Андрей Снегов - S-T-I-K-S Реинкарнация [СИ]

Вдали показались цели. В ярком свете фар силуэты быстро приближающихся длинноруких тварей не давали представления об их внешнем виде, по крайней мере, Максу.

— Бегуны, — негромко проронил Грин, — я торможу, открывай окно.

Цифры на спидометре начали обратный отсчет. Макса прошиб холодный пот, сердце стучало где-то в области горла, а руки дрожали словно в лихорадке. Грин же внимательно смотрел на дорогу, был сосредоточен, и, казалось, не обращал на состояние напарника никакого внимания.

Стекло бесшумно поползло вниз, и в салон ворвался теплый ночной воздух. Он принес с собой ароматы июньской ночи, щедро приправленные дымом пожаров. Макс отстегнул ремень, высунулся в окно, взял автомат на изготовку и поставил его в режим одиночного огня. Несмотря на плавное снижение скорости, дистанция быстро сокращалась. С трудом выудив из памяти полузабытую информацию о кучности стрельбы, зоне поражения, разбросе и отдаче, Максим решил, что стрелять ближе, чем за сто метров совершенно бессмысленно. Он взял на пляшущую в бешеном танце мушку фигуру левого бегуна. Грохот выстрелов показался оглушительным, а отдача — катастрофической. Хотя к этому моменту машина катилась с черепашьей скоростью, вести прицельный огонь было практически невозможно. Пули били в асфальт и обочину, в деревья, растущие вдоль дороги, но только не в цель. Макс был близок к отчаянию, когда левый бегун споткнулся, кувыркнулся через голову и, пролетев по инерции несколько метров, замер без движения. Второго он расстрелял почти в упор, когда джип полностью остановился. Макс мешком осел в кресле и понял, что страх куда-то пропал, в мозгу бушует адреналиновая буря, и он готов к новым приключениям.

— Я же говорил — Рэмбо, — Грин смотрел на него с нескрываемым любопытством, — одиночными, значит, завалил. Про тачанку я пошутил, приятель. Давай автомат, будем играть в охоту на волков, бегуны приближаются. Твои справа.

Он вышел из машины, взял оружие на изготовку и остановился в ожидании. Макс последовал его примеру. В наступившей вдруг тишине был отчетливо слышен треск веток и приглушенные рыки обращенных. Первой из леса появилась парочка со стороны Макса. Монстры бежали довольно быстро, но он начал стрелять лишь когда они приблизились вплотную, на этот раз в автоматическом режиме. Первый сразу упал на землю и покатился по траве, второй даже после нескольких ранений бился в агонии до тех пор, пока Макс не выпустил пулю ему в голову. В угаре боя он не видел, что Грин с бесстрастным выражением лица наблюдал за всеми его действиями и отвернулся лишь после того, как прозвучал последний выстрел.

Грин положил автомат на капот и достал из-за пояса пистолет. Он широко расставил ноги, распрямил плечи и прицелился, подняв оружие на вытянутых руках. Дождавшись, когда первый бегун окажется на расстоянии нескольких метров, Грин уложил его выстрелом в лоб. Второго он застрелил, точно вогнав пули в уродливые глазницы.

— Решил сэкономить патроны, но лишний пришлось потратить на лотерейщика, — подмигнул он, посмотрев на Макса, и достал из-за пояса нож. — А теперь — сбор лута.

Максим на негнущихся ногах подошел к трупам бегунов. В лунном свете их кожа казалась серой, под ней крупными узлами бугрились гипертрофированно развитые мышцы. Ладони и ступни были непропорционально велики, а мощные плоские ногти являли собой совершенный инструмент для разрыва человеческой плоти. Волос на головах не было, но лица еще сохраняли человеческие черты, и тысячелетний вампир, возможно, нашел бы их привлекательными.

Макс запоздало подумал о том, что подпустил тварей слишком близко, и это могло стоить ему жизни. А еще он не считал патроны в рожке, и попытка перезарядить автомат с большой вероятностью стала бы смертельной. Мысль о том, что он — классический нуб ничуть его не расстроила, печально было лишь то, что в этой донельзя реальной игре ему отпущена всего одна жизнь.

Твари источали жуткую вонь, резкий запах гниения и разложения, казалось, заполнил собой все пространство вокруг. Максу очень хотелось зажать нос, но он сомневался, что такое поведение характерно для бывалых жителей Стикса. Он достал нож, не сразу разобравшись с устройством ножен, и понял, что просто обязан изучить снаряжение при первой же возможности. Лезвие с неприятным хрустом погрузилось между похожими на две половинки чеснока наростами. Преодолевая брезгливость, он погрузил ладонь внутрь кожаного мешка. Отсутствие света мешало в подробностях рассмотреть содержимое, но на ощупь оно было идентично сплетению оранжевых паутинообразных нитей, которые он уже видел ранее. В первом бегуне Макс добыл два спорана, во втором — три.

— Отстрелялись хорошо, — на вытянутой раскрытой ладони Грин держал горох, — хозяин тира выдал нам приз.

— Ты был достоин окуляра камеры Клинта Иствуда даже без ковбойской шляпы на голове, — сказал Макс, смеясь одними глазами. — Это — приз за артистичность.

— Склонность к театральным эффектам — моя слабость, — обезоруживающе улыбнулся Грин, садясь в машину, — хотел впечатление на тебя произвести. В следующий раз чернушно замочу их твоей битой.

— Я понял, тебе просто не нравится бейсбол, — парировал Макс, — все мысли занимает стрельба и автоспорт.

— Сейчас поеду как моя бабушка, — Грин завел мотор и мягко тронулся с места, — главное, не усни в дороге.

— Впереди все спокойно?

— До самого поселка никого не чувствую, но я уверен, что они уже выдвинулись на звук выстрелов.

— Едем к следующему тиру?

— Или бойне, кто знает, — Грин пожал плечами, не открывая расслабленного взгляда от дороги, — в неведении и состоит прелесть нашего существования. Представь, что, как поет Мирон, все предрешено. Скука смертная будет.

— Все переплетено, но не предопределено, — зачитал Макс, — но я бы предпочел смертную скуку смертельной неизвестности.

— Временами я тоже так думаю, и особенно часто в те мгновения, когда смотрю в глаза очередного топтуна или рубера, — Грин немного оживился, и машина поехала быстрее, — а взгляд элитника вообще превращает меня в конформиста, готового всю жить провести в бессмысленном созерцании горы Фудзи.

— Я бы с радостью к тебе присоединился. — Искренне заявил Максим. — Не в момент близости элитника, конечно.

— Интимная близость с элитником не входит в мои планы, — Грин засмеялся, нажал на консоль и положил правую руку на приклад автомата. — Въезжаем в поселок — открываю окна. В окрестностях есть несколько зараженных, постараюсь прокатиться тихо.

— А, может, завалим всех и спокойно отдохнем? — Макс выставил в окно ствол и безуспешно вглядывался в сумеречный мрак.

— Это станет самой большой и, что важно, последней жертвой непостоянству всего сущего с нашей стороны, — с иронией произнес Грин, — зато умрем красиво, как настоящие воины.