Граниил Орлов - Фонтан [litres]

Воины преданно смотрели на своего полководца, подняв вверх фалькаты, повторяли за ним:

– Во имя Баала и Мелькарта, за Карфаген!

На третьи сутки пути перед войском возникло препятствие – горной породой был завален проход между скал.

Воины остановились, не зная, что им делать дальше. Среди рядов уже начинали перешептываться между собой, что это знак богов и что на этом великий поход против Рима окончен.

Ганнибал, выйдя вперед, оценил всю сложившуюся ситуацию. Он приказал обложить камни сухими ветками, облить вином и поджечь.

По его приказу на завале был разведён огромный костёр.

Люди с интересом наблюдали, как под сильным давлением огромные валуны начали покрываться трещинами и осыпаться – несколько камней с треском раскололись на несколько мелких кусков, благодаря чему появился узкий проход.

Воины возликовали, и Ганнибал впервые за долгое время улыбнулся.

– Проход свободен, можем продолжать путь, боги на нашей стороне, – сказал он, и войска продолжили переправу.

Улыбался он своей очередной победе, но в глубине его души затаился страх.

Где-то он уже видел подобную картину, его уже выручало вино, сухие ветки и огонь.

Это был сон, который однажды приснился Ганнибалу, и теперь он в точности по своему сюжету сбывался. Так или иначе, но Барка, встретившись лицом к лицу с проблемой, незамедлительно нашёл выход из сложившейся ситуации. Благодаря этому его люди ещё раз поняли, что их военачальник – посланник богов, и всё произошедшее для них было сравнимо с чудом.

Именно после этого события Ганнибал впервые в жизни стал сомневаться в своей идее. Неожиданно для себя он узнал, что боги отслеживают каждый его шаг, видят любое действие. Его пугали суровая действительность и неизвестность в будущем, которые он никак не мог обойти стороной. Переводя испуганный взгляд на Магона, по-прежнему улыбаясь, он как будто передавал последнему свои переживания.

Магон всё это видел, подойдя ближе, он спросил:

– Брат, что с тобой происходит?

Ганнибал, ожидая вопроса, ответил:

– Любимый брат мой, Магон, помнишь ли ты предсказателя – слепого жреца Магула? Что, если он оказался прав, и мы действительно проиграем?

Магон чуть не споткнулся.

– Мы не проиграем, брат, боги помогут нам.

Опустив глаза, он сказал:

– Я всю свою жизнь очень серьёзно относился к предсказаниям, но согласившись пойти с тобой в этот сумасшедший поход, понял одну простую истину, – что это, возможно, и есть моё главное предназначение в жизни. Заключается оно именно в том, чтобы пройти этот тяжёлый путь вместе с тобой, мой брат. Если будет нужно, то я отдам свою жизнь только потому, что верю. Ты, брат, станешь величайшим полководцем всех времён и народов. Имя Ганнибала из семьи Барки будет жить вечно, так же как имя бога.

– Спасибо за твою веру, Магон, – сказав это, Ганнибал крепко обнял своего младшего брата.

К концу четырнадцатого дня воины Ганнибала завершили свой спуск, который оказался тяжелее подъёма.

Обессиленные, изнурённые походом люди оставляли своих умирающих товарищей по дороге, без захоронения и похоронных ритуалов. Несколько телег с провизией скатилось в пропасть, поэтому при спуске у некоторых появилась ещё одна проблема. Помимо сильного холодного ветра и обвалов пришёл страшный голод.

Карфагеняне убивали собственных лошадей, при этом почти не разводили костров и устраивали незначительные привалы.

Уставшие и озлобленные люди, уже напоминавшие собой зверей, с жадностью накидывались на свежее сырое мясо.

Всего пять привалов, три часа на сон, посменное дежурство – это была жестокая проверка на стойкость, которую выдержали немногие. Для людей, оставшихся в живых, уничтожение Рима стало не просто целью, а частью их жизни.

В суровых условиях воины Карфагена стали обезумевшими фанатами великой идеи своего предводителя, эти люди перешли грань и с нетерпением ждали последнего кровавого боя.

Предвкушая встречу с римлянами, они стали похожи на хищников. Им больше нечего было бояться, они ждали этого момента как избавления – как дети ждут игр.

Из шестидесяти тысяч солдат с гор спустилось около тридцати. Именно эти, оставшиеся в живых, закалённые пятнадцатидневным походом через Альпы воины составляли основную мощь всего войска Ганнибала в дальнейших битвах.

– Отправь наших разведчиков в ближайшие поселения, сейчас нашим солдатам нужен отдых, и не мешало бы пополнить провизию. Джиска, узнай, насколько близко подошли к нам римляне, ведь несмотря на усталость, нам нужно быть готовыми к битве.

Ганнибал отдавал приказания, сидя верхом на коне, затем вместе с Магоном начинал осмотр оставшихся воинов.

В тот же вечер карфагенян приютила небольшая галльская деревня, в которой расположилась пятитысячная армия варваров во главе с галльским вождём Тиджернаком.

– Мы готовимся дать бой наступающей армии Рима, и нам нужны провизия и воины. Нам известно, какую ненависть вы испытываете к римлянам, поэтому предлагаем нам воссоединиться против нашего общего врага.

Отпив глоток вина, Ганнибал внимательно посмотрел на рыжеволосого галла.

Он продолжил:

– Помогите нам в бою, римляне уже оповещены о моем переходе через Альпы, они хотят меня остановить как можно скорее. Мы не собираемся сдаваться, пусть и уступаем по силам нашему противнику. Нашей величайшей целью является дойти до ворот самого Рима, и мы сделаем это, убьём этих недостойных крыс во имя свободы нашего народа. Вы нам поможете?

Рыжеволосый галл задумчиво молчал и почему-то смотрел на Магона, который сидел рядом со своим старшим братом. Осушив одним залпом стакан карфагенского вина, варвар резко расхохотался, так что капли стали разлетаться с его рыжей бороды в разные стороны.

Ганнибал и Магон злобно переглянулись.

В это время галл, вытерев бороду рукавом своей оленьей шкуры, прекратил смеяться и принял совершенно серьёзное и немного диковатое выражение лица.

– Мы давно воюем против Рима и знаем силу нашего противника. Римские полководцы постоянно совершенствуют свою тактику ведения боя, у них слишком мощная армия и много союзников. Вы со своей обезумевшей шайкой не сможете им противостоять, даже если мы вам поможем. Публий Сципион – он же великий понтифик Сената, со своей двадцатитысячной тяжеловооруженной армией находятся в двух днях пути от нашей деревни. Вторая сорокатысячная армия с тяжёлой римской пехотой, под командованием капитана Семпрония Лонга, движется за ними, для воссоединения войск. Вам не одолеть их, даже если все ваши боги будут помогать вам в этом.

Поленья в костре с треском разгорались всё сильнее, будто кто-то невидимый подливал вино в огонь.