревках висело застиранное и заштопанное постельное белье.

Я взопрел в поддетых под камзол кольчуге и жакете, и не только от жары. Очень уж выразительные взгляды кидали нам вслед местные обитатели, а на смену приглядывавшим за порядком подмастерьям пришли молодчики из уличных банд. Они стояли на перекрестках, озирая свои владения, и непременно попытались бы завладеть нашим имуществом, если б не оружие.

Судя по черным курчавым бородкам, заправляли в округе выходцы с побережья Длинного моря, полагавшиеся в империи главными бузотерами после лаварцев и сарциан, но вооружены мы были до зубов, только это и спасало от посягательств. Даже оскорблений вдогонку не звучало.

— Куда-то мы не туда едем, — проворчал Уве, обеспокоенно озираясь.

Марта ничего не сказала, но по тому, как ее пальцы поглаживали рукоять ножа, становилось ясно, что она всецело разделяет сомнения школяра.

— Специально вас так повел, — ухмыльнулся маэстро Салазар в усы. — Ренмель — великий город, но и здесь есть свои помойки, куда чужакам заходить не следует. Уясните это раз и навсегда!

Уве передернул плечами, но определенное впечатление слова бретера на него все же произвели.

— Да, малыш, — кивнул Микаэль. — Вспомни Нистадд в Регенмаре, здесь зачастую все много хуже.

Тут дома немного расступились, и показалась небольшая церквушка. Перед ней и за выставленными на улицу столиками таверны обнаружились преимущественно смуглые и горбоносые соотечественники маэстро Салазара. Он окинул их внимательным взглядом, но даже не подумал поприветствовать и повернул направо. Мы проехали через два или три уже далеко не столь запущенных квартала и очутились у набережной Рейга. Тогда и стало ясно, что обогнуть трущобы никакой возможности не было, поскольку от самой цитадели Ангела вдоль берега тянулся речной порт с причалами, складами и пакгаузами.

Имелись пристани и здесь; у них покачивались ялики, небольшие рыбацкие баркасы и вытянутые весельные галеры.

— Местные предпочитают до центра добираться по воде, — просветил нас Микаэль. — Меньше риск нарваться на грабителей. Здесь почти у каждого собственная лодка. А нет — тоже не беда, можно незадорого арендовать прямо вместе с гребцами.

Застройка у реки и в самом деле выглядела несказанно основательней и богаче, нежели кварталы, оставшиеся позади. Некоторые особняки стояли прямо на берегу, от них к воде уходили ступени частных причалов, местами и вовсе имелась возможность заплывать на лодках сразу в дом; на случай паводка первые этажи делали нежилыми и очень высокими. А вот у зданий, отделенных от реки набережной, там располагались кафе, лавки и магазины.

— Широкая какая! — не удержалась от удивленного возгласа Марта, пораженная беспредельной гладью, по которой, помимо весельных барж, плыли и парусные суда.

Налетел свежий ветерок, я придержал шляпу и вгляделся в растекшуюся над водой туманную дымку. Несмотря на значительное расстояние, противоположный берег просматривался четко, были видны силуэты зданий, сверкали на солнце многочисленные купола церквей. Сбоку через Рейг протянулась каменная полоса моста. Это невероятное по своим размерам сооружение было выстроено еще во времена прежней империи, и проложили его не напрямик, а через три острова. На двух из них стояли гарнизоны светлейшего государя, а самый дальний находился под контролем догматиков.

— Магистр! — обратился ко мне Уве. — А Сияющие Чертоги отсюда видно?

— Даже не знаю, — покачал я головой и поскакал вслед за Микаэлем.

Очень скоро тот свернул с набережной, но вновь блуждать по окрестным переулкам не пришлось — почти сразу бретер направил своего жеребца в арку, отмеченную вывеской со ступой и пестиком.

— Аптека? — возмутился Уве. — Он привел нас к аптекарю?!

Волновался школяр напрасно: помимо аптечной лавки, во внутреннем дворике обнаружился еще и приемный покой лекаря. Маэстро Салазар заходить туда не стал, а вместо этого сунул в рот два пальца и свистнул столь пронзительно, что зазвенело в ушах, наши кони и вовсе нервно присели и подались назад. Этого бретеру показалось мало, и он во всю глотку крикнул:

— Эстебан! Выходи, пройдоха!

Уве обеспокоенно оглянулся и с тревогой посмотрел на меня, я лишь пожал плечами.

— Эстебан! — вновь рявкнул маэстро Салазар. — Хватит прятаться! Не заставляй меня подниматься!

В одном из окон мелькнуло женское лицо, в другом мне почудился силуэт приземистого старика, а затем на галерею второго этажа вышел смуглый и черноволосый лаварец в просторном белом балахоне — молодой, но уже с сединой в короткой бородке и с глубокими морщинками, разбегавшимися от уголков карих глаз к вискам.

— Скажи, Эстебан, мы с тобой друзья? — обратился к нему бретер с неожиданно прорезавшимся в голосе южным акцентом.

Лекарь кивнул и, как мне показалось, без всякого воодушевления признал:

— Друзья, Микаэль.

— Вот! — обрадовался маэстро Салазар и наставил указательный палец на Уве. — У меня есть друзья! А ты не верил!

Школяр лишь фыркнул и отвернулся, а бретер выпрыгнул из седла, накинул поводья на коновязь и начал подниматься по лестнице к своему вновь обретенному другу. Я тоже оставаться внизу не стал и последовал за подручным, предупредив перед тем Уве и Марту, чтобы за нами не совались и посматривали по сторонам.

Когда Микаэль поднялся на галерею второго этажа, Эстебан невольно попятился от него и отступил за порог.

— Думал, не найду? — спросил бретер, шагнув следом.

— Знал, что найдешь, — быстро ответил лекарь.

— За тобой должок.

Эстебан оказался не робкого десятка, а быть может, просто не видел смысла унижаться, он скрестил руки на груди и хмуро бросил:

— С какой стати? Ты бы меня и слушать не стал! Только на смех поднял!

— Мог бы попытаться, — отрезал маэстро Салазар. — Должен был попытаться! Мы же были друзьями! С друзьями так не поступают!

— Были друзьями? — уточнил лекарь.

— Были, Эстебан. Уже только были, — подтвердил бретер и покрутил ус. — Но долг никуда не делся.

— Чего тебе нужно, Микаэль? — с тяжким вздохом спросил Эстебан и повел рукой. — Как видишь, я не бедствую, но и больших богатств не стяжал. Я лишь скромный лекарь-ритуалист, не маэстро-истинный.

— Так все дело в этом? — оскалился бретер. — Ты поэтому не счел нужным поговорить со мной?

— Долг, Микаэль. Чего ты хочешь?