Шимун Врочек - Питер. Битва близнецов [litres]

– Отчего наступила смерть? – спросил он.

Старший мортус покачал головой. Не положено рассказывать.

Убер поднял голову. Мортус отшатнулся. В голубых глазах скинхеда горело безумие. И ледяная, жуткая ярость. Такие не отступают.

«Да и мне самому интересно», – подумал старший мортус. Впервые за долгое время монотонной работы что-то шевельнулось у него в душе. Тайна. Этот бешеный голубоглазый мотивировал лучше, чем десять пинков под зад.

Чем сто.

– Кхм… посмотрим, – сказал старший мортус. – Помоги, – велел он младшему.

– Не положено… – начал тот.

– Делай, что сказал.

Тело было очищено от одежды и ритуальных повязок. На груди девушки был Y-образный надрез, грубо зашитый. Значит, ей делали вскрытие, понял Убер. Интересно-интересно.

Мортус оглядел девушку.

– Кровоподтеки, порезы. Угу-угу.

– Ее били? – спросил Убер.

Мортус кивнул.

– Да, и очень сильно. Синяки разного времени, есть даже недельные. Следы от веревки на запястьях и лодыжках. Несколько ребер сломано.

– А это? – Убер показал на жуткое синее пятно.

Мортус пожал плечами.

– Ничего не значит. После смерти часто появляются пятна. Скорее всего, она упала лицом на пол, уже мертвая. Но, может, и нет.

– Ее изнасиловали? – Голос скинхеда был холодный и ровный. Только воздух вокруг словно звенел от напряжения. Точно был насквозь пронизан электричеством.

Мортус помедлил. «Кажется, тут все может закончиться большой кровью», – подумал он. Вздохнул и заговорил:

– Кровоподтеки на внутренней поверхности бедер. Разрывы влагалища. Разрыв ануса. Ожоги на ягодицах – возможно, от сигарет. Следы порезов, некоторые загноившиеся.

Убер стиснул зубы, пошатнулся. Усилием воли удержался на ногах. «Спаси мою маму, ангел».

Дракон внутри него расправил чудовищные крылья и расхохотался.

«Убей их всех».

– Да, ее зверски изнасиловали. Много раз. Издевались.

– Она пропала месяц назад.

– Видимо, все это время ей приходилось… – Мортус попытался подобрать слово: – …несладко.

Несладко, с-сука. Убер сжал зубы – до боли. «Почему я не пришел сюда на полтора месяца раньше?! Чем я, черт побери, был таким важным занят?!» Он почувствовал ярость и бешеное, невозможное презрение к себе.

– Как она умерла?

– От удара в затылок, скорее всего. Перелом основания черепа. Возможно, когда убегала. Не знаю.

– Значит… – Он помедлил. Как же это сказать? Не спросить же напрямую о драконе. – Звериных следов нет?

Мортус задумался. Покачал головой.

– Есть несколько укусов на плече. Вот здесь. Но это явно человеческие зубы. Раньше такие укусы назывались «укусы страсти». Но сам понимаешь, это далеко не означает, что страсть – взаимная.

Убер выдохнул сквозь зубы.

Кивнул. И ушел.

– Спасибо, – крикнул он, обернувшись.

Мортусы переглянулись.

– Кажется, нам лучше поторопиться, – сказал старший мортус. – Быстрее.

– Почему?

– Потому что я так сказал.

«Иначе нам придется везти как минимум на несколько трупов больше», – подумал мортус.

– Быстрее!

Дрезина дернулась, заскрипела и покатилась, неторопливо набирая скорость. Туда, в темноту туннеля. К Кладбищу. К дому.

Маясь от непонятного смятения, он пришел в «Спятившего краба». Бармен посмотрел на него с удивлением, потянулся за бутылкой… Убер покачал головой: сегодня не надо.

