Майкл Гир - Сети Паука

Рита имела возможность лично взглянуть на наследство, оставленное бластерами «Мести Паука». Сухой пыльный воздух, насыщенный гарью, не мог скрыть картину буйства голода и смерти. Улицы были усеяны трупами. Мертвецы валялись повсюду, там, где упали, а тем временем живые с отсутствующими взглядами упрямо шли каждый день к погасшим мониторам, не в силах понять, что их место больше не существует. На ночь они возвращались домой и смотрели по сторонам пустыми глазами. Так продолжалось до тех пор, пока и они не падали там, где застигла их смерть, и запах их гниющей плоти добавлялся к невыносимому смраду, нависшему над городами.

Вся планета источала зловоние смерти. Мухи роились над трупами, уставившимися в небо пустыми глазницами. Жаркие сухие ветры быстро высушивали мертвую плоть. Рите и се спутникам казалось, что они ходят по одному из воплощений ада. Зловещие застывшие улицы оживляли только одичавшие собаки и кошки, с раздутыми животами бродившие между трупами. Пит Крыло Смит случайно пнул ногой распухший труп и едва успел отскочить назад, уворачиваясь от клубка червей, вывалившегося из лопнувшего живота молодой женщины и развалившегося на отдельные извивающиеся белые нити.

Лишь мертвые обрели покой.

Воспоминания о живых мучили экипаж «Ножа» в кошмарных снах. Услышав шелест их высохшей до пергамента кожи, человек в ужасе просыпался и долго сидел на кровати, уставившись в потолок.

На все расспросы истощенные от голода люди что-то бормотали насчет своих мест, упорно стремясь пройти на взорванные заводы и выжженные фермы. Кто-то сидел в грузовых аэрокарах, дожидаясь приказа отправиться в путь, не обращая внимания на то, что аккумуляторные батареи полностью разряжены. Другие разбирали и собирали двигатели,которые они же разбирали и собирали вчера и позавчера, двигатели, к которым давно уже не было горючего. Но люди продолжали старательно шевелить высохшими до костей руками. На лицах застыла маска приближающейся смерти, бессмысленные глаза смотрели, но ничего не видели, сквозь тонкую кожу выпирали кости черепа.

Больше всего давила гнетущая тишина, нарушаемая лишь шумом ветра, стонущего и шуршащего между трупами, теребящего одежду, обнажающего почерневшую на жарком солнце высохшую кожу. Затянутое облаками пыли небо раздирали молнии, сопровождаемые отдаленными раскатами грома, и яркие вспышки отражались во ввалившихся глазах мертвецов. Живые тупо бормотали что-то себе под нос — и молча падали на землю. Еще какое-то время слышался слабый шелест одежд — умирающие пытались встать и отправиться на свое место.

Романовцы из экипажа Риты — ветераны Сириуса, побывавшие в сотнях кровавых набегов, — не выдерживали жуткого чада смерти, наполнившего горячий воздух. Многих рвало. Воины испуганно оглядывались на широкие проспекты, заваленные трупами. Держа бластеры наготове, с натянутыми до предела нервами, они испуганно вздрагивали при малейшем звуке, разрывавшем тишину над мертвой планетой.

«И по моему приказу то же самое было сделано с Мистерией. Только мы не возвращались, чтобы посмотреть на дело рук своих. Этого никто бы не смог выдержать. О Паук, что мы сделали? Мы сокрушили Мистерию, так же как Сюзен сокрушила Базар. Какое наследие мы оставляем после себя?»

Было испробовано все, чтобы заставить Отцов очнуться. Боль, угрозы, побои, убеждения — ничто не могло повлиять на их рассудок, в том числе и психообработка в лазарете на борту «Ножа». В лучшем случае удавалось добиться самых поверхностных результатов. Внешнее поведение человекообразной машины корректировалось, и она переставала искать свое «место». Но психология, накопленные многими поколениями навыки были утрачены безвозвратно. Заставить людей снова думать не удавалось никак. Машины психообработки не могли восстановить человеческую личность.

Поэтому Рите и ее экипажу придется и дальше жить в окружении постоянных кошмаров. Оставив Базар умирать голодной смертью, «Нож Паука» направился к Арпеджио. Здесь, по крайней мере, были обнаружены функционирующие ульи людей-машин.

«И здесь тоже я вижу людей, которых мне предстоит убить. На Арпеджио я сотворю такой же ад, в какой Сюзен превратила Базар, а я сама — Мистерию. Паук, помоги нам. Какое же безумие мы направим тебе из этих страждущих душ?»

— Госпожа майор! — окликнул Риту Макс Уан Ки. — К нам пожаловали гости. Два корабля, выйдя из прыжка, сбавляют скорость. Их только что засекли наши, датчики дальнего наблюдения.

— А противник нас видит?

Рита всмотрелась в экраны, определяя положение пришельцев. Судя по всему, ублюдки заявились из сектора Амброзия.

— Нет, госпожа майор. — Ки покачал головой. — У нас есть еще шесть-семь часов до того, как он сможет получить достаточно четкую картинку, чтобы различить нас на фоне станций. И это еще в предположении, что противник будет знать, где нас искать. Кажется, в кои-то веки хорошо быть маленьким.

Рита откинулась на спинку кресла. Арпеджио оказалась совершенно беззащитной. Ни один датчик не вслушивался в тишину космоса, пытаясь уловить перемещающуюся массу или работающий реактор. Не встретив никакого сопротивления, «Нож Паука» приблизился к планете, держась в электро-магнитной тени буксира, и, никем не замеченный, влился в нимб орбитальных станций, окруживших Арпеджио. Единственные зарегистрированные приборы наблюдения оказались скрыты огромной массой планеты: на геостационарной орбите находился судоремонтный док, где в настоящее время шли полным ходом работы по переоснащению транс- портных кораблей для военных нужд.

Какой у нее выбор? Рита изучила векторы скоростей пришельцев, определенные Максом с помощью доплеровских датчиков. У нее есть шесть часов на то, чтобы решить, как быть дальше. Выйти в открытый космос и принять бой? Рискнуть, поставив на маневренность «Ножа» и его четыре бластера Фудзики против неизвестных боевых возможностей кораблей Нгуена?

После двух месяцев, в течение которых «Нож Паука» крейсировал между системами, захваченными Нгуеном, нанося удары по планетам, запасы подошли к концу. Правда, антивещество всегда можно изготовить из подручных материалов. Но вот ситуация с продовольствием приблизилась к критической. Набеги на сельскохозяйственные станции Отцов были легким, прибыльным и безопасным способом пополнения запасов провизии. Фермеры, тупо обрабатывающие поля, безропотно позволяли романовцам забирать все подряд. Они не обращали внимания на то, как воины снимали скальп с кричащей жертвы, отнимали их немногие оставшиеся личные вещи или просто вели себя жестоко. Итак, в настоящее время «Ножу» требуется продовольствие.

— Госпожа майор! Только взгляните.