Игорь Маранин - Школа зомби Изы Марк [СИ]

Схватив тесак и вопя от страха, я бросился в атаку. Видно, ангел смерти направлял мою руку — первый же удар раскроил череп противника. Но их было двое, второй ухватил за руку и рванул к себе, не давая времени вытащить нож. Я уже чувствовал зубы на своей шее, когда хватка существа ослабла и пальцы разжались. А вслед за тем оно рухнуло на каменный пол. Я обернулся — позади стоял Цыпа.

— Откуда ты взялся? — часто-часто дыша, спросил я.

И сам же ответил:

— Одноухий из подвала рыщет по замку!

Справившись с дыханием, я вытащил тесак из черепа и, не веря собственным ушам, сказал, словно выплюнул:

— Пошли, убьём его!

Сквозняк в коридоре принёс запах улицы. Казалось, мы идём по руэль, узкому ночному переулку — два путника в чужом городе. Цыпа вёл меня, ориентируясь на собственное чутье — не звуки, не запахи, а нечто внутри, позыв души, шёпот подсознания. И когда он останавливался, прислушиваясь — казалось, гигант слушает себя. В какой-то момент я подумал: мы движемся не по следу, а навстречу, предугадывая, где появится монстр. Вдруг вспыхнул свет, а затем я услышал знакомые голоса — оказалось, мы вышли к покоям хозяйки. Придержав Цыпу (невероятно, он послушался!), я замер у приоткрытой двери.

— Прекратите истерику! — слышно было, как раздражён доктор. — Мы видели его на улице, в его чипе прописан запрет на охоту за нами — какого рожна ему понадобится возвращаться?

Но мадам не желала успокаиваться:

— А где Лука? Он уже должен быть здесь, но его нет!

— Ваш Лука — маньяк. Я его вычеркнул из стоп-файла.

Цыпа распахнул дверь и вошёл, за ним в комнату прошмыгнул я. Паскаль стоял у открытого бара — раскрасневшийся от выпитого. На мадам было страшно смотреть: она вжалась в кресло, почти исчезнув под своей шалью, лишь бледное лицо выглядывало наружу да тонкие руки сдавили трость. Будто она отталкивалась этой тростью от пола, стремясь спрятаться под шалью полностью. Рядом с креслом сидел Коленька, играя оранжевым бантом.

Увидев меня, Иза Марк дёрнулась в кресле и напустилась на доктора.

— Ты не закрыл дверь! — выкрикнула она.

— У меня есть пистолет, — Паскаль ухмыльнулся, изображая храбреца. Он находился в той стадии опьянения, когда океан дерьма кажется лужицей, оставленной нашкодившим котёнком. В следующий момент Коленька поднялся на ноги, а за его спиной завизжала Иза Марк. Паскаль уронил бокал на ковёр, выхватил пистолет и. направив на меня, выстрелил. Так показалось мне в начале той долгой секунды, а на исходе её пуля попала в Цыпу. В тот момент он сражался с ворвавшимся в зал одноухим. Заражённые вирусом не умирают от пуль, только если разнесешь им голову. Говорят, в результате болезни душа покидает тело, но я во всякие ла фикшн не верю. Пуля дезориентировала гиганта, и он упустил рвущегося к мадам монстра. Тот свалил меня с ног ударом лапы и попытался сделать то же с бросившимся наперерез Коленькой. Но наш коротышка повис на чудовище, словно собака на медведе. Паскаль выстрелил ещё раз и снова промазал. Локтем он задел канделябр с зажжёнными свечами, и свечи упали на пол. Пуля разбила оконное стекло, и оно пошло трещинами. Когда Цыпа добрался до чудовища, было поздно: Иза лежала с перекушенной шеей. Вместе с Коленькой они оторвали его от хозяйки замка, словно присосавшегося клеща. У кресла образовалась куча-мала, ковёр вовсю пылал и огонь подбирался к бару. Монстр был сильнее, резче, быстрее: он почти отбился от наших учеников. И снова ангел смерти вел меня своими тропами: в какой-то момент куча-мала оказалась у моих ног, я занёс тесак и обрушил его на голову чудовища.

— Великолепно! — заявил доктор, осушил ещё один бокал и направился к окну. — Становится жарко, пора покидать корабль.

— Это же второй этаж!

— Всего второй этаж.

Цыпа лежал на полу: его нога была сломана, он мог только ползти. Огонь перешёл на стойку бара и занялся старинными гобеленами. В поисках выхода я подскочил к окну и увидел там Джема с мадмуазель. Они были живы! Я радостно всплеснул руками.

В распахнутом окне показался Марсель и всплеснул руками. Но не прыгнул вслед за доктором, а исчез в дыму и пламени. Небо закрывали тяжёлые тучи: они плыли низко, почти касаясь вышки сотовой связи и верхушек тополей у ограды. Тусклые пятна намокших фонарей тонули в кромешной вечерней тьме. По садовым дорожкам меж запущенных кустарников, по мокрому асфальту автодороги, по площади перед замком метались обезумевшие животные, и понять, сколько их, было невозможно. Мило и забавно свиньи выглядят лишь на картинках детских книжек: когда на тебя летит двухсоткилограммовая туша, становится не до улыбки. К тому времени, как мы с Джемом выскочили во двор, из журналистов-блогеров в живых осталось около дюжины. Они испуганно жались в кучку, а самый безбашенный продолжал снимать на камеру телефона. Крупный, высокий, в массивных квадратных очках, он не выпускал мобильник из рук. Одна из свиней, мокрая и грязная, пронеслась рядом с ним и едва не растоптала лежавшего на земле Паскаля.

Я бросилась к доктору: Паскаль был пьян. Может поэтому, он остался в сознании и принялся руководить мной, пока я перетягивала жгутом из собственного платка вены на сломанной ноге и бинтовала чьим-то шарфом рану.

— Туда! — распорядился Джем, показывая в сторону тополей у ограды. — Несите Паскаля туда! Я за оружием.

Оставаться рядом с горящим зданием становилось опасно.

— Ноги свяжи! — потребовал доктор. Жгутом, перетянувшим ему сосуды, служил мой платок, а вот материала для фиксации сломанной ноги не было. Оставалось только привязать её к здоровой.

Пока я возилась, подошли ученики, руководимые Ниной, и окружили нас кольцом. В этот момент что-то с грохотом упало рядом, заставив меня завизжать от испуга. Оказалось, Марсель вытащил из огня гиганта и сбросил его из окна: Цыпа, как и доктор, самостоятельно мог только ползти. Вслед за спасённым гигантом выпрыгнул и сам герой — с залихватским криком «А-а-а-у-у-у-у-о-о-о!».

Ситуация тем временем становилась критической: среди животных появились заражённые. Наше отступление напоминало паническое бегство, ученики потеряли двух человек — свиньи их просто затоптали. Замок уже вовсю пылал, искры летели во все стороны, а вскоре загорелась конюшня. Слышно было ржанье запертой там лошади. Отступив к ограде, мы спрятались за деревьями: сзади нас защищал забор, а впереди — толстые стволы тополей. В узком проходе между ними неожиданно обнаружился одноухий блогер. Он развернулся к нам, дёрнулся, но отойти от решетки не смог. Его правая рука была просунута между прутьев, и в ней он держал дорогую фотокамеру: бедняга не хотел отпустить её и не мог сообразить, как пролезть. Но близость добычи решила исход: камеру он всё-таки отпустил. Паскаль, которого мы усадили спиной к тополю, вытащил из кармана пистолет и выстрелил.