Павел Корнев - Рутинер

Представительство Торгового дома Келен-Басалар владело двухэтажным каменным особняком на северной окраине города. Серое и неказистое, при этом весьма основательное и крепкое на вид строение вытянулось вдоль тихого и спокойного канала, служившего своеобразной границей между цеховыми кварталами и округой, застроенной складами, кожевенными и красильными мастерскими, кузницами и прочими производствами. Несмотря на задувавший от Рейга ветер, над домами там клубилось серое марево, а резкий запах запросто мог сбить с ног неподготовленного сельского жителя.

Насколько я успел заметить, пока карета катила по мосту, задняя стена особняка выходила прямо на канал, и на уровне воды там были смонтированы высоченные ворота, позволявшие лодкам заплывать непосредственно в подвал. От Колингерта это обстоятельство также не укрылось, и, как только мы остановились на углу дома, он первым делом отправил на тот берег пару мушкетеров. После погнал еще четырех жандармов перекрыть выезд со двора и обратился к Лауре:

— Маэстро, сможете при необходимости наложить усыпляющие чары?

Микаэль тут же ткнул меня локтем в бок, припоминая бездарно проведенный коллегами штурм флигеля солнцепоклонников в Риере.

Я его проигнорировал и поправил устроенный на коленях саквояж, а сеньорита Лаура зажмурилась и размеренно задышала, но почти сразу открыла глаза и покачала головой:

— Увы, Рихард, не смогу — дом закрыт от внешнего воздействия. Защита стандартная, у большинства банкирских домов такая, но без ритуала ее не взломать.

Тут уже пришла моя очередь пихать маэстро Салазара.

Капитан Колингерт с неодобрением посмотрел на эту возню и скомандовал кучеру:

— Поехали!

Карета тронулась с места и сразу остановилась у крыльца парадного входа.

— Зайдите и осмотритесь, — приказал Рихард следователям. — Будем ждать сигнала.

Когда полдюжины жандармов выбрались из фургона и рассредоточились вдоль стены, слегка пригибаясь, дабы не маячить шлемами в окнах высокого первого этажа, а следователи скрылись внутри особняка, я решил воспользоваться моментом и прищелкнул пальцами.

— Рихард, а тот бакалавр… Как его? Ах да — Шеер! Не удалось потянуть за эту ниточку? Что говорит его профессор?

— Профессор ничего не говорит. Умер еще прошлой весной задолго до известных событий. А сам Шеер, по словам однокашников, был нелюдимым одиночкой. Ну да тебе ли не знать, что у чернокнижников не бывает друзей? — криво усмехнулся капитан Колингерт, выбрался из кареты и протянул руку, помогая спуститься на мостовую Лауре.

Я хмыкнул, приняв услышанное к сведению, закинул на плечо ремень саквояжа и уже сунулся наружу, как с грохотом распахнулась дверь и на улицу выскочил залитый кровью с ног до головы следователь Кабинета бдительности.

— Там!.. — Крик оборвался, заглушенный гулким хлопком выстрела.

На улицу вырвались клубы порохового дыма, мотнулась простреленная голова, рухнуло на брусчатку безжизненное тело.

И все это — буквально в два удара сердца…

Жандармы отреагировали на выстрел мгновенно. Ближайший к двери пальнул внутрь из пистоля и сразу отступил под защиту стены, его сослуживец ухватил следователя за ногу и рывком оттянул его от крыльца. Только зря он это — видно же, что наповал…

С грохотом распахнулись ставни на втором этаже, грянул выстрел, и в стенку кареты рядом с головой кучера угодила россыпь картечи. Лошади заржали и забили копытами по мостовой, но с места не сдвинулись, и усатый дядька прицельно жахнул из короткого мушкета по силуэту стрелка. Получивший пулю в грудь злоумышленник вывалился наружу и не упал — повис, зацепившись за что-то ногами.

Вместо него на улицу вылетели, оставляя за собой дымные следы, две ручные бомбы. Один чугунный шар с лязгом отскочил от неровной брусчатки и подкатился к ногам Колингерта; тот не растерялся и зашвырнул его в канал, а вот до другой бомбы никто добежать попросту не успевал.

— Лаура! — крикнул капитан, будто колдунья сейчас могла чем-то помочь.

Пустое! Черный металл серебрился сложной вязью защитных рун!

Микаэль рывком за шиворот затянул меня обратно в карету под ненадежную защиту ее стенок, но я успел заметить, как Лаура вскинула руки и крутнула кистями, сотворив эфирный смерч. И сразу взметнулся в канале высоченный столб воды, а следом рванула и вторая бомба. Взрыв прозвучал непривычно глухо, и дымное облако приобрело форму полусферы, за пределы которой не вылетели ни осколки, ни обломки брусчатки.

Вот только сила действия всегда равна силе противодействия, а колдунья просто не успела сотворить компенсирующих формул, и откатом ее отбросило от кареты на добрый десяток шагов. Отбросило, но не убило. Изо рта, носа и ушей сеньориты Лауры хлынула кровь, при этом она хрипела, пыталась наполнить легкие воздухом и отдавать небесам душу в ближайшее время не собиралась.

В окне второго этажа мелькнуло движение, и я выстрелил навскидку, сразу кинул пистоль на лавку и вытянул из саквояжа следующий. Жандармы вломились в особняк; один распахнул дверь и укрылся за ней, его сослуживцы трижды пальнули внутрь и ринулись в атаку. Дважды грохотнули ответные выстрелы, кто-то взвыл от боли, зазвенела сталь.

— Арн, маэстро на тебе! — крикнул Рихард Колингерт кучеру, а сам обнажил шпагу и рванул за бойцами.

Я с пистолем в левой руке и кинжалом в правой метнулся следом, но не по причине неуместного энтузиазма, а из банального желания поскорее покинуть простреливаемое пространство. Маэстро Салазар от меня не отставал и на бегу беспрестанно изрыгал проклятия и богохульства.

Вестибюль особняка оказался затянут едким пороховым дымом, пол матово блестел потеками крови. Я едва не споткнулся о тело крепкого парня в неброском платье приказчика, немного поодаль с раскроенной от уха до уха глоткой валялся второй следователь, там же кто-то корчился в агонии. Судя по лиловому мундиру, досталось жандарму.

У лестницы на второй этаж разгорелась рукопашная, но бойцы Колингерта легко смяли оборону защитников; последний из них рванул наверх, получил пулю в спину и скатился по ступеням обратно. Из комнаты высунулся ствол мушкета, плюнул дымом и огнем. Заряд картечи прошел над головами жандармов, никого не задев. Дверь с грохотом захлопнулась, лязгнул задвинутый засов.

— Все наверх! Густав и вон Черен — за мной! — проорал капитан и рванул в проход к задним комнатам.

Вестовой бросился следом, поскользнулся на крови и упал, пришлось нам с Микаэлем поднажать. В дальнем конце длинного темного коридора возник человек с мушкетом; Рихард с ходу пальнул в него и прижался к стене, а стоило мне добить подранка, и коридор окончательно затянуло дымом. Боковая дверь неожиданно распахнулась, я парировал удар кинжала разряженным пистолем, ткнул собственным клинком непонятно кого в живот и отступил назад, разрывая дистанцию, но человек преследовать меня не стал, сложился пополам и убрался обратно в свою тесную комнатушку.