Адам Пшехшта - Адепт

Солдаты заняли позиции в доме напротив, часть укрылась за броневиком. Перед входом лежало несколько с трудом узнаваемых тел. Наверное, разведчики или штурмовая группа…

– Что с ними случилось? – растерянно спросил Рудницкий.

– Огонь, – со злостью прошипела Анастасия. – Этот маг действительно хорош. И видно, что не первый день изучает символы в библиотеке. Ты захватил первичную материю?

– Конечно, но что ты хочешь…

– Давай!

– Я…

Девушка нетерпеливым жестом потянулась за хрустальным флаконом, отсыпала на ладонь немного черного порошка.

– Столько должно хватить, – буркнула она.

– Что ты хочешь сделать?

– Увидишь. Батурин!

– Да, госпожа?

– Я спровоцирую его, а когда он меня атакует, попытайтесь зайти внутрь. Да, и не берите пленных. Это бессмысленно, они ничего не скажут.

Россиянин выглянул из-за угла, окинул хмурым взглядом здание.

– Порядок! – сказал он. – Я только надеюсь, что вы знаете, что делаете.

– Как и я, – ответила она. – Тоже на это надеюсь.

Рудницкий протянул руку, чтобы ее остановить, но Анастасия молниеносным движением отклонилась и выступила вперед.

– Что ты делаешь? – закричал Самарин, укрытый за броневиком. – Немедленно возвращайся!

– Тихо! Не мешай!

Девушка развела руки и начала чертить в воздухе сложные фигуры, ее пальцы светились, порхая в темноте ночи, как стая светлячков. Рудницкий почувствовал тошноту и влагу на щеке: левый глаз слезился.

– Что, черт возьми, это такое? – с недоверием пробормотал он.

В темноте расцвели неизвестные, чужие геометрические фигуры, через мгновение соединившиеся между собой в замысловатую, потрясающе красивую конструкцию. Алхимик закрыл левый глаз, и все исчезло. Когда он его открыл, видение вернулось, вместе с головокружением.

В окне, освещенном керосиновой лампой, появилась тень. Солдаты сразу открыли огонь, но не смогли попасть в стоящего в глубине комнаты человека. Незнакомец выкрикнул в ночь несколько звуков, и из окна выплыл сгусток тьмы.

– Сейчас! – закричала Анастасия.

Резкий грохот тяжелых солдатских сапог свидетельствовал о том, что люди Батурина кинулись в атаку. Через мгновение отозвался пулемет, поливая фасад каменицы оловянным дождем. А тем временем сгусток приобрел форму шара и завис в воздухе на высоте головы Анастасии. Звук, который заглушил стрельбу, напоминал взрыв газа, только был сильней. Намного сильней. Внезапно девушку охватил огонь. Рудницкий ощутил жар и запах горящих волос.

Самарин кинулся бежать, Матушкин и еще два солдата схватили его за руки.

– Она мертва! – кричал Матушкин. – Никто не смог бы…

Анастасия вынырнула из огненного пекла и произнесла что-то громким, вибрирующим голосом. Алхимик не распознал ни единого слова, ни языка, на каком она говорила, но фраза звучала, как скрежет железа по стеклу. В ответ прозвучал болезненный визг. Не нужно быть магом, чтобы понять, что это было не благословение.

Пронзительный звук офицерского свистка отправил солдат на штурм: похоже, Самарин решил воспользоваться ситуацией. Рудницкий подбежал к Анастасии, ее лицо было в волдырях, а волосы и одежда обгорели, но, похоже, она не сильно пострадала.

– Ты как? – быстро спросил он.

– Как видишь.

– У меня есть мазь от ожогов. Я мог бы…

– Потом! – нетерпеливо прервала она. – Идем!

Рудницкий беспомощно вздохнул и последовал за девушкой, несмотря на то что из здания доносились крики и одинокие выстрелы. Наверное, это был не лучший момент утверждать, что солдаты сами справятся…

На очередные трупы они наткнулись на лестнице: двух солдат превратили в обугленные куски мяса, а гражданский был заколот штыками. Дальше было еще хуже, вход на четвертый этаж был блокирован кучей тел, в основном солдаты, которых можно было узнать по остаткам обмундирования.

– Тут должен был быть кто-то важный, с самой верхушки иерархии, иначе они не сопротивлялись бы так яростно, – заявила девушка.

Рудницкий не ответил, он старался справиться с тошнотой. Вонь горелого мяса заставляла желудок подкатывать к горлу. Как он заметил, у Анастасии не было таких проблем, ей не мешали ни вид, ни запах.

– Ну, идем! – поторапливала она. – Не будем вступать в битву, но нужно проверить все помещения. На всякий случай.

Рудницкий перешагнул через труп и сильней сжал оружие. Девушка ожидала, что он пойдет первым.

– Начинаем с левой, – сказала она.

Алхимик осторожно переступил порог. Дверь, изрешеченная, как сито, наводила на мысль, что внутри никого нет. По крайней мере, живого.

Тучный усатый мужчина сидел в кресле, на его лице застыла гримаса испуга. Рана на шее свидетельствовала о причине смерти: кто-то перерезал ему горло. Рудницкий ощутил во рту горечь желчи.

– Что ты так смотришь? – подтолкнула его Анастасия. – Он уже не встанет. Идем дальше!

Две следующие комнаты были пустыми, но беспорядок говорил о том, что недавно тут кто-то был. Когда они вышли в коридор, услышали, как Самарин приказывает обыскать каменицу. Алхимик вздохнул с облегчением – звуки битвы стихли.

– Похоже, все, – заметил он.

Через минуту появился Матушкин и повел их наверх.

– Мы очистили здание, остался только последний этаж, – проинформировал он. – Кажется, там никого нет, но лучше соблюдать осторожность. Особенно в читальне.

– Это библиотека, – поправила его Анастасия.

– Один черт! – со злостью бросил солдат.

– Что-то случилось? – спросил Рудницкий. – Мы же выиграли.

– Половина наших полегла! Вот, что случилось! Это Варшава, не граница, а потери такие, как на Кавказе!

По мере подъема вид здания менялся все больше. Лепнину и штукатурку заменил кирпич, словно они и правда вернулись в Средневековье, а обычные окна были украшены витражами. По просьбе алхимика Матушкин посветил на одно из них, но нарисованные на стекле не то люди, не то звери постоянно меняли форму, что вызывало боль в глазах при долгом смотрении.

– Что за чертовщина? – пробубнил солдат.

– Архитектурой анклава можем заняться поздней, – с раздражением кинула Анастасия. – Сейчас у нас дело поважней.

– Ага, – согласился Матушкин. – Надо обследовать эту библиотеку.

Каменные, без украшений, стены делали помещение похожим на келью. Огромную келью: «библиотека» превышала размерами не один бальный зал. Все камни были подогнаны и отполированы, блестели, словно их только что намочил дождь. Впечатление усиливал запах влажной земли.

– Что нам делать? – неуверенно спросил Рудницкий. – Где эти символы?

Анастасия закрыла глаза и долго исследовала стены, водя по ним кончиками пальцев.

– Тут, – довольно заявила она.

– Где? – нетерпеливо спросил полковник.