Граниил Орлов - Фонтан [litres]

По лицу Ганнибала пробежали тени от костра. Бросив взгляд на нахмуренного Магона, он резко встал, затем, поправив своё оружие, сказал рыжебородому напоследок:

– Вы в нас не верите. Что же, это ваше право, за провизию и наёмников мы заплатим золотом. Я чувствую запах приближающихся римских солдат, они воняют, как одна большая жирная свинья. – Сказав это, Ганнибал, с присущей ему благородной выправкой, покинул вечернее собрание. Магон, а за ним и Джиска с Магарбалом – его верные сподвижники, держа руки на клинках своих фалькат, резким шагом бесцеремонно покинули трапезничающих у костра длинноволосых галлов.

– Магарбал, что у нас со слонами? – Ганнибал спрашивал у своего начальника кавалерии, идя вперёд и не оборачиваясь.

– Слоны плохо пережили наш переход через горы, у нас осталось около восьми животных, но они ещё не полностью акклиматизировались, поэтому в ближайшей битве они практически бесполезны.

– Около восьми? Нам нужно срочно дать бой Публию, не дожидаясь его слияния с Лонгом.

Ганнибал тут же отдал приказание военачальнику пехоты:

– Магон, прикажи воинам отдыхать, послезавтра предстоит битва: мы устроим её в низменности местной реки Тицин. Заманим римлян в ловушку, так как они хуже нас знают местность. Завтра нужно вновь послать разведчиков на точный осмотр спуска к реке.

Ганнибал резко остановился и, жадно вдохнув осенний воздух, продолжил свою речь:

– Этой победой мы докажем трусливым галлам, что римляне не бессмертны и что наши боги действительно нам помогают, пусть они все увидят нашу мощь. Время пришло.

Стоящие поодаль его верный друг и двое братьев наблюдали странную картину – Ганнибал, закрыв глаза, с раздувающимися от волнения ноздрями, поднял руки кверху, и в этот момент неожиданно поднялся сильный ветер.

На следующий день Ганнибал начал проверять своих воинов перед предстоящей битвой. К тому моменту местность была полностью изучена Магоном, Магарбалом и двоюродным братом Баркидов – Джиской. Посовещавшись, они решили прибегнуть к тактике внезапного нападения.

Были наняты отряды галльских лучников, два отряда свободной варварской кавалерии и отряд легкой пехоты.

Всё было готово к битве. Капкан, приготовленный для римлян, должен был скоро захлопнуться.

Войска карфагенян решили поджидать врагов в низине реки По, находящейся между реками Сосны и Тицин.

Путей для отхода римлян было всего два: либо через реку, что представляло бы для нихчрезмерную опасность, либо вдоль неё, но для этого могла понадобиться помощь быстрых всадников-нумидийцев.

– Свинья, угодив в капкан, будет хрюкать до последнего, – отшучивался Магарбал, следуя за Ганнибалом и отсчитывая готовность конницы к бою.

В ночь перед битвой Ганнибал спал очень плохо.

Когда он всё же заснул, то увидел странный сон. Он оказался на горной тропе, посреди которой росло огромное дерево, по своему виду напоминающее огромный фонтан. Вместо листьев у дерева были язычки пламени, вместо веток – яркие лучи огненного потока.

Сильный ветер подхватывал и разносил по сторонам огненные искры с дерева, они летели прямо в Ганнибала, обжигали его лицо, шею, руки.

Он кричал, но вокруг была полнейшая тишина, он звал свою возлюбленную, которая сидела на вершине дерева.

– Эминола! – Ветер уносил вдаль его крик.

Ганнибал кричал всё сильнее, но вокруг по-прежнему царила тишина – всё пространство вокруг словно утопало в ней. Он не слышал собственного голоса. В это время волосы девушки сплелись с огненными язычками пламени, из её глаз потекли слёзы – они падали на ствол огненного дерева и испарялись.

Из глаз Ганнибала градом полились слёзы с блеском охватившей его неистовой ярости.

– Эминола! Нет! – Он кричал, надрывая голосовые связки, казалось, они лопались из-за большой температуры пламени огня.

Он больше не мог терпеть. Упав на колени и закрыв лицо руками, он зарыдал.

– Прошу… Эминола, вернись…

Он чувствовал, как обжёг левый глаз – один из отскочивших язычков пламени попал в него. Глаз испепеляло изнутри, и он чувствовал невыносимую боль.

Открыв другой глаз, Ганнибал увидел, что его руки были в крови.

Посмотрев на корни дерева и резко закричав, он отскочил в сторону.

У самых корней лежали жертвенные кубки, из которых наверх быстрыми потоками лилась красная жидкость, похожая на вино.

Ветер доносил до Ганнибала шёпот знакомых ему людей, его лицо обжигало огнём, появлялись волдыри и сильные ожоги.

– Боги предупреждали тебя, что, если ты не остановишься, ты уничтожишь Карфаген и весь мир! – громко произносил голос жреца.

– Согласившись с тобой на этот сумасшедший поход, я понял, что моё предназначение – пройти этот путь вместе с тобой, и если надо, то отдать за это свою жизнь, – произносил следом голос Магона.

– Зачем тебе Рим? Испании нужен сильный властелин, который сможет защитить её земли. Ты нужен Испании, ты нужен мне, – теперь звучал голос его жены Эминолы.

Ветер продолжал доносить до его слуха слова из его прошлого:

– Вся наша жизнь, как дерево. Если у тебя не будет великой цели, то ты никогда не сможешь удержать эту землю корнями. Воин сомневается и размышляет до того, как принимает решение. Но когда оно принято, он действует, не отвлекаясь на сомнения, опасения и колебания, – так говорил ему голос его отца Гамилькара.

– Впереди ещё миллионы решений, которые предстоит принять, – молвил неизвестный ему голос, которого тут же, как и всех остальных, подхватывал ветер и уносил вдаль.

Последний голос привёл Ганнибала к полнейшему безумию.

– Я хочу, чтобы она вернулась…

Не выдержав последней фразы, протягивая руки к девушке, он упал в горящую огненными бликами кровь, бурлящую в чаше корней дерева-фонтана.

Неизвестный голос шёпотом произнёс последнюю фразу, и она обрывками осталась в ушах обезумевшего Ганнибала.

Но сон не закончился.

Неожиданно боль утихла, и Барка стал чувствовать лёгкие потоки морского бриза.

Открыв без усилий оба глаза, он увидел над своей головой огромную бабочку. Она раскрыла свои большие фиолетовые крылья, словно красуясь.

– Я хочу, чтобы она вернулась, – повторял последнюю фразу Ганнибал, и в этот момент тёмные крылья бабочки полностью завладели его подсознанием.

Открыв глаза, Ганнибал протёр влажное от холодного пота лицо, вдыхая долгожданный глоток прохладного ночного воздуха.

– О, величайший Баал, хранитель неба и земли, помоги мне захватить Рим и пережить этот кошмар, – шептал он, умывая лицо холодной водой.

Встав и надев накидку, он покинул шатёр.

Раннее утро бодрило свежестью. Вокруг словно мягкой периной расстилался туман.