Алексей Байкалов - Тень хранителя [litres]

– А ты не много о себе возомнил? – голос второго поднявшегося бойца не сулил Олегу ничего хорошего. Уже стоя, тот взял в руки небольшую деревянную дубинку и, чуть поигрывая ей, сделал шаг вперед.

– Сиди, Стив. – Олег в душе взъярился. Вновь абсолютное спокойствие и уверенность в своих силах охватили его. Он скользнул обеими руками к поясу, где висел набор метательных ножей и предостерегающе показал два ножа.

– Ты ими пользоваться умеешь, щенок? – Это поднялся первый зачинщик драки и тоже подхватил кем-то ловко брошенную ему дубинку.

Тогда юноша без слов взмахнул правой рукой, а затем и левой. Броски вышли сильными и точными. Две узкие полоски стали воткнулись туда, куда он метил – в дубинки.

– Следующие – в руки!

Олегу поверили. Раздался грозный окрик старших, и бойцы нехотя уселись обратно за свой стол. Свое-образную проверку на вшивость мальчишки прошли.

В лагере, по примерным подсчетам Олега, обитало почти полсотни работников, разбитых на спаянные десятки. Еще присутствовали охотники. Их было всего одна полная рука и полноценный десяток охранников-наемников, вся задача которых, как понял Олег, была не допустить смертоубийств среди тружеников.

Здесь не было никакого алкоголя и азартных игр. Поэтому столь жестокая проверка на стойкость не заставила себя долго ждать. Все ж какое-то развлечение. Но огрызнувшихся по полной молодых волчат больше не задирали. На первый план выходила работа, работа и еще раз работа.

Как результат, к началу первых серьезных морозов кухню окружали огромные круговые поленницы дров. Олег мастерски научился колоть, пилить и рубить деревья. Овладел наукой заточки топора, научился даже сносно кашеварить. При этом он не прекращал своих занятий, чем сначала вызывал насмешки здоровых мужиков, а потом и уважение, ибо в любую погоду, невзирая на дождь, холод и иногда пронизывающий ветер, Олег каждое утро бегал делать зарядку и комплекс разминочных упражнений.

Когда снег лег окончательно, началась настоящая заготовка леса. По всей округе дробно застучали топоры и завизжали пилы. Лагерь будто вымирал с утра. Лесорубы возвращались сюда только ближе к ночи, чтобы переночевать, а потом вновь с рассветом уйти на работу.

Горячую еду им таскали попеременно Олег и Стив. В обжигающе горячих котелках, на санках. Было в этом что-то завораживающее, когда ты идешь по лесу, на деревьях лежит снег, а воздух звенит от легкого морозца. Ты подходишь к работающей бригаде лесорубов и на мгновение замираешь, вдыхая запах свежеспиленных деревьев. Олег буквально наслаждался этим упоительным чувством, в отличие от вечно брюзжащего Стива.

Приятно было смотреть, как методично работают лесорубы. Сначала вырубают маленькие деревья, чтобы легче было добраться до больших. Затем валят так называемую рабочую скамью для валки. На самом деле это было обычное дерево, которое валилось так, чтобы оно лежало поперек перед остальными деревьями, предназначенными для валки. Дерево рубилось примерно на высоте пупка, и нужно было сделать так, чтобы оно не отрывалось, а прочно висело на пне. Сучья и ветки удалялись, а следующее дерево валилось точно так, чтобы ствол падал на это лежащее дерево. При этом получалась очень удобная рабочая высота – когда ствол не лежит на земле, удалять с него ветки было быстрее и безопаснее. Эта скамья также препятствовала погружению деревьев в снег.

Так всю зиму Олег постигал науку заготовки леса, сушки и укладки его для хранения в огромные штабеля. Не обошлось без жертв. За три зимних месяца шесть лесорубов умудрились рубануть сами себя топорами, а еще двое бедолаг попали под неудачно завалившиеся стволы и погибли на месте.

Лес берет свою жертву, говорили опытные заготовщики. И пожимали плечами. На берегу реки к началу весны выросли целые штабеля неошкуренных бревен.

В один из погожих деньков, когда ходить можно было уже без шапки, подставляя голову весеннему солнышку, мальчишек позвал к себе Ганс.

– Скоро начнется ледоход, а потом мы пустим первые плоты с бревнами. Не передумали плыть в Улем?

– Нет – Мотнул головой Олег. Стив кивнул следом.

– Тогда собирайтесь потихоньку. Завтра мы начнем вязать плоты. На первых из них и поплывете. Продадите бревна, будет вам оплата за труды ваши. С вами будут два опытных плотогона. Так что за недельки три доберетесь до Ульма.

Плотогонами оказались те самые охотники, что всю зиму били зверя, обеспечивая лагерь мясом.

– Слухай сюда, ребятки. – Коротко обрисовал, как все будет, старший из них, по имени Каратур. – Коварна и стремительна наша река в своих верховьях. Подводные скалы, словно бритвы, разрезают плоты, а водовороты и омуты полны изголодавшейся за зиму рыбы. Сгубила наша голубая дорога не одну буйную головушку. Чуть зазеваешься, оступишься на скользком бревне и поминай, как звали. Хорошо, если выбросит хладное тело на прибрежные камни и сможем его похоронить по обычаю. Чаще же всего найдёт страдалец последнее пристанище в желудках хищных рыб, а раки растащат по донным ямам белые косточки. Править плотами придется шестами, стоя по щиколотку в ледяной воде, меняться будем постоянно. Смотреть в водяной пыли смертоносные перекаты.

– Ох. – Посерел лицом Стив. А Олег почему-то прикрыл глаза и представил непонятно вновь как взявшуюся картину: «Проносятся мимо негостеприимные берега с чернеющими могилами погибших плотогонов. Холодно посверкивают из сумрака волчьи глаза. Скалят острые зубы бобры. Выстукивают погребальные песни дятлы».

– Ладно мальцов пугать, – с добродушной усмешкой сказал второй плотогон. – Будем учить вас узлы вязать да веревки вить.

Так ребята узнали, что веревка в жизни плотогона столь важна, что значение ее сложно одним словом выразить. Ею стягивают тяжелые бревна, если плот вдруг расползается. Вытаскивают тонущего товарища. Привязываются к плоту, преодолевая смертельно опасные перекаты. Утеря веревки на реке была равносильна гибели, и потому каждый плотогон обязан уметь мгновенно смастерить новую взамен утраченной.

Как обычно Стив с легкостью уклонился от обучения, а Олег вновь столь рьяно взялся постигать искусство свивания, что уже через несколько дней мог сплести верёвку из чего угодно. В дело шло лыко, пучки сухой травы, вымоченные в воде прутья, всевозможное тряпьё, перья птицы, шкурки животных и водоросли.

Едва отошел ледоход, как плотогоны позвали мальчишек на берег реки. Там, проведя весь световой день в трудах и подготовив три плота, они за ужином объявили, что поутру отплывают.

– Я первым пойду, за мной ребятишки, а ты в хвосте. – Каратур оглядел всю честную компанию и продолжил: – Если меня волной смоет, то парни багром поймают-вытащат. – Олег понимающе кивнул, а Стив лишь пожал плечами. Ему было все равно.