Александр Рудазов - Апофеоз

А здесь, значит, место рандеву – и преуютное. Лесная полянка, бабочки порхают. Давно Лахджа не видала нормальной природы. В Паргороне такого не встретишь. Конечно, у Хальтрекарока прямо во дворце есть и озеро с пляжем, и парк, и роскошные сады, но там это все искусственное. Даже солнца над головой нет.

Интересно. Судя по все тому же астральному следу, дальше они все впятером поднялись в воздух и полетели… туда. В каком-то направлении. Лахджа не была уверена, в каком она полушарии, так что затруднялась определиться по солнцу. А компаса с собой не взяла.

Тем более, что это Парифат. Компас здесь указывает не на север, а на какой-то магнитный остров. Можно, конечно, и так ориентироваться, но для этого нужно хотя бы примерно знать, где этот остров находится.

А Лахджа этого не помнила.

Да, пожалуй, стоит выяснить для начала, что вокруг за местность. Какая тут страна, какой континент… какое хотя бы полушарие. И проще всего сделать это… как?.. Правильно, спросить у местных.

Демоница поднялась в воздух и заметила неподалеку городок. Маленький совсем, но ей многого и не нужно. Знать название своей страны они же там должны?

Парифат – мир многовидовой. Здесь под человека маскироваться необязательно, тут никто не шарахнется, увидев женщину с хвостом и крыльями. Лахджа спокойно приземлилась на площади, аккурат возле лотка книгоноши. Кроме книг там были журналы и газеты… газету демоница и приобрела.

– Самую свежую, – попросила она, протягивая серебрушку.

– Какая странная монета, – осмотрел ее книгоноша. – И откуда вы ее достали?..

– Какая тебе разница? Это серебро. Оно настоящее. Сдачи не надо.

– Логично, – согласился книгоноша, не отрывая взгляда от ее груди.

Монету Лахджа достала из кисты-кармана. Всякие мелкие вещицы она хранила в полостях внутри собственного тела. Формировала их автоматически по мере надобности. Одни – мягкие, как сумка кенгуру, другие – жесткие, как капсулы. Мгновенно раскрывала их и снова сращивала, так что снаружи ничего видно не было.

А газета оказалась не такой уж свежей. От прошлого месяца. Лахджа не знала точно, какое сегодня число на Парифате, но месяц помнила – Крокодил. В северном полушарии заканчивается весна, в южном – осень.

Но в углу газеты нарисован карикатурный волк в пенсне – так что она от луны Волка. И судя по статьям, только раз в месяц эта газетенка и выходит – на более частый выпуск просто не хватает новостей. Лахджу явно занесло в какую-то глухомань.

Первая страница посвящена достижениям местного бургомистра. В прошлом месяце он торжественно открыл новые ворота в городской стене, колодец, статую папы нынешнего короля, а также две скамейки и масляный фонарь на площади… ага, кажется, вот этот самый.

Ну молодец бургомистр-то. Деятельный, строит всякое. Не зря свой хлеб с икрой ест.

Вторая страница посвящена объявлениям. Продам свинью… куплю поросят… здоровая ласковая сучка ждет в гости крепкого молодого кобеля… интересно, это случка собак или брачное объявление?..

На третьей странице – происшествия. Их в прошлом месяце было негусто. Почти половину раздела занимала статья об убийстве. Некий оставшийся неизвестным иноземец средь бела дня убил топором Зиско Цаплезуса, благовоспитанного юношу из хорошей семьи. Городской эдил ведет расследование и клянется вскорости арестовать кровожадного душегуба…

– Э, скукота, – перевернула страницу Лахджа. – Где тут рубрика с анекдотами?

Рубрики с анекдотами не было. Видимо, на это здесь бумагу не тратили.

Читая газету, Лахджа не замечала, какие взгляды бросают на нее прохожие. В Паргороне она слишком привыкла, что одежда – это такая совершенно необязательная вещь, которую некоторые носят, но без нее вообще-то удобнее. В Шиассе с этим проблем тоже не было. А вот на Парифате… на Парифате нудизм не настолько распространен. Особенно в маленьких консервативных странах, в которых бургомистр лично открывает новые скамейки.

И на демоницу пялились. Почтенные кумушки гневно пыхтели и закрывали глаза детям. Мужчины либо сально ухмылялись, либо с укоризной качали головой. Две толстые жрицы сердито перешептывались на ступенях городского храма.

А когда демоница дочитала последнюю страницу, к ней подошли два стражника с алебардами и с ними пожилой мужчина с глубоко несчастным лицом. Он смущенно кашлянул и сказал:

– Мир вам, медам или сударыня, не имею чести быть представлен…

– И вам мир, почтенный, – приветливо кивнула демоница. – Я Лахджа.

– Очарован, медам или сударыня, я Зоммо Тривициус, бургомистр этого города…

– О, вы-то мне как раз и нужны! – оживилась демоница. – Скажите, пожалуйста, как ваш город называется? И страна заодно.

– Это Мар, третий по величине и богатству город славного королевства Люкин, – гордо, но и как-то кисло ответил бургомистр.

– Ой, как здорово! – обрадовалась Лахджа. – Аж третий! А велико ли королевство?

– Ну… как вам сказать…

– Понятно. Слушайте, я сама не местная, вы мне не поможете разобраться? Мы вообще где? На каком континенте?

– Мы в Кармингаре, медам или сударыня. И… простите меня за возможную грубость, но… почему вы голая?!

– Я не голая, – сердито ответила Лахджа. – На мне ботинки. У вас тут все-таки грязно.

– Ну да, вы обуты… но вы не одеты!

Лахджа исподлобья посмотрела на красного, обильно потеющего бургомистра. Затем на скабрезно улыбающихся стражников. Затем на зевак – ухмыляющихся, гневных, недоумевающих. А затем как бы смущенно воскликнула, хлопнув себя ладонью по лбу:

– Ой, батюшки! Совсем запамятовала. Наверное, опять забыла принять свое лекарство! Спасибо тебе, добрый бургомистр. А то, бывает, ходишь так целый день, думаешь – почему все эти люди так странно на тебя смотрят? И ведь ни одна живая душа не скажет, что не так.

Одежда на ней появилась, как по волшебству. Темные чулки и зеленое приталенное платье. Оно изумительно сочеталось с призрачной шляпкой из Шиасса.

Конечно, то было не настоящее платье и не настоящие чулки. Демоница просто отрастила на ногах мягкую густую шерсть, а по телу – оперение. Но оно топорщилось таким гармоничным букетом, что сложно было отличить от дорогого платья.

Бургомистр тоже оказался обманут. Или сделал вид. Он окинул Лахджу смягчившимся взглядом, заискивающе улыбнулся и сказал:

– Вы уж меня простите, коли дерзость проявил, мэтресс. Не распознал. А только голышом у нас в городе ходить не принято, так вот. Даже волшебницам.

– Я постараюсь это учесть, – серьезно кивнула демоница.

В общем-то, больше ее в этом городе ничто не задерживало. Бургомистр еще что-то мямлил о том, как здорово принимать в их тихом захолустье волшебницу и что завтра вечером городское собрание дает бал, на котором она будет желанной гостьей, но Лахджа его уже не слушала. Лучезарно улыбнувшись, она попрощалась с почтенным мессиром Тривициусом и взметнула себя в воздух.