Александр Латыпов - Линия Горизонта [litres]

И вся эта исполинская махина работала с утра и до позднего вечера несмотря ни на что. Никакое восстание не могло остановить этот бесконечный конвейер.

Стоило заговорщикам закрыть за собой дверь в подвал, как весь шум стих, словно его отрезали.

Джамала и Риккардо вниз вел Франк. Джованни пропал из виду сразу же, едва их разместили в одной из палаток. В местных подвалах было жарко – трубы с кипящей водой переплетались над головой, огромные бойлеры занимали собой почти все свободное пространство.

– Я никогда не представлял, насколько эти станции большие, – пробормотал удивленно Риккардо.

– Да, братец, я тоже удивлялся первое время – ведь их нужно было построить. Тем, кто сюда прилетел.

Удивительно, но на всем их пути им не встретилось ни одного человека.

– Пришли, – сообщил Франк, толкая очередную дверь.

За ней оказалась пустая квадратная комнатка метров шесть в длину. Кроме Джованни, в ней находилось еще пять человек, среди которых была Малика – смуглая полная девушка в рабочем комбинезоне; лицо ее было круглым, но строгим, голова – обрита. С ней Джамал успел познакомиться за несколько часов до собрания. И, к своему удивлению, Джамал увидел здесь же Артема Гаранина – пристенного, которого Артур как-то раз привел к нему домой с набросками новых листовок для печати и который впоследствии был на собрании в сто тридцать восьмой комнате в городских подземельях. Тот махнул рукой и остался на своем месте.

– Пришли, хорошо, – сказал Джованни.

– Нам пора решиться хотя бы на что-нибудь, – словно продолжая прерванный разговор, заговорила Малика. – Если мы ничего не предпримем, ополчение останется в руках лордов. И тогда северу не поздоровится.

– Да что там наши десять тысяч… – подал голос мужчина в форме полицейского без опознавательных знаков. В такой старой форме ходили многие ополченцы – ее выдали с городского склада по приказу лорда Грея. Этот ополченец постоянно приглаживал рукой свои тонкие усы, будто они вообще способны были топорщиться.

– Явно не десять, ты это понимаешь, Гарри, – вмешался Артем. – Если мы захватим власть в ополчении, многие разбегутся.

– Что скажешь, Айрат? – неожиданно обратился к Джамалу Джованни.

Художник вздрогнул – он совершенно забыл об этом выдуманном имени.

– Ополчение сейчас стоит без дела совершенно, – с трудом начал он. – Возможно, вам стоит повременить.

– Вот и я о том же говорю вам все время, – отозвался Гарри. – Каждому на том поле пообещали кучу денег за то, что он будет здесь, в составе ополчения. Сколько человек пойдут за нами просто так – бесплатно? Две тысячи? Три? А что будет с остальными? Это плохо обученные, глупые наемники. Лорды просто оттянули часть сил с севера.

– Вы не сможете армией в несколько тысяч ни помочь, ни помешать десяткам тысяч людей в восстании или полиции, – поддержал его Джамал. – Я вообще не уверен, что ополчение не стоит распустить.

– Мы должны сражаться! – резко произнесла Малика.

– С кем? И кто с тобой пойдет? Здесь у каждого свои интересы! – Перед ней встал Олли, грузный мужчина сорока лет, лысый, с небритым подбородком. От него сильно разило потом, но, похоже, кроме Джамала и Риккардо, к этому все привыкли и смирились.

– Значит, вы все плохо работаете со своими квадратами! Сколько у тебя, Олли, было собраний?

– Два за последнюю неделю. Если бы я провел больше – меня бы точно схватили. Как Магнуса, Карла, Марию. Да и квадраты мои по площади больше твоих будут, не забывай – по несколько сотен палаток в каждом.

– Я снова буду голосовать за срочное выступление на север на помощь Артуру Васильеву! – ответила Малика и, поморщившись, отступила на шаг от Олли.

– Айрат, Риккардо, что там происходит, на севере? Что вы видели? – спросил Франк.

Бертани опередил Джамала и принялся рассказывать все, что произошло за последнее время, начиная со своей неудачной попытки подменить рапорт в полицейском участке. Удивительно, но про Софи он так и не рассказал никому – даже братьям.

Джамал добавил от себя несколько слов о том, что Риккардо видеть никак не мог. В рассказ про огненного рыцаря сначала не поверили, а после, когда и Джамал повторил, что это правда, стали горячо обсуждать. Всем хотелось, чтобы такой рыцарь был и у них в ополчении. Затем стали обсуждать стратегию – Малика считала, что начинать бунт нужно на утреннем построении и как можно скорее. Убить офицеров и всех людей лордов, захватить склады, запереть в пустующем ангаре на краю поля всех несогласных, а после – идти на север.

– Слишком жестоко, даже для тебя, Малика, – возразил Гарри.

– А три десятка наших людей казненных – не жестоко?

– Они сами себя выдали. Сами виноваты. Мы предупреждали, что не сможем им помочь. Да ты и сама знаешь.

– Нет уж. Не знаю и знать не хочу. Эти жертвы должны быть напрасными. Мы пойдем на север от их имени.

– Хочешь повесить их на наши знамена? – спросил Олли.

– Да, если на то пошло. Мы им все равно не поможем, а они еще нам послужат!

– Вы должны бороться, – внезапно заговорил младший Бертани. – Если поднимете мятеж здесь и сейчас, пусть даже не соберете после этого какую-либо стоящую армию для помощи северу, вы покажете лордам, кто тут хозяин. Вы сможете им помешать хотя бы тем, что у них не будет больше ополчения.

– Риккардо… – Джамал даже развел руками.

Джамал очень хорошо понимал, что бежал на юг только ради собственной безопасности. Он по-прежнему не хотел участвовать в восстании, не хотел быть причастным к боям за Город. Но сегодня в лагере он встретил нескольких художников, которые не входили в его общину и всегда жили обособленно. Джамал считал, что как раз они и не пойдут воевать. И все это время он вспоминал о Софи.

А значит, приближалось его время – время выбирать сторону. Выбор, по сути своей, был достаточно прост. Как и любой другой выбор между прошлым и будущим, он заключался в ответе на один вопрос. Устраивало ли его такое настоящее? Он старался не думать, устраивало ли его прошлое, пока он живет в настоящем. Но вот сейчас, в этот момент, Джамал осознавал, что настоящее придавило его всей своей безжалостностью, загнало в этот подвал и требует ответа – что делать с будущим?

Оставим как есть? Или изменим все, сотрем начисто и перекроим?

Джамал взглянул на Риккардо – оказывается, тот о чем-то жарко спорил со своими братьями, уговаривал их поднимать бунт в ополчении. Тем более что, как выяснилось, уже удалось завербовать около двух тысяч человек.

– Сейчас – самое время. Расскажем всем, что лорды сметены там, на севере. Это же правда. Они разбежались в разные стороны. За нами пойдут! – вещал Бертани-младший.

– Риккардо, за нами действительно пойдут, – ответил ему Джованни, – но не за тобой. Айрат сказал, что у тебя приказ от Артура – укрыться у родителей. Сейчас это особенно важно – они в особняке Греев. Мы приставим к тебе связного – будешь сообщать нам обо всем, что сумеешь подслушать.