Павел Чук - Друзья по несчастью

Адмирал посмотрел на полковника. Тот, с прищуром, не отводя взгляд смотрел в ответ.

— Думаешь, удастся повторить операцию в системе Джамба? — не выдержав, спросил, отведя глаза адмирал.

— Что думать, действовать надо! Время идёт. Корабль, небось, вновь засекли, а мы тут в обычном пространстве болтаемся.

— Штурман, рассчитать новый маршрут с целью…, - адмирал запнулся, но чуть тише добавил, — полковник, объясните ему, как проложить маршрут.

Что-то нечленораздельное хмыкнув, Курсевич не торопясь, пошёл к штурманской зоне.

— Капитан, объявляй тревогу. Грузись в аппарат и жди команды на старт. У нас секунд двадцать будет на выброс «Эрики», — видя мой удивлённый взгляд, адмирал продолжил, — не боись, полковник успеет, я ему верю.

***

[1] Астрономи́ческая единица (русское обозначение: а. е) — исторически сложившаяся единица измерения расстояний в астрономии. Исходно принималась равной большой полуоси орбиты Земли, которая в астрономии считается средним расстоянием от Земли до Солнца. С 2012 года астрономическая единица считается равной 149 597 870 700 метрам или 149 579 870,7 км.

— Офицерам, доложить о состоянии!

— Первая рота — норма!

— Вторая рота — норма!

— Третья рота в полном составе, с грузом, в аппарате и в полном порядке!

«И тут Ситопан выделился! Ну, я ему устрою, как выберемся».

Батальон в полном составе, экипированный, сидел в планере, ожидая старта уже примерно час. Напряжение нарастало. Было жарко, а нас, всех офицеров и учёных заставили надеть скафандры, которых всего десяток нашлось, так что всё равно всем не хватило бы, но приказ есть приказ, отданный лично адмиралом: офицерам батальона и научной группе экипироваться в скафандры! А на его территории, мы обязаны подчиняться. Если, вдруг, адмирала закинет на планету, тогда уж я — капитан, согласно уставу, буду старшим, но сейчас, остаётся терпеть невыносимую жару и ждать.

— Личному составу проверить крепление груза! — отдал приказ, чтобы хоть чем-то занять изнывающих от ожидания солдат, но тут, по громкой связи, раздался голос Курсевича: «Отставить! Внимание! Занять свои места и приготовиться к старту!»

Только успел продублировать команду, как через большие иллюминаторы планера, увидел открывающиеся створки шлюзовой камеры. Лёгкий толчок и «Эрика» покинула чрево крейсера, уходя по инерции в сторону планеты, огромной сферой зависшей в пространстве.

«Хм. Почти как Земля, только поменьше и не такая голубая, а скорее грязно-оранжевая». Мне ранее не удавалось увидеть вот так, через иллюминатор пространство космоса, тем более при спуске на планету, а тут такое завораживающее зрелище. Некоторые солдаты, которых видел, прильнули к иллюминаторам и с интересом наблюдали за предстающей взору величественной картиной.

«Невесомость!» — только и успел подумать, как мимо меня пролетел чей-то ботинок. «М-да. Не додумался приказать не ослаблять ремни и застёжки. Интересно, чей ботинок?! Но, хорошо хоть не контейнер с боеприпасами летит».

Зашипел трубопровод, наскоро уложенный внутри салона. Планер толкнуло и он, набирая скорость, направился к планете, которая с угрожающей быстротой приближалась, увеличиваясь в размерах.

«Внимание! Сейчас тряхнёт немного, не переживайте — это нормально», — раздалось по громкой связи.

С гулким стуком упал ботинок. Гравитация планеты сделала своё дело. Ощутимый толчок и, огненная аура за бортом заставила отпрянуть от иллюминатора.

— Наверно, слишком круто вошли в атмосферу, — подумал я.

Трясло сильно, но терпимо. Не болтало. И, буквально через десяток секунд, вибрация прекратилась. Планер принял устойчивое горизонтальное положение и плавно, но ощутимо быстро летел над поверхностью планеты, постепенно снижаясь.

Через командный коммуникатор вызвал ротных, но связь не прошла. Прибор, постоянно помигивающий индикаторами готовности, погас. Откинул шлем скафандра, расстегнул верхние застёжки и выкрикнул:

— Передать по цепочке! Готовность номер один! — и добавил, — спросите у пилота время подлёта.

Команда, как ручеёк, от одного к другому, «побежала» распространяться по салону.

— До цели двадцать минут! — донёсся до меня ответ пилота.

Посмотрел в иллюминатор. Внизу простиралась равнина — ни деревца, ни строения. Ровная скалистая поверхность пугала.

«Где отыскать укрытие, где найти ориентиры и ещё множество «где и как»…».

— Посадка через две минуты! Приготовиться! — донеслось по цепочке предупреждение пилота.

Дублировать команду не стал, проверил ремни безопасности и приготовился к посадке.

При первом касании поверхности планер подпрыгнул. Второе касание, и он скользит, постепенно снижая скорость. Слышится ругань, и нарастающий гул из передней части салона. Топот ног, толкотня.

— Отставить! Сесть и пристегнуться! — командую на пределе своих голосовых связок.

Упавший рядом боец говорит: «Пилот приказал всем в хвостовую часть бежать!»

— Всем в хвост, но не толкаться! Не нарушать центровку! — не успеваю закончить, как удар опрокидывает меня вперёд, потом резко вбок и назад — ремни безопасности, которые не успел расстегнуть, удержали, что и спасло от получения травм.

В салоне темно. Планер остановился, накренившись носовой частью вниз.

— Группе охраны периметра покинуть салон — осмотреться! Остальным, доложить о повреждениях!

Створки люка медленно ползут вниз. Зев рампы[1] постепенно увеличивается, открывая салон аппарата.

— Капитан, — слышу голос комроты, — пилот погиб.

— Группа прикрытия, доклад! — кричу со всех сил. До сих пор стоит звон в ушах от предшествующего остановке грохота, а темнота оказалась не только внутри салона, но и на поверхности планеты, куда мы приземлились.

— Чисто! Периметр под контролем! — услышал доклад кого-то из бойцов.

— Внимание! Батальон! Высадка! Ничего не забывать! Всё наше берём с собой! — отдаю команду, а сам, иду по чуть наклонившемуся полу в сторону пилотской кабины.

Дверь пилотской рубки приоткрыта, а в кабине в неестественной позе, изогнувшись в кресле, замер силуэт. Протиснулся в рубку, зажёг спичку и осмотрел тело. Глаза пилота открыты, руки крепко держат штурвал, а из пробитого лобового стекла торчит обломок чего-то, отдающего холодом металла, прям на уровне его груди, проткнутой насквозь.

— Капитан, похоронить бы, — сказал, стоявший рядом лейтенант.

— Времени нет. Забери документы и опознавательные знаки Альянса. Нам отсюда уходить надо. Нас точно засекли, если не технически, то визуально…

«Оглядываясь назад, я долго думал, поступил ли правильно, или надо было похоронить героя, но обстоятельства складывались не в нашу пользу. Терять время и подвергать опасности батальон, ставить под угрозу выполнение приказа… в тот момент мне показалось, что выбрал правильное решение, хотя, возможность отдать последние почести отставному полковнику, всё-таки была».