Мстислав Коган - Операция «Возвращение». Том 1

— Это плохо, — тихо пробормотала Ани, нервно сжимая в руках винтовку.

— Очень плохо, — кивнул я, — Парни, готовьте гравигранаты.

Бойцов уговаривать долго не пришлось. Один из них тут же вскинул руку. Раздался короткий хлопок, и небольшой черный шарик растворился в бледной зелени неба. А через несколько секунд грохнулся возле твари. Мгновение, другое, третье… В воздух поднялся снег. Вслед за ним взлетели и выдранные из мостовой камни. С крыши стоящего рядом дома сорвалась какая-то гнилая труха. Тварь, оказавшаяся практически в эпицентре всего этого дела отчаянно заревела, пытаясь отодвинуться в сторону, но сила гравитационного искажения продолжала затягивать ее внутрь этой смертельной воронки, ломая и давя полупрозрачную тушу отчаянно сопротивлявшегося существа. А в следующую секунду произошел взрыв. Перетертые в труху доски, обломки камня и снежную кашицу разметало по округе, оставив на месте гранаты лишь густое пылевое облако, медленно осаживающееся на землю.

— Ну вот, кажись теперь мы его…

Из облака вынырнул полупрозрачный силуэт. Целый и невредимый. Вынырнул и медленно поплыл в нашу сторону, едва заметно искрясь в зеленых солнечных лучах. Дерьмово. Очень дерьмово.

— Давай еще одну, — рявкнул я, — И сматываемся ко всем херам отсюда. Живо!

Еще один хлопок, раздается уже за спиной. Руки сами собой выхватывают винтовку из-за спины, а ноги несут вверх по улице, к проклятой площади, с которой все и началось. Вдох. Шаг. Выдох. Другой. Перед глазами мелькает уведомление о включении прыжковой системы костюма. Дома проносятся мимо и вдруг… Заканчиваются. Наш отряд вываливается на площадь.

Бойцы непроизвольно остановились и уставились на меня с немым вопросом, который повис в потрескивающей от напряжения тишине: «Что дальше? Куда?» Дагор. Сам бы хотел это узнать.

— Дайте мне минуту, — выдохнул я, не спуская глаз с видневшейся вдалеке твари, — Не подпускайте ее слишком близко. Как только пройдет отметку в две сотни метров — используйте гранаты.

— Алекс, ты опять, — начала было протестовать Ани, но я ее тут же оборвал.

— Да, опять. Потом об этом поговорим.

Но закрыть глаза я не успел. В следующее мгновение на нейроинтерфейсе появилось уведомление, оповещающее о восстановлении связи со второй группой и один из бойцов заорал, махнув рукой в сторону небольшой улочку, уходившей на север: «Смотрите! Наши!»

Группа бойцов стремительно приближалась. Парни неслись сломя голову, врубив прыжковую систему костюма, из-за чего их походка со стороны казалась немного нелепой.

— Уходите оттуда, сейчас-же, — раздался в ушах хрип запыхавшегося Леннара, — Эта сука, она идет прямо за нами! И ей похер на…

Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточится. Последние слова капитана тут же растворились в густом, мерном гуле, медленно поглощавшем клокочущую тьму вокруг. Через секунду во тьме начали проступать силуэты и картина, которую у меня так долго не получалось собрать воедино наконец прояснилась. Тварь действительно шла с севера. Так же как и три других с юга, запада и востока. И они уже сомкнули свое кольцо вокруг этой площади. Мы оказались в западне.

— Товарищ адмирал, что будем делать? — вопрос застыл, в густой тишине, звенящей от разлитого в ней напряжения.

Я бы и сам хотел знать, что делать. Можно попытаться тварей перелететь, врубив гравидвижки. Один раз у нас этот трюк сработал, мог получиться и во второй. Но проблема в том, что лететь придется далеко и довольно долго. А это — серьёзный расход заряда батарей. Учитывая, что эти суки вполне способны достать человека в радиусе ста метров… Может не прокатить. Но вариант. А других по большому счету и нет. Иглы их не берут, гравигранаты лишь замедляют, спрятаться не получится — они нас банально почувствуют.

— Врубайте гравидвижки. Попробуем обойти этих сучьих детей по воздуху.

— Вас понял, — ответил Леннар и в следующее мгновение бойцы оторвались от земли. Мы с Ани последовали их примеру.

Я вывел на визор карту местности и взглядом прочертил примерную траекторию полета, заодно обозначив зону в которую нельзя заходить. Если повезет, то выше двух сотен метров подниматься нам и не придется.

Площадь начала понемногу уменьшаться. Под ногами оказались заваленные снегом крыши домов. Пятнадцать метров. Из ста пятидесяти. Справа вверху мигает красная надпись. При текущем расходе энергии заряда костюма хватит на тридцать семь минут. Прорвемся.

Внизу показалась широкая лента дороги, разделяющая город на две части. По ее белому, но уже изрядно потрепанному тяжелыми ботинками, полотну медленно ползла полупрозрачная тварь. Навстречу ей, с другого конца города двигалась полная её копия. Два других существа скорее всего затерялись где-то в узких проулках, однако, тоже сжимали круг. Их ледяное дыхание уже чувствовалось. Пока еще едва-едва, где-то на самом краешке сознания. Червоточина, медленно высасывающая мысли, эмоции, чувства, желания. Оставляющая после себя лишь серую пелену апатии, тяжелыми мокрыми хлопьями оседающую на плечи и тянущую вниз. Но сдаваться нельзя. Апатия — это смерть.

— Алекс? — в ушах раздался голос Ани, — Ты в норме?

— Да, — кивнул я, пытаясь стряхнуть остатки странного наваждения. Но последняя мысль прочно уцепилась за извилины мозгов и все еще звучала, гулким эхом отскакивая от стенок черепной коробки.

— Ты просто настолько внезапно это сказал… И таким странным голосом, — Ани на секунду замешкалась, отвлекшись на уведомление костюма, — Апатия — это…

— Знаю, — оборвал ее я. Почему-то от этой фразы по коже шел легкий мороз. Особенно когда ее начинал произносить кто-то посторонний, — Просто мысли вслух. Не будем об этом. Леннар.

— Да, командир.

— Пускай твои парни зарядят в каждую из этих сук по гранате. Устроим им… — по спине пробежал холодок, когда я понял, что мои слова начали уходить в пустоту. Связь не работала. Да и вся остальная электроника костюма вышла из строя, а желудок медленно пополз в сторону глотки. Мы падали.

Это продолжалось несколько мгновений растянувшихся в минуты… Часы… Дни… Казалось оно никогда не закончится, несмотря на то, что поднялись мы всего метров на сорок. А потом был удар, от которого все внутренности у меня сжались в плоный комок, размазавшийся по позвоночнику. Вместе с ним пришел грохот, моментально заложивший уши. Мир перед глазами потемнел, сузившись до небольшой расплывчатой полоски света прямо перед глазами, которая в следующее мгновение сменилась какой-то светящейся голубоватой надписью.

В висках пульсировала боль, а к горлу комом подкатила тошнота. Но… Мне было уже как-то все равно. Безразличие до этого лишь едва касавшееся моего сознания, теперь всем своим весом навалилось на грудь, плечи и голову, мешая двигаться, соображать и дышать. И лишь где-то в глубине черепной коробки отчаянно пульсировала оставшаяся в одиночестве мысль: «апатия — это смерть».