Виктор Точинов - Метро 2035: Защита Ковача [litres]

Она нехорошо поглядела на Леху: дурить вздумал, кругами водит? Рвется в здешний список посмертных героев под почетным третьим номером? Он понял значение взгляда и растолковал ей быстрым шепотом: коридор тот самый, но конец другой. Не зря они петляли-кружили, миновали дальним обходом место, где живут самые матерые здешние кровососы, те, исконные, для кого подземелье дом родной. Они, уж извини, без обидок, таких вот Лиз с такими скальпелями кушают на завтрак. По три за раз.

И вообще, она, Лиза, выбрала очень неудачный путь наверх. Через самые людные места. А на каждом уровне хватает технических секторов, где кровососы годами не бывают, если ничто не ломается. Смешно: мобили знают эти места лучше, чем изначальные хозяева Базы. У них, мобилей, в том нужды больше: сделать нычку или кирнуть сивухи либо шила и там же проспаться, да и просто отсидеться вдали от начальственных глаз, закончив порученную работу, пока не увидели и в новую не впрягли. Вот теми-то местами они с Лизой и пойдут. Если, конечно, вот это проскочат (он повел рукой, показывая на коридор)… Здесь тоже опасно, и никак не обойти.

Она и сама уже доперла, что тыкалась без проводника слепым кутенком. Теперь шли зряче. И куда быстрее. Ей казалось, что она быстро научилась вскрывать замки с цифрами, но так лишь казалось, все относительно: Груздь ладонями у двери не водил, быстро складывал пальцы в нужную фигуру, тык – и путь свободен. Лишь пару раз чуть замедлился – присев, высматривал крохотные цифры, написанные карандашом на стенке внизу, у пола, – не зная, что они там есть, в жизни не заметишь. Маленькая хитрость мобилей…

Под камеры Леха шагал бестрепетно, дескать, сломаны давно, для красоты висят, и ссыкулям для острастки. Лиза не поняла: кому, кому? – впервые услышала такое слово. И узнала: ну, это тоже мобили, но недавно забритые. Он-то, Груздь, старослужащий, с осени лямку тянет, и таких, как он, называют иначе…

Видовое название своего проводника Лиза так и не узнала, он резко застыл, замолк, и она тоже услышала голоса впереди по коридору, вроде базарили двое. Взгляд Лехи метнулся туда-сюда – а в следующий момент Груздь каким-то чудом не пополнил список под третьим номером: неожиданно вцепился в ее левое запястье и чуть не схлопотал скальпелем в брюхо: у Лизы сработал рефлекс, она едва успела остановить дернувшуюся руку. Он буквально волоком подтащил ее к какой-то двери (она переставляла ноги неохотно – небось там, впереди, кандидаты на третий и четвертый номер списка, но затевать споры не стала). Груздь торопливо воткнул пальцы в клавиши, и через секунду они ввалились в крохотное помещение, вообще никак не освещенное, – прежде чем дверь захлопнулась, Лиза успела разглядеть громоздящиеся ведра, швабры и какой-то массивный агрегат на маленьких колесиках, – и оказалась в кромешной мгле.

Лиза все еще сомневалась: может, зря прячутся, как ссыкули какие-то (новое слово понравилось), может, ей стоит выйти и показать, кто здесь главная? Потом мимо прогрохотали шаги, и стало ясно, что она здесь главная дура, а Леха ее спас. Шли там шестеро, а может, пятеро или семеро, звуки шагов перекрывали друг друга, трудно сосчитать, – но по-любому ее скрутили бы, что со скальпелем, что без.

Она притянула Лешку к себе, тихонько шепнула на ухо: «Когда выберусь, я тебе дам. Два раза. Или больше, если понравишься». Затем чмокнула в лоб – с той стороны, где нормальный.

Ни в чем не соврала. Глупо думать, что она западет на его стручок и отправит в отставку Жугу, но два разика заслужил. Той бутылкой заслужил и вот сейчас. И она ему даст: Лиза никогда и ничем не клялась, но всегда исполняла обещанное.

…Опасное место оказалось достаточно протяженным, и дальше они двигались именно таким манером. При тревоге Лешка быстро прикидывал, где им отсидеться, и не тратил времени на слова: быстро хватал ее за руку, то за левую, то за правую, и утаскивал в убежище – иногда рядом, иногда приходилось быстро и бесшумно отбежать назад. Она привыкла к этим хватаниям и уже не дергалась всадить в него скальпель.

Один раз спрятались в сортире. Он был у кровососов роскошный: просторный, хоть живи тут, светлый, весь в кафеле, словно больничка. И сральники новенькие сверкают-переливаются – в Затопье такие лишь у смотрящего да еще у двух-трех, кто побогаче… нет, даже не такие, а старые, пожелтевшие, с трещинками. Лиза не удержалась и отлила в сияющее белое чудо, когда еще доведется, и водички вволю попила из крана, сожалея, что кровососы хавчик в сортире не держат, а в таком бы к месту пришелся.

Там же, в сортире, случилось кое-что, даже Лешку удивившее, ко всему здесь привычного.

Базу тряхнуло. Дернулся пол, так что едва на ногах устояли, погас и вновь загорелся свет, из белых сральников аж вода немного выплеснулась. Лешка предположил, но без уверенности, что рвануло что-то на нижних уровнях, на складах боеприпасов. Лиза слишком мало тут знала, чтобы предполагать, она лишь пожалела, что не рвануло покрепче, всю Базу прикончив и всех кровососов раздавив. Ее бы тоже раздавило, но она была согласна на такой размен.

В следующий раз они укрылись за дверью с надписью «Уч. класс № 2». Здесь просидели долго: после того как Базу тряхнуло, кровососы засуетились, будто муравьи в загоревшемся муравейнике. По коридору зачастили: прошли в одну сторону и тут же идут в другую, а еще не ушли, кто-то им уже навстречу бежит, топочет…

В общем, застряли они в уч. классе, и хватило времени ко всему там присмотреться. Столы с двумя стульями каждый Лизу не заинтересовали, а вот картины на стенах висели знатные, хоть целый день разглядывай, не надоест. Особенно одна приглянулась, с автоматом, на части разобранным, да с пояснениями, как его разбирать-чистить-смазывать. Очень бы ей с парнями пригодилась та картина, но не унести, велика.

А потом суета поутихла, они сделали последний бросок по коридору и дошли… Почти. Чуть в отдалении коридор круто заворачивал, и Лешка сказал, что там, за поворотом, начинаются технические сектора, куда они стремятся и где…

Он не договорил, замер, опять заслышав какую-то тревогу. А Лиза не услышала, оплошала: не очень своевременно задумалась о том, заслужил ли уже Лешка третьего раза, – и по всему получалось, что заслужил, может, и четвертый заслужит, как пойдет…

Пошло все не так.

Он привычно ухватил ее за правое запястье, но не потянул к убежищу – резко и неожиданно выкрутил руку и как-то хитро ее заломил, не так, как иногда в обычной драке один на один случается. Боль прокатилась огненной волной от кулака до плечевого сустава. Скальпель второй раз за сегодня звякнул об пол, но теперь Лиза увидела, как нога в армейском ботинке пнула его, зафутболив далеко-далеко.