Граниил Орлов - Фонтан [litres]

Ганнибал ликовал:

– Вот и свершилось, ещё на один шаг мы стали ближе к воротам Рима.

Сразу за этим он отдал поручение своему брату:

– Магон, пора доставать вино и готовить много мяса – сегодня мы празднуем нашу первую победу на этой земле. Мы устроим показательные бои на выживание среди пленных варваров. Пора закатить пир, солдатам давно нужна разгрузка, они это заслужили.

Ганнибал, сверкая единственным глазом, громко рассмеялся.

– Послезавтра мы с новыми силами встретим римлян на реке По, между реками Сессией и Тицином.

Изобразив на песке тонким прутом линию и два квадрата рядом, обозначающие два отряда, Ганнибал объяснил всю простоту и гениальность тактики его боя своим приближённым.

В тот же вечер карфагеняне совместно с галлами праздновали победу, разведя огромные костры прямо перед палатой верховных старейшин, находящейся на центральной площади города.

Красивые галльские девушки танцевали перед костром, прикрывая свои светлокожие тела оленьими шкурами. На трёх вертелах большого костра крутились аппетитные кабаны, бочки с вином опустошались одна за другой.

Сам Ганнибал вышел из шатра, встал перед своими захмелевшими воинами, под крики всеобщего приветствия поднял вверх кубок с вином и произнёс:

– Сегодня, в этот поздний прекрасный вечер, я поднимаю свой кубок с вином за нашу победу, за нашу веру и за величие Карфагена…

Задумавшись на мгновение, он посмотрел на тёмное небо, а затем продолжил:

– За вас, братья мои, с нами сила богов! – Жадными глотками, словно настоящий дикарь, допив вино, он отбросил кубок в сторону под всеобщие воодушевлённые крики своих воинов.

– Пришло время для боёв с участием пленных варваров, которые имели неосторожность встать на нашем пути.

Ганнибал перешёл на крик:

– Пусть же знают все, что Карфаген – это не надменный Рим, что мы даём шанс каждому, даже пленному врагу, заслужить право бороться за свою жизнь и свободу.

В центр образовавшегося среди толпы круга вышли два пленника. Оба были крепкого телосложения, но с разным цветом волос.

Один из них был рыжий, веснушчатый плотный паренёк с длинными волосами, очень напоминающий галла, второй был стриженый, с тёмным цветом волос и худощавого телосложения ибер со светло-коричневым цветом глаз.

Им подкинули фалькаты, не теряя времени оба кинулись в атаку. Рыжеволосый галл долго и упорно атаковал мощными ударами, сокрушая со всех сторон своего противника. Ещё один удар, и он выбил меч у ибера, но стоило ему только замахнуться, как тот ударил его ногой в паховую область. Из толпы кто-то подкинул в сторону ибера острый кинжал. Азарт от битвы стал сильнее.

Всё произошло за каких-то несколько секунд – ибер, словно дикая кошка, одним прыжком очутился рядом с врагом, и в следующий момент зрители увидели, как в нутро рыжеволосого галла по самую рукоять вонзился кинжал. От неожиданности он начал пятиться назад, схватившись за живот, и затем упал замертво.

Так прошло несколько боёв, и в итоге трое оставшихся пленных, снискав симпатию толпы, получили долгожданную свободу и право на жизнь. Проходя мимо них, Ганнибал похлопал каждого по плечу, объявляя, что теперь они присягнут на верность Карфагену и вступят в состав его войска.

Он взял кувшин с вином и дал отпить каждому из освобождённых пленных победителей по глотку. В этом и заключалась присяга карфагенского войска времён правления семьи Барки.

Ночь пролетела быстро.

Охмелевшие воины разбрелись по своим шатрам, в это время Ганнибал и Магон, вместе с Джиской, ещё раз осматривали карту местности, продумывая план сражения до мелочей.

Весь следующий день воины Ганнибала готовились к битве, и в это время их главнокомандующий совершал обход войск. Особый интерес у него вызвала конница, в предстоящей битве основной упор делался именно на неё. К этому моменту ещё несколько отрядов варваров из соседних деревень присоединились к ним.

Холодным утром 18 октября 218 года до н. э. войска Ганнибала, спрятавшись в прибрежных лесах, ожидали появления римлян.

Смотря вниз со склона на низменность реки, Ганнибал наблюдал лёгкую дымку над водами реки По. Рядом с ним стояли Магон и с опухшим от вина лицом Магарбал.

Под ногами чуть слышно протекал небольшой ручей. Нагнувшись и сев на корточки, Ганнибал зачерпнул руками родниковой воды и умыл лицо.

По небу, обретая светлые тона, пронеслась небольшая туча, напоминающая большой фонтан, из которого объёмными потоками разливались по всем сторонам утренние полоски света, сменяющие тёмные сумерки. Это было чудеснейшее зрелище. Наблюдая за подобным чудом, Ганнибал прищурил свой единственный глаз и произнёс:

– Небо – это любимый источник богов, их воронка жизни.

Рядом с ним, кряхтя и охая, умывался ледяной водой Магарбал.

– Мы сделаем всё от нас зависящее, – произнёс он, приглаживая мокрые волосы и надевая шлем.

Через некоторое время римляне перешли реку.

Они подошли к возвышенному плато, где начинался лес, в сторону расставленной карфагенцами засады.

Ловушка сработала.

Подав знак рукой, Ганнибал дал приказ Магарбалу нападать.

Основной задачей карфагенян было застать римлян врасплох, что им удалось.

Со страшным боевым кличем несколько конных отрядов атаковали римлян. Влетев в строй варварских наёмников, иберийцы стали пробиваться к триариям, к основному центру, вглубь оборонительной линии римлян.

В этот раз варварские наёмники бились без особого желания, и уже в следующее мгновение их отряды пустились в бегство, оставив тяжёлую пехоту римлян.

Центр обороны был пробит, и нумидийские всадники, будто ожидая этого, начали атаковать римскую конницу, которая предприняла попытку напасть с тыла на иберийцев. На помощь нумидийцам Ганнибал выслал несколько пеших отрядов наёмных галлов.

Битва затянулась, и римским триариям почти удалось отбить внезапное нападение.

Но затем, после двух удачных маневров, нумидийские всадники, вместе с вернувшейся кавалерией Магарбала, окружили римлян кольцом, зажав в тисках оставшихся римских всадников и тяжёлую пехоту. Римляне отбивались из последних сил, бежать было некуда – это был полный провал.

Завершающим моментом битвы стало ранение Публия Сципиона, отряд которого, после двух неудачных попыток пробить клином кольцо окружения, бежал с поля боя. Воины Ромула подались в бегство, и только триарии – элита тяжёлой пехоты римлян, бились до последнего. Бежавшие лучники и застрельщики с криками падали от копий разъярённых нумидийских всадников.

Раненого Публия Сципиона спас его сын Публий Сципион младший. Уже вдалеке он обернулся и встретился взглядом с Ганнибалом – они посмотрели друг на друга, и если лицо римского полководца излучало страх и ненависть, то лицо Барки было полно удовлетворения. Он вновь одержал победу над ненавистным врагом, и это было для него наслаждением.