Стюарт Слейд - Армагеддон

— Такер, я думала, вы в Тартаре?

— Мы были, но час назад там сели морпехи, нас сменили «морские котики». Так что мы портанулись оттуда и прибыли сюда. Как ты себя чувствуешь? Операция прошла успешно?

— Очень успешно, генерал все устроила. Большая часть работы уже сделана, — котенок поколебалась. — Ты ведь знаешь, что у меня была за операция, да?

— Ага. Честно говоря, когда-то меня бы это выбесило. Но не сейчас. Может, это потому, что я умер, но скорее всего, во мне развился здравый смысл. Мне кажется, что у тебя была проблема, хирурги ее решили, и теперь ты такая, какой всегда хотела быть. И каждый из нас собирается выпить за это. Если мы сможем напиться, конечно. Толком еще не пробовали. Хочешь поучаствовать с нами в эксперименте?

Котенок хихикнула.

— Боюсь, не могу, я еще на не допускающих алкоголь лекарствах. Но когда прекращу прием, я приду, соберу вас всех, и мы попробуем, окей?

Офис исполнительного директора, Аэрокосмический музей Пима, Тусон, Аризона.

Звук идущих на снижение моторов R-3550 пробудил Дэниела Дж. Райана, исполнительного директора Аэрокосмического музея Пима, от обессиленного сна. Он пытался собрать оставшееся от музея в хотя бы видимость выставки для посетителей, но это оказалось тяжкой задачей. Райан слышал, что в Дэвис-Монтен было еще хуже: забирали каждый стоящий восстановления самолет, а оставшиеся растаскивали для поддержания других на крыле и превращали в кучи мусора. Затем до него дошел смысл звука. Он выглянул в окно офиса и увидел, что возвращается его B-29. Десятью секундами позднее он бежал по рулежной дорожке к запаркованному самолету.

— Она вернулась.

Полковник Тиббетс обернулся к Райану.

— Точно. И она хорошо дралась для старой леди. Совершила три бомбардировочных вылета на армию Вельзевула, и это только самое малое. Она и ее сестры сделали почти всю экспериментальную работу, необходимую для выполнения бомбовых рейдов. Они освободили для атак более современные самолеты, без них Война за Спасение продлилась бы намного дольше. Да, старушки более чем заработали себе содержание. Хотя и у нас были потери, вы знаете, что три леди разбились, когда их структура не выдержала? Теперь их снимают со службы. Сороковой получает «Бэ-один Си», мы скоро начнем его адаптацию. Итак, мистер Райан, ВВС говорят, что вы можете получить ее обратно. Но на одном условии. Вы сохраните на ней адскую камуфляжную схему и отметки боевых вылетов.

— О другом я и подумать не мог, полковник.

— Думаете, она лжет?

— Разумеется. Не забывайте, это Ад. Вопрос, в чем она лжет? — генерал Томас Уолдхаузер [734]с профессиональным интересом разглядывал врата крепости. — Знаете, это место выглядит почти так, словно они ждали нашей атаки. Это ведущее в долину сужение стало бы идеальным оборонительным «бутылочным горлышком», да и сама долина идеальная зона поражения. Холмы слишком круты для «Томагавков», да и вся география не подходит для удара баллистическими ракетами. Понадобись нам сюда прорываться, это заставило бы нас понервничать.

— Даже балдрики могли тут драться с нами на равных, — сержант-майор Картер тоже смотрел на врата крепости. День стал одним из тех, когда убивать и разрушать труды других виделось единственно разумным образом жизни. Когда пал Дит, Первая дивизия морской пехоты двигалась на север на 20 узлах на борту своих десантных кораблей-амфибий. О Дите писали все газеты, но именно эта операция, штурм северного редута, являлась действительно важной. Отсюда осуществлялись атаки на Шеффилд и Детройт. Уолдхаузер и Картер разделяли мнение, что разрушение — это нормально.

— Врата открываются, — Уолдхаузер говорил почти про себя, но активность была очевидной. Танковые пушки, ракетные установки, артиллерия, РСЗО — все нацелились на огромные створки в скале. Если обитатели крепости попробуют обмануть, на них обрушится впечатляющая даже по человеческим стандартам огневая мощь. Балдрики внутри узнают, что нет врага хуже морской пехоты Соединенных Штатов.

Вышла золотая фигура, за которой на почтительном расстоянии следовали другие. Горгона, легко узнаваемая по массе формирующих «прическу» извивающихся отростков. Она подошла к Уолдхаузеру и встала перед ним.

— На колени, руки за голову, — рявкнул сержант морпехов. Горгона подчинилась, возмущенная обращением, но решившая покориться. Потому что покорность означала жизнь.

— Я госпожа Эвриала, хозяйка Палелабора.

— Решать, кто ты и как тебя звать, буду я, — ледяным тоном произнес Уолдхаузер. — До тех пор ты ничто. Поняла меня?

— Да, господин.

— При обращении к генералу твои первые и последние слова должны быть «сэр», — резко сказал Картер, в точности как когда-то приказывали ему самому в первый день в учебном лагере. — Попробуй еще раз.

— Сэр, да, сэр, — Эвриала стиснула зубы, заставляя себя помнить, что это люди, которые могут по желанию уничтожить что и когда угодно.

— Из крепости вышли все твои слуги?

Эвриала осторожно оглянулась и посчитала.

— Сэр, да, все, кто выжил. Многие мои слуги были убиты узурпатором Белиалом, а еще больше погибло в поднятом против него восстании. Здесь все, кто остался, сэр. Но сэр, под Палелабором глубокие и сложные проходы и тоннели. Там могут быть выжившие слуги Белиала. Сэр.

— Если они там, мы их найдем и убьем. Твои горгоны, прикажи им собраться здесь, — Картер указал на плоский участок земли. — Ты присоединишься к ним.

Эвриала подозвала горгон и пошла на указанное место. Голое, без укрытий, окруженное скалами; на ее опытный взгляд оно имело все признаки места казни. Один из морпехов махнул рукой, и группа снова встала на колени. Затем появился отряд бойцов, несущих что-то вроде мешков. Они надели их на голову каждой горгоны; Эвриала стала последней. Перед тем, как мешок перекрыл свет, она подумала, не казнь ли это, которой она страшилась.

— Слушать меня. Вы можете поднять мешок, чтобы видеть. Но эти штуки на головах все время держать прикрытыми. Любая замеченная с этими неприкрытыми головозмеями горгона будет застрелена без предупреждения. Понятно?

— Сэр, да, сэр, — эхом отозвались горгоны.

Уолдхаузер повернулся к своим офицерам.

— Приказываю войти и обыскать это место сверху донизу. Если там еще есть балдрики, убить их. Найдите всех человеческих рабов и выведите. Когда выясним, сколько их тут, решим, как с ними быть.

Галерея Сломанного Черепа, горизонт 14, Слокумовая шахта, Тартар.

Публий тщательно подготовил ловушку. Поперек тоннеля протянулся тонкий шнур, один конец которого прочно закрепили в скале, а другой привязали к аккуратно сбалансированной опоре. Если кто-то заденет шнур, это выбьет опору и сбросит на жертву поток тяжелых булыжников. Потом люди смогут приблизиться и забить ее насмерть боевыми молотами. Публий гордился этими молотами — тяжелыми каменными клиньями с кропотливо заточенным острием, так что они могли и бить, и резать. Их установили на дающую дополнительное усилие рукоять. Боевой молот мог сокрушить череп демона. Если они найдут демона с черепом для сокрушения.