Александр Латыпов - Линия Горизонта [litres]

– И что делать? – спросил Риккардо, когда машинист исчез.

– Тебе – ничего. Притворимся обслугой поезда. – Джамал оглядел его с головы до ног. И правда, в длинном рабочем плаще Бертани было не узнать – обычный мальчишка-работник.

– А вот я… Большой бородатый мужик… – Джамал принялся копаться в шкафчике под столом. – Нужно спрятаться.

Огромные ножницы обнаружились в дальнем углу шкафа – среди перегоревших лампочек и столовых приборов. Джамал стремительно обкорнал бороду, а волосы выбросил в окно.

– Сиди здесь и не дергайся, – быстро приказал он, доставая из кармана небольшой походный набор в мягком футляре: опасную бритву, небольшой нож, спички и еще какую-то мелочовку. – Пока полиция до нас дойдет, я успею.

Рядом с комнатой охраны располагалась туалетная комната. В небольшой железной сетке над крошечным умывальником лежал кусок дурно пахнущего мыла.

Быстро взбив мыльную пену, Джамал принялся методично сбривать бороду – и все же порезался. Кое-как закончив, он смыл пену с лица, наскоро вытерся платком, убрал бритву в карман и вернулся в купе, где быстро переоделся в защитный плащ рабочего, который принес Кайл, пока Джамала не было в купе.

– Я бы тебя не узнал без бороды, – сообщил ему Бертани.

– Это потому, что ты меня видел раньше, – ответил Джамал и поднял ворот плаща, прикрывая порезы на шее.

Полиция добралась до них еще минут через десять. Мельком оглядев купе, офицер что-то пробурчал и пошел дальше.

– А почему документы не спросили? – шепотом поинтересовался Риккардо.

– Мы с тобой работаем на этом поезде. Все наши документы должны быть проверены раньше. Нужно спрятаться на время – боюсь, меня могут искать, а идти мне на юге, собственно, некуда.

– Куда ты теперь?

– Слышал, что собирается ополчение. Артур отправлял туда своих людей…

– Можно мне с тобой? – не дослушав, перебил его Бертани.

– Выйдем мы с тобой вместе, чтобы подозрений никаких не вызвать, но к родителям ты все равно поедешь. Ты говорил про четвертую декаду?

– Да.

– Вот и хорошо. Сойдем с электрички и сразу же разъедемся в разные стороны. Помни: сиди и не высовывайся. Все выведывай и подслушивай.

– Ты все же решил нам помогать, да?

– Вам? – Джамал удивленно поднял брови.

– Да, восстанию против лордов, Артуру…

– Нет, нет, я сотни раз говорил Артуру, что ваше восстание – пустая затея. Не получится у вас ничего.

– Почему же? Мы захватим Город, вот увидишь.

– А дальше-то что?

– Сделаем так, чтобы у всех было вдоволь еды, снесем хибары у стены.

– Хорошо. А дальше?

– Ну, не знаю. Это дело долгое само по себе.

– И в итоге ни к чему не приведет. Вы о главном забыли, заигрались. Пристенные сейчас – безмолвны. В Городе есть одна проблема, которую невозможно решить, – людей заставляют молчать, нас, художников, – выставлять правильные картины, Куперов – печатать одобренные лично судьей статьи. Как вы узнаете, что у пристенных еды – вдоволь, что одежда – не рвется через два дня после того, как ее купили, что новому дому не нужен ремонт? Вы создадите кучу комиссий, которые будут заваливать ваш новый Совет кучей бумаг.

– А ты предлагаешь парламент?

– Да. – Джамал кивнул. – Старая Земля страдала множеством недостатков, но одно у них там было точно – свобода слова.

– За которую Виго и поплатился.

– Ты читал его дневник?

– Вся верхушка мятежа читала, – высокомерно заметил Бертани.

– Опасная книга, если прочитать ее поверхностно. У меня не так давно был занятный разговор с Артуром и… еще одним человеком. Этот человек очень интересно высказался о лозунге старой Земли: каждый человек ограничен обществом, в котором он живет, и каждый человек превыше этого общества. Как ты его понимаешь?

– Лукас писал…

– Нет, не Лукас. Скажи, как понимаешь этот лозунг именно ты?

– Я… – Риккардо растерялся. – Я считаю, что вторая его часть – самая важная. Общество должно служить человеку.

– А ограничение?

– Ну, я… Наверное, речь идет о преступниках, да?

– Важны обе части. Я толкую это по-другому. – Джамал покачал головой. – Пока человек помогает обществу, общество, в ответ, помогает ему. Человек должен быть полезен, это самое главное. Тогда такой человек, его достижения – превыше всего.

– Интересно, – протянул Риккардо. – А ты не думал, что есть бесполезные люди? Те, что ничего не делают целыми днями?

– Так не бывает, каждый обязательно что-то сделает в своей жизни – совсем незначительное или что-то заметное и значимое. Про бесполезных людей, как ты их назвал, очень быстро забывают. А это страшно, по-настоящему страшно.

К удовольствию Джамала, Риккардо замолчал и уставился в окно. Джамал понимал, что случившееся с Софи еще тяготеет над ним, а потому пытался заговорить его и увезти как можно дальше. Возможно, когда Риккардо узнает правду, он сможет принять ее чуть легче. Пусть пока надежда живет в нем.

Разговор их возобновился минут через пять и вяло потек вокруг тех историй, которые каждый из них слышал о жизни на старой Земле.

Когда электричка миновала пятую декаду, Джамал и Риккардо выбрались из своего убежища в тамбур вагона. В ожидании остановки там начинали собираться пассажиры. Полиция давно покинула состав, не найдя никого и ничего для них интересного.

Трое пассажиров бесцельно разглядывали потрепанный пейзаж в дверное окно – синтетической траве и кустарникам не нужен был толстый слой почвы, а многочисленные деревья, которыми пытались засадить Астарот, вынужденно ютились в огромных горшках под землей. У неработающих станций деревья давно засохли, а зеленая трава была усеяна проплешинами, которые некому было убрать. Сквозь них отчетливо была видна родная серая земля этой планеты. Джамал понимал, что именно у такой станции прошло все детство Риккардо.

Вскоре цифра 5, которой были украшены все без исключения здания вдоль железнодорожных путей, сменилась на цифру 4 – состав приближался к четвертой декаде.

Электричка мягко затормозила, двери открылись, выпуская людей наружу. Выйдя на платформу вместе с толпой, Джамал принялся озираться по сторонам – он понятия не имел, куда идти дальше, где находится ополчение, как отправить Бертани к сорок второй станции.

– Франк! – внезапно отчаянно завопил Риккардо и принялся размахивать руками.

От группы людей, встречавших прибывших на электричке беженцев, отделился и подошел к ним высокий мужчина, невероятно похожий на Риккардо, но все же выглядевший старше.

– Франк! Ты! – выдал Бертани и, обернувшись к Джамалу, пояснил: – Это мой старший брат, Франк. А где Джованни? Вы оба здесь? Вы в ополчении?

– Тише ты. – Франк сначала нахмурился от громкого голоса брата, но потом невольно заулыбался. – Да, мы оба здесь, оба в ополчении.