Майкл Гир - Сети Паука

Осторожно понюхав термоядерную жидкость, Дарвин сделал глоток.

— Когда я рассказывал про Ворона, меня тоже никто не понимал.

— Вы имеете в виду духа — хранителя эскимосов?

— Точно. Наверное, это просто необходимо пережить самому. У эскимосов и романовцев много общего, хотя их разделяют миллионы километров.

Брук кивнул.

— Вам доводилось поститься, призывая видения?

— Да.

— Возможно, доктор Пайк, вы здесь станете своим человеком, если поживете достаточно долго. Мир с антропологами обходится круто. Быстро выжимает из них все соки.

— А что насчет Пятницы?

Брук начал говорить, пересказывая подвиги героя-коротышки. Дарвин узнал, что Пятница был знаменитым конокрадом — это занятие раньше считалось очень почетным. Во время первого столкновения с Директоратом он стал вождем; участвовал в боях за Мир. Его авторитет очень вырос после кампании на Сириусе. Однако кое-кто по-прежнему продолжал считать Пятницу пустозвоном. Его борьба с упрямым аэрокаром стала легендой.

— А что у него было с Сюзен Смит Андохар? — спросил Дарвин.

Виски согрело его и сделало более разговорчивым.

Брук с пониманием посмотрел на него.

— Сюзен, да? Та еще девчонка. О такой приятно помечтать любому мужчине. Но я бы держался от нее подальше. От нее надо ждать беды.

— Вот как?

Прищурившись, Брук устремил взор вдаль.

— Я не прочь тратить время, любуясь этой роскошной протоплазмой. Готов и помечтать о ней, пока Белла ни о чем не подозревает. Но дальше — ни-ни! — Он покачал головой. — Эта женщина со странностями. На Сириусе с ней что-то произошло. Думаю, об этом знают Рита Сарса, Железные Глаза и Дьердь Хамбрей, но они молчат. По возвращении на Мир она сама не своя. Порезала много хороших воинов в поединках на ножах. Я кое-что смыслю в человеческом рассудке и могу вас заверить, что Сюзен была на грани срыва. Острейший психоз, понятно?

— Есть какие-то предположения относительно причин?

— Никаких. Могу только сказать, у нее была какая-то душевная травма.

— Но внешность у Сюзен что надо.

— С этим спорить не буду.

— Ладно. Расскажите мне о ваших романовских медведях, — махнул на голографии на стене Дарвин.

Он заказал еще два виски. Брук поморщился.

— Весьма отвратительные твари. Молодые воины до сих пор охотятся на них, желая прославиться. Поскольку с набегами сейчас покончено, это единственная возможность совершить подвиг. Лично я к этому чудовищу и на милю не подойду.

— Каких они размеров? — тихо спросил Дарвин.

— Выпрямившись во весь рост, достигают пятнадцати футов. Разумеется, с поднятыми присосками вдвое выше. Наиболее крупные экземпляры достигают футов сорока. Можно найти и...

— Сорок футов! Значит, их действительно убивают из пушек!

— О да! До тех пор, пока романовцы не научились отливать пушки, медведи были грозой поселенцев. Конечно, Железные Глаза расправился с медведем одним ножом, но этого потребовал от него Пророк. Вождь вобрал в себя силу убитого животного.

— Как вы думаете, медведя можно убить стрелой из лука.

Брук выразительно затряс головой...

— Об этом нечего даже и думать. То, что Железным Глазам удалось убить медведя ножом — чистая случайность. Так пожелал Паук. До сих пор один из пятерых молодых воинов, вышедших на медведя с винтовкой, погибает. Не думаю, что можно всадить стрелу достаточно глубоко, чтобы поразить мозг, — у нее слишком маленькая убойная сила.

Дарвин задумчиво кивнул.

— Эй, Марти!

Брук обернулся. Дарвин увидел в дверях старика на костылях. Правая нога оканчивалась чуть ниже колена, штанина была аккуратно подшита. Черные миндалины глаз, спрятавшиеся в складках обветренного лица, горели хитрым огнем.

— Рад тебя видеть, Билл.

Брук крепко пожал руку старику, прочно застывшему на трех опорах. Морщинистое лицо растянулось в радостной беззубой улыбке.

— Эй, давненько ты к нам не заглядывал. Не надоело втыкать в людей металлические иголки? Не пора ли жениться на своей Белле Воле, обзавестись коровами и растить детей, как подобает настоящему мужчине?

Ученый рассмеялся.

— Мне? Нет, я по-прежнему буду вживлять в людей мониторы. Билл Риш Гарсия, познакомься с Дарвином Пайком. Он тоже из университета.

Пожав старику руку, Дарвин ощутил прикосновение теплой огрубелой кожи. Крючковатые пальцы были покрыты жесткими мозолями.

— Очень рад.

— Вы друг дока?

— Доктора Лийты Добры, — пояснил Брук, увидев непонимающий взгляд Дарвина.

Молодой ученый улыбнулся.

— Нет, я с ней даже ни разу не встречался. Правда, мы работали на одном факультете. А сюда меня пригласили адмирал Ри и Железные Глаза.

— Аййа! — почтительно выдохнул старик. — Значит, вы большой вождь, да?

Заметив в его глазах дьявольскую искорку, Дарвин усмехнулся.

— Нет, я простой антрополог, такой же, как господин Брук. И мне тоже нравится втыкать в людей мониторы.

Лицо старика расплылось в счастливой улыбке.

— Вы мне нравитесь, доктор Пайк. Эй, не хотите завтра вечером заглянуть ко мне? У меня сдох теленок. Его погубила горная пиявка. Я отрезал ему ногу, прежде чем пиявка успела добраться до внутренностей, но он все равно сдох. Понимаете, я не смог остановить кровотечение. Кровь хлестала страшно как! Но мясо-то хорошее, нежное, а? Именно поэтому я и пришел в поселение. Завтра закатываю праздник. Приходите.

Дарвин взглянул на Брука. Тот пожал плечами.

— Вас это заинтересовало?

— От такого предложения не откажусь ни за что на свете!

Жилище Билла Риша у подножия Медвежьих гор

Над костром из палок шестовика миллионами светящихся эльфов кружились искры. Красноватые отблески плясали на сморщенных лицах стариков. Женщины суетились поодаль, длинными ножами, сверкающими в желтоватом свете, отрезая куски от насаженной на вертел туши. Дети с горящими от восторга глазами ссорились по поводу того, чей черед вращать вертел, галдели и возились друг с другом. Смех и неровный гул голосов затронули что-то в самой глубине души Дарвина Пайка. Подняв взгляд к ночному небу, молодой ученый увидел непривычный узор звезд. От едкого ароматного дыма шестовика першило в горле. Какая-то частица души Дарвина безмятежно успокоилась, убаюканная этими незнакомыми людьми, чужой планетой и в то же время родными и привычными образами.

— У меня такое ощущение, будто я дома, — признался он.

— Значит, нравится, да? — ткнул ему кулаком в бок старый Билл, с трудом удерживая равновесие на костылях. — Знаешь, большинство людей со звезд, попав к нам на праздник, стоят в стороне с глупыми улыбками. Как будто они понятия не имеют, как себя вести. А ты — ты пришел к нам, ешь как настоящий мужчина, весь перепачкался жиром и радостно улыбаешься. Откуда ты?