Сергей Арьков - Петля [CИ]

Не мешкая, Андрей быстро слез с мертвеца, подбежал к пронзенному копьем противнику, который все еще был жив и продолжал оглашать лабиринт своими криками, и трижды ударил его по голове лопатой. С третьего удара ему удалось прорубить череп. На пол брызнуло розовое желе, только что бывшее мозгом, а человек, наконец-то перестав кричать, забился в конвульсиях, которые, к счастью, вскоре прекратились.

Наступила тишина, и в этой тишине Андрей расслышал хруст бумаги под чьей-то ногой. Тот шел откуда-то сверху. Не раздумывая, Андрей бросился на звук, сжимая в руке лопату. Его охватило какое-то кровожадное неистовство, и примешавшаяся к ней пьянящая радость. Он хотел убить их всех. Всех этих монстров в человеческом обличии, что ползали по лабиринту, вполне приспособившись к его кошмарным условиям, подкреплялись друг другом, и не видели в том ничего предосудительного.

Человек стоял на лестничной площадке этажом выше. Он затаился, явно желая остаться незамеченным, но увидев бегущего к нему Андрея, схватился за оружие. Он тоже бросился в атаку, замахиваясь лопатой, превращенный в топор, но Андрей, находясь ниже, применил уже опробованный прежде прием - резко присел, и рубанул противника по ноге. Тот вскрикнул, потерял равновесие, а Андрей, вцепившись в его лоскутную куртку, толкнул человека вниз по ступеням. Враг не сдержал крика, и завопил так, что загудели стены. Он грянулся на ступени, сполз по ним вниз и затих. Походило на то, что он мертв, но Андрей желал убедиться наверняка. Он сбежал вниз и ударил тело лопатой по голове. Как оказалось, этот удар был лишним - противник погиб при падении, врезавшись затылком в угол ступени.

Андрей взбежал на два этажа выше, проверяя, не затаились ли там друзья умерщвленной им троицы, но никого не обнаружил. Затем он спустился обратно, еще раз осмотрел тела, дабы убедиться наверняка, что все трое мертвы, после чего тяжело опустился на ступень и выронил окровавленную лопату. Лошадиная доза адреналина, вброшенная организмом в кровь в момент начала схватки, израсходовалась полностью. Он снова стал собой, и с новой силой прочувствовал все свои раны. Более других, разумеется, о себе напомнил ожог на ноге. Боль была столь сильна, что Андрей даже приспустил штаны и осмотрел его, дабы убедиться, что тот не кровоточит.

Эта короткая, но безумно динамичная и напряженная схватка, отняла у него все силы. Андрей кое-как поднялся на ноги, вернулся в коридор и подобрал с пола рюкзак, который сбросил с плеч в момент начала боя. Он вытащил тюбик паштета и одним глотком опустошил его. Правда, куда больше ему хотелось пить, но вода у него закончилась уже давно.

Выйдя на лестницу, он уставился на тела убитых им людей. Трое. В лоскутной, но добротно сшитой одежде. Неплохое, по здешним меркам, оружие. И умирающими от голода отнюдь не выглядят. Андрей вспомнил слова Оли о том, что члены племени охоться тройками. Все указывало на то, что одну из этих троек он только что повстречал.

Никакой брезгливости Андрей не чувствовал - он, кажется, вообще забыл, что это такое. Тела он обыскивал спокойно, без эмоций. У всех троих были рюкзаки, и Андрей небезосновательно рассчитывал на богатую добычу, но, как выяснилось, людоеды предпочитали странствовать налегке. Тюбиков он не нашел, зато в одной из заплечных сумок обнаружил почти полную бутылку с водой. Эта находка очень обрадовала Андрея, и он вдоволь напился. Вода, кстати, оказалась очень чистой, без примеси грязи и ржавчины.

Помимо бутылки с водой Андрей прихватил небольшой моток проволоки, снял с одного из убитых ремень, а так же поменял свою лопату на трофейный топор. Тот был удобнее, острее, и куда больше походил на оружие, чем на сельскохозяйственный инструмент. Вырвав копье из тела людоеда, Андрей тряпкой счистил кровь с железного жала, и призадумался. Оставаться на месте боя было глупо, сюда в любой момент могли пожаловать товарищи перебитой троицы, которые наверняка слышали крики. Следовало уходить, и чем дальше, тем лучше.

Как у былинного витязя на распутье, у Андрея на выбор так же имелось три пути. Вверх, то есть прямиком в пугающую неизвестность, вниз, то есть прочь от цели, к которой он стремился, или остаться на этом этаже, где его наверняка будут искать. Раздумывал он недолго. Спустя секунду, Андрей уже шел вниз, перепрыгивая через две ступеньки. Нога болела, но уже не настолько сильно, чтобы это нельзя было вытерпеть. К тому же недавняя победа окрылила его. Андрей никогда бы не подумал, что станет так сильно радоваться убийству, но вот, дожил и до этого. Что интересно, не пришлось даже оправдываться перед самим собой, доказывать, что те трое были каннибалами, а если и нет, то, в любом случае, они убили бы его, в этом не было никаких сомнений. Ни намека на угрызения совести или раскаяние Андрей не ощущал. Наоборот, ему хотелось похвалить себя за отлично сделанное дело. Кажется, впервые с момента попадания в лабиринт он поступил правильно. Прежде все выходило неловко, неаккуратно, криво, за что приходилось расплачиваться собственным здоровьем. Но не в этот раз. Из напуганной жертвы неведомых сил, зашвырнувших его против воли в это ужасное место, он, наконец-то, превратился в полноценного борца за выживание.

- Акклиматизировался, - усмехнувшись, произнес Андрей, после чего покинул лестницу, углубившись в недра этажа.

Далеко от лестницы, в темном коридоре, в одной из его комнат, Андрей провел около часа, сидя на ворохе газет и прислушиваясь к тишине. Лабиринт вновь тонул в безмолвии, снова казался абсолютно пустым. Андрей ждал, что услышит голоса, топот ног, что товарищи убитых им людей объявят на него охоту, но ничего не произошло. То ли тела еще не обнаружили, то ли соплеменники любили своих погибших товарищей не настолько сильно, чтобы тратить время и энергию на месть за них.

Пожалуй, в иной ситуации, Андрей предпочел бы отложить восхождение и вернулся в отвоеванное логово людоедов, но судьба пропавшей Оли не давала ему покоя. Он прекрасно понимал, что если она у Племени, то томиться в плену ей долго не придется. Нужно было на что-то решиться. Или вовсе выбросить Олю из головы и забыть о ней, или же предпринять некие действия для ее спасения. Инстинкт самосохранения больше склонялся к первому варианту, и еще недавно Андрей с удовольствием послушал бы его. Но теперь кое-что изменилось. Прежде, при одной мысли о загадочном и жутком Племени, его охватывал липкий ужас. Эта банда людоедов внушала ему какой-то мистический страх. Андрею они казались некой неодолимой силой, от которой можно только прятаться или убегать. Но час назад он выяснил, что это не так. Племя состояло из людей. Обычных людей. Возможно, во время большой облавы они были непобедимы, но застигнутые врасплох оказались относительно легкой добычей. Андрей вдруг понял, что Племя, стоящее на его пути к свободе, можно не только бояться. Его можно уничтожить.