Алан Нукланд - По дороге могущества. Книга третья: Падение. Том II.

И когда метаморфоза подошла к концу, его детище, наконец, открыло глаза.

Огромный горный тролль с дриарилловой левой рукой исподлобья посмотрел на замершего циклопа, и миг спустя его губы медленно растянулись в жуткой ухмылке, от одного взгляда на которую в страхе замирало сердце. А в следующее мгновение великан вдруг срывается с места и с разбегу бьёт стальным кулаком в лицо однорогого врага, низвергая его на землю. Оглушенный противник пытается подняться, но нога бывшего напарника врезается ему в живот - от ужасающего по силе удара циклопа отшвыривает далеко назад и кувыркает по выломанной брусчатке, но ему удаётся перевернуться на живот и упереться лапами в землю, оставляя за собой длинные борозды.

Окончательно остановившись, бронированный монстр оглушительно взревел и бросился на горняка, принявшись осыпать его градом яростных ударов. Пусть он и был меньше размером, но упорства и силы ему было не занимать, не говоря уже про более прочную броню и повышенную маневренность.

Они стояли, как две непоколебимые скалы, и обрушивали друг на друга мощнейшие удары, способные ломать многометровые стены, а вокруг них разверзся настоящий ад, сверкали магические молнии, рушились волшебные барьеры, ревели сражающиеся насмерть силзверы и силпаты. Война собирала свою кровавую жатву и Баглорду не было разницы, что защищают и за какие идеалы отдают свои души смертные, наделённые могуществом Древних.

Тролль ударил стальным кулаком противника в живот, а когда тот невольно согнулся, резко атаковал правым в лицо. Циклоп отшатнулся, но мгновением спустя вновь ринулся в бой, склонив голову и направив рог во вражеское сердце. Великан же как будто именно этого и ждал - стремительно развернувшись боком, он увернулся и острый шип прошелся вдоль груди, оставив кровавую полосу, а затем быстро взял голову циклопа в крепкий захват правой рукой, зажав его между плечом и предплечьем. Рычащий монстр попытался вырваться, бешено дёргаясь и нанося по сопернику хаотичные удары, но тролль, сцепив зубы, не обращал на них внимания. И тут он вдруг хватается дриарилловой ладонью за рог, и в следующее мгновение со всего маху бьёт по нему коленом, вложив в этот удар всю свою немалую мощь.

Раздаётся оглушительный треск и в руке горного великана остаётся обломок рога, который он без долгих раздумий втыкает в глаз ошарашенного циклопа. От безумного рёва моментально закладывает уши, ручьями хлещет кровь, но продолжающий крепко удерживать бьющегося в агонии бронированного монстра тролль и не думает останавливаться, с каждым мгновением погружая острие всё глубже в голову врага, пока оно, наконец, в финальном резком рывке не проламывает череп и не достигает мозга.

Когда оставшиеся единицы жизни покидают тело циклопа, его движения замедляются и он обмякает в руках тролля, испуская последний вздох. Но даже после этого могучий великан ещё несколько секунд не отпускал его, а затем перехватил мёртвого врага за голову и одним сильным движением свернул ему шею.

Тело однорогого циклопа рухнуло под ноги тяжело дышащему горному троллю, который с торжествующей яростью победителя смотрел на поверженного врага.

А потом вдруг что-то неуловимо изменилось.

С глаз великана, казалось, спала пелена, он часто заморгал и недоуменно заозирался. Его взгляд в поисках чего-то хаотично метался из стороны в сторону, а затем скользнул вниз и замер на трупе циклопа.

Пораженный увиденным до глубины души, он стоял чуть приоткрыв рот и не делая ни единого движения. И лишь спустя несколько долгих мгновений он медленно, словно не веря в произошедшее, поднял покрытые кровью ладони к глазам.

Зрачки тролля расширились, руки охватила дрожь, а лицо перекосилось. А затем из его глотки вырвался пронзительный вопль и он схватился за голову, которую стало буквально разрывать от нестерпимой боли. Он сделал несколько шагов, но его ноги подкосились и великан рухнул на землю. Неконтролируемые конвульсии скрутили его тело, а на серой коже с бешеной скоростью начали выступать многочисленные тёмные волдыри, которые с омерзительным звуком лопались, разбрызгивая вокруг вязкую, маслянистую жижу. И не прошло и нескольких минут, как вся плоть горного тролля превратилась в истекающую чёрной субстанцией гору, которая, тем не менее, пыталась куда-то ползти. Но неожиданно из самого её нутра вылезла человеческая рука, вонзившаяся в землю скрюченными пальцами, и, загребая ногтями грязь с обломками камней, невероятным усилием стала вытягивать из этой огромной булькающей груды своего владельца - сначала появилась вторая, дриарилловая рука, а затем, преодолевая сопротивление цепляющейся за него липкой дряни, наружу вырвалась голова Саргона. Замерев на долю мгновения и жадно глотая ртом воздух, он через миг скривился от напряжения и упорно пополз дальше, и не останавливался до тех пор, пока в нескольких метрах позади не остался пульсировать медленно растекающийся холм, совсем недавно бывший телом горного тролля.

И лишь обретя, наконец, свободу, Саргон выгнулся, запрокинул голову к громыхающим небесам и закричал от боли. А затем силы покинули его и он упал на землю, дрожа всем телом и в полубессознательном состоянии наблюдая за яркими магическими вспышками, сверкающим пламенем и бушующими вокруг оглушительными взрывами. И, казалось, он лежал так целую вечность, до тех пор, пока до его слуха, словно преодолевая толщу воды, не пробился далёкий голос:

- Са..! Держ..! Сарг… он!!!

Я болезненно нахмурился, всматриваясь в быстро растущее тёмное пятно, от которого доносились резкие, вибрирующие в ушах звуки.

Что это?.. К… кто?.. Н-не подходи… Не надо...

Вскоре эта непонятная чернота приблизилась вплотную ко мне и заполонила собой почти всё видимое пространство. Я застонал, пытаясь отползти, но горящие от боли конечности практически не слушались меня.

Уйди... Сг-гинь… Прошу… Оставьте… Прочь… про...

- Саргон! - вдруг ворвался в мою голову пронзительный вопль и поселившийся в ней туман в страхе взметнулся, а потом это странное нечто схватило меня за руку и потянуло куда-то. Я рванул в сторону и застонал, а затем поднял голову и уставился на своего мучителя. И тут, к моему безмерному удивлению, его контуры с каждым мгновением стали проступать всё чётче, пока не оформились в ожесточенное и решительное лицо Кэры, которая пыталась перекинуть мою руку себе через голову и ухватиться за скользкую талию.

- К… Кэра, - прохрипел я, расслабившись и скривив губы в улыбке. - Кэра...

- Это я, Саргон, это я! - закричала она, наконец рывком поднимая меня на ноги и хватаясь поудобнее. - А теперь переставляй ноги к воротам, переставляй! Ну же, давай!