Майкл Гир - Сети Паука

Нгуен задумчиво кусал губу.

— Я могу обсудить ваши предложения со своими приближенными?

— Вне всякого сомнения.

Нгуен поклонился монитору.

— В таком случае буду рад продолжить наш разговор. Я свяжусь с вашим штабом завтра или послезавтра — в зависимости от того, как быстро мне удастся переговорить со своими советниками. Обещаю, что выйду на связь не позднее трех суток по арктурианскому времени. Вас это устраивает?

— Абсолютно устраивает. Всего хорошего, сэр.

Монитор, моргнув, погас.

Вскочив с кресла, Нгуен издал торжествующий вопль, вскидывая над головой кулак.

— Есть! Да будет благословенен Деус, чертовы тыквенноголовые обратились в бегство!

Сира Велкнер оторвался от комма.

— В бегство, мессия?

Нгуен прыгал и кружился по мостику, не обращая внимания на всеобщее внимание своих офицеров.

— Вот именно, черт побери, в бегство! Уродцы-головастики запросили мира! Им нужна передышка! Глупые ублюдки. За кого они меня принимают? За какого-нибудь кретина, которого можно ублажить подачкой, чтобы тем временем собрать силы и подавить поднятое мной возмущение? Неужели они действительно надеются, что я дам им хоть минуту покоя?

— Значит, вы откажетесь от предложения адмирала Кимиянджуи? — На худом лице Сиры отразилось любопытство.

Нгуен улыбнулся.

— Ни в коем случае, Сира. Нет, я с готовностью его приму, тем самым выиграв для нас время.

— Время?

Рассмеявшись, Нгуен ударил кулаком в ладонь.

— Время, чтобы уничтожить еще несколько транскоммуникационных передатчиков Директората. Время, чтобы оснастить «Деус» новыми щитами. Время, чтобы перестроить производственные мощности на выпуск бластеров по технологии Содружества. Время, чтобы обучить экипажи кораблей. Время, чтобы вскрыть новые тайны из архивов, добытых на Границе, превратив их в такую силу, о которой даже не мечтают тыквенноголовые! Знаешь, Сира, у нас будет достаточно времени, чтобы подготовить революцию. Мы соберем наши силы в один кулак, и, когда придет пора выступить с Арпеджио, никто не сможет нас остановить!

Медвежьи горы, Мир

Карабкаясь по крутой скале, Дарвин Пайк ломал голову, пытаясь постичь природу человеческой глупости. Разъяренный медведь — не медведь, а исчадие ада, похожий скорее на сказочного дракона, — полз следом за ним, подтягивая свою огромную тушу на коротких толстых лапах. Проводник-романовец — в безопасности на аэрокаре высоко в воздухе — кружил вокруг, пытаясь обмануть шквальный ветер, раздирающий ущелье.

Красноватый гранит, вздыбившийся лишенными растительности глыбами, уходил вверх к небольшому плато из осадочных пород. Ветвящиеся промоины от дождевых вод, испещрившие поверхность камня, спускались ко дну плоской долины, покрытой густыми зарослями дынного дерева и нож-куста, среди которых причудливыми протуберанцами выделялся шестовик. Меньше чем в двухстах метрах к северу возвышалась противоположная стена, источенная непогодой, прикрытая сверху прочной шапкой из желтого песчаника.

Рискуя попасть в воздушный вихрь, Бык Крыло Риш попытался посадить аэрокар, но едва не налетел на скалу.

— Уходи! — крикнул Дарвин, махая рукой. — Я поднимусь наверх! Не рискуй!

Судорожно вздохнув, он наполнил воздухом пылающие легкие и пополз дальше, страстно жалея о том, что не захватил с собой бластер.

Пот, стекая струйками по его лицу, скапливался в трехдневной щетине и щекотал шею. Солнце палило нещадно. Раскаленные камни излучали тепло, и порывы горячего ветра высушивали тело Дарвина.

Оглянувшись, молодой ученый увидел громадную присоску, опустившуюся на камень, на котором он только что стоял. Охваченный паникой, Дарвин пополз быстрее, судорожно цепляясь за неровности в скале. Винтовка болталась у него за спиной. Камни вгрызались в покрытое ссадинами тело. Задыхаясь, Дарвин остановился, ища взглядом хоть какое-нибудь оружие. От винтовки теперь не было никакого толку. Латунная гильза лопнула и застряла в патроннике. Вставить новый патрон нельзя.

Обезумевший от страха, Дарвин уперся ногой в выступ скалы и пополз по почти отвесному склону. Вонзая окровавленные пальцы в щели, он подтянулся, напрягаясь до предела, сорвав при этом три ногтя. Легкие горели, измученные мышцы содрогались в спазмах. Долго ли он еще сможет продержаться?

Раненый медведь неумолимо карабкался следом. Присоски давали гигантскому зверю точки опоры, позволяя искать толстыми лапами неровности в скале. Затем медведь снова выбрасывал присоски вверх и полз дальше, с трудом удерживая равновесие на неустойчивых валунах осыпи.

«Я дернул за спусковой крючок и промахнулся. Все испортил. Это я виноват... я виноват... Проклятие, что на меня нашло? Такой огромный, стремительно надвигающийся, поднявший щупальца с присосками... и я дернул за спусковой крючок. Запаниковал и промахнулся».

Дарвин вскарабкался на последнюю каменную глыбу.

Конец пути. Ровная отвесная стена без намека на малейшую трещину, уходящая в лазурную высь. Без специального снаряжения и реактивного ускорителя на нее не забраться. Загнанный в угол, Дарвин сорвал с плеча винтовку. Как огнестрельное оружие от нее толку нет, но как дубинка сгодится.

Горящие легкие никак не могли насытиться кислородом. Пересохшее горло першило. Господи, все отдам за глоток воды! Дарвин отчаянно оглянулся вокруг. Камни размером с человеческую голову с неровными острыми краями были тяжелыми. Напрягая мышцы до предела, Дарвин стал кидать их в медведя, но они безобидно отскакивали от его толстой шкуры. Животное взревело и поползло вверх.

— Мерзкий ублюдок! — пробормотал Дарвин, оглядывая разъяренную тварь.

Медведь был огромен, метров пятнадцать в длину: что-то вроде двух бронтозавров, слепленных вместе наподобие гигантских сиамских близнецов. Два толстых хвоста помогали ему удержать равновесие; на концах длинных извивающихся щупалец пульсировали присоски. Рот представлял собой мясистую щель между основаниями щупалец. Крошечные глазки торчали на усиках над громадной головой. На какое-то мгновение все шесть обрубков-ног заскользили по осыпи, отчаянно пытаясь удержать массивную тушу на склоне.

Медведь начал сползать вбок, и Дарвин вознес благодарственную молитву. Но когда ему уже казалось, что чудовище неминуемо сорвется в пропасть, медведю удалось остановиться и снова поползти вверх по камнепаду. Одно щупальце потянулось туда, где нашел последнее прибежище человек.

Дарвин встретился взглядом с медведем. Заглянув в бездонные глубины черных глаз, он вдруг почувствовал, как у него в душе что-то шевельнулось. Немой вопрос, ощущение бесконечности.

— Нет, — прохрипел Дарвин пересохшим горлом. — Ты убил коров Билла. Понимаешь? Черт побери, мы с тобой одной крови — оба хищники. Ты слышишь меня?