– Тебе вышибала не нужен? – спросил Убер. Он не мог избавиться от гнетущего чувства тревоги. – Заодно и грузчик, и мойщик посуды. Даже пару котлет приготовить могу, если надо. Ими даже можно будет кого-нибудь отравить. Ну что, берешь? Заодно часть кредита спишу.

– Обсудим, – сказал бармен.

Два часа Убер в «Крабе» отрабатывал свой долг. Носил ящики, потом помыл посуду, затем вернулся и снова начал таскать. Тяжелая работа прочищала мозги, выталкивала из головы муть и туман. Убер уже взмок, но не останавливался, работал как автомат.

Там его и нашел Кривой.

– Я смотрю, твоя карьера пошла в гору, – сказал одноногий сталкер.

– Ага, – сказал Убер, взваливая на плечи мешок. – Ты как раз наблюдаешь мой блестящий выход в стратосферу. – Он поднатужился, поднял мешок и потащил. Одноногий, однорукий, одноглазый сталкер хмыкнул и ловко перебежал на своем костыле, сел на гору мешков. Зажмурился, вдохнул.

– Как думаешь, люди часто обращаются к Богу с просьбами? – спросил он.

Убер пожал плечами. Сбросил на землю мешок, достал из кармана рубашки курево. Протянул Кривому самокрутку.

– Я нечасто. Я, сука, атеист. Остальные – видимо, постоянно. – Он дал Кривому прикурить. Китайская зажигалка уже умирала, пришлось долго трясти ее, затем чиркать, чтобы добиться огонька.

– Верно, люди постоянно. И как часто они получают ответ свыше? – Кривой выпустил дым.

Убер хмыкнул.

– Вот то-то и оно, – сказал Кривой. – Я вот думаю, люди просят-просят, но совсем не готовы.

– К чему тут готовиться? – Убер удивился.

Кривой хмыкнул.

– Правда? А что, если однажды Бог ответит?

Убер замолчал, почесал затылок. Улыбка Кривого стала шире:

– Ты об этом не подумал, верно? Никто об этом не думает. Все считают, что будут жить вечно – и вечно ныть, ныть, ныть. Просить.

– Я… я ничего не…

– Но однажды в трубке кто-то ответит.

– Бог?

– Может быть, – сказал Кривой.

– И потом он придет?

– Вряд ли он сам. Скорее, он пошлет кого-то вроде тебя.

Они еще покурили. Потом Убер плюнул, ушел в «Краба». Вернулся с бутылкой сивухи, разлил на двоих. Себе чуть-чуть, Кривому – полную. Выпили, продышали, закусили.

– Тебе легко, – сказал Кривой. Старый сталкер уже порядком захмелел. – Ты сейчас молодой и сильный. И можешь любому с легкостью дать в морду.

Убер хмыкнул. Размял кисти, костяшки щелкнули.

– Это да.

– А что будет, – продолжал старик. – Лет через десять – двадцать? Когда ты уже не будешь таким молодым и сильным? Когда твое тело начнет тебе отказывать? Что будет, если ты заболеешь или получишь рану такую, что даже не сможешь поднять руку или пройти хотя бы десять шагов, не запыхавшись? Что тогда?!

Убер засмеялся.

– Ну, тогда я буду как ты.

– Как я? – удивился Кривой.

– Давить на жалость. Ладно-ладно, извини, Кривой. Я шучу.

Бармен вышел, посмотрел на них. Вернулся обратно, не сказав ни слова. Они даже не заметили.

– Я думаю, – сказал Кривой. – Что Бог однажды устал.

– Хорошее начало. – Убер показал большой палец. – А дальше?

– Представь, у Него не осталось сил отвечать на просьбы людей. Вот в далекой комнате на облаке стоит белый телефон. А рядом сидит специальный ангел. И когда звонят люди, чтобы просить, умолять, клянчить, грозить, требовать, просто поболтать, потому что им одиноко, больно и страшно… Тогда этот ангел снимает трубку и говорит…