Артём Помозов - Проклятое место. Дорога домой [litres]

Искатель лег на живот. «Похоже, делец из Долины не обманул. Военные и впрямь покинули свои посты, чтобы торжественно встретить начальство. В такие моменты им не до нас, рвущихся на волю сталкеров». Но Лом все равно нервничал. Что-то его настораживало. Как-то слишком все получалось просто. Да и не очень похожи эти вояки были на крыс с погонами, которые любили устраивать для своих начальников шоу, отстреливая нелегалам башни.

– Лом, вы вместе с Колей и Витей – по правой стороне. Я и Слава пойдем левее. Связь по рации.

– Понял тебя.

«Глок» Валерьевича оказался неотличимой копией того, что Лис забрал у погибшего американца. Михаил невольно поежился, вспомнив недавние события.

– Слушай, а патроны к нему?

– Их у меня нет. Я же предупреждал.

– Но он полностью разряжен! – развел руками Михаил.

– Ищи их сам, твоя блажь.

– Аптечку сверху накинешь?

– Одну дам. По старой памяти. А вот за вторую уже доплатить придется. Я и без того расщедрился.

– Ладно. – Мельников расстегнул правый карман. – Принеси одну, пожалуйста.

Валерьевич с явной неохотой, второй раз за сутки, оторвал пятую точку от стула и проследовал вглубь помещения. Пока его не было, Рохля дрожащими руками вставил в «Глок» снаряженный магазин.

Муха рассмотрел в оптический прицел группу сталкеров из деревни. Они осторожно пробирались в густой растительности, что топорщилась по обе стороны от разбитой временем «бетонки».

– Простите, парни.

Снайпер вновь перевел взгляд на базу военных. Заметил высокого мужчину в сером пиджаке. Важная шишка? Дядька уверенно поднялся по лестнице на смотровую вышку и, опираясь на перила, напряженно всмотрелся вдаль.

Этого кренделя Мухе и надо было непременно отвлечь от любования красотами Чернобыльской зоны отчуждения – искатель сверился с фотографией цели.

– Может, вам повезет, Лом.

Михаил прицелился в торговца.

– Ну, Миша, держи… Какого хрена?! – Валерьевич застыл посреди своей каморки и выронил аптечку.

Кейс раскрылся, медикаменты покатились по полу.

Ладонь Мельникова не дрожала, а крепко сжимала рукоятку.

– Я понимаю, что он не заряжен, но ты прекращай так шутить. Мамка в детстве не объясняла, что направлять оружие на людей – это плохо?

Торговец шагнул к столу. Михаил спустил курок. Выстрел, усиленный эхом, ударил по ушам. Толстяк отшатнулся, его глаза округлились.

– Он полностью заряжен. – Рохля демонстративно выщелкнул магазин и сразу же вогнал обратно.

– Пацан, я не знаю, что ты задумал, но лучше тебе остановиться, пока есть шанс.

– Встал на колени, – угрожающе прошипел Миша.

– Что?!

– Встал на колени! Мухи здесь нет, чтобы спасти твой жирный зад.

– Что мне твой Муха? Ты хоть понимаешь, кто за мной стоит? – Торгаш сплюнул, попав на носок Мишиного ботинка. – Чего ждешь-то, Рохля? Стреляй. И распишись в своем смертном приговоре.

Где-то там, на поверхности, раздался взрыв. За ним – одиночный выстрел. Видимо, из винтовки.

– Не обращай внимания, – продолжил Валерьевич. – Очередного сопляка, такого же, как и ты, вояки спугнули.

– Меня это не волнует. Не волнует, кто стоит за тобой. Я не собираюсь возвращаться на Большую Землю, а здесь меня не достать. Генерал Андрейченко даст мне защиту. – Палец выбрал слабину спускового крючка.

Наверху разразилась целая канонада пулеметных очередей.

– Ах, вот оно что. Так это «Удар» приказал тебе убить меня? Они подослали тебя, Рохлю?! Это, я бы даже сказал, оскорбление… – Валерьевич осклабился. – Да если бы ты знал, что на самом деле сейчас происходит, сам бы убежал обратно в свою тепленькую квартирку…

Бах!

На поверхности продолжалась перестрелка.

А в подвале все закончилось.

Внешне устройство напоминало пульт от телевизора, но только с одной красной кнопкой посередине.

Муха, ни о чем не жалея, нажал на нее.

Даже с холма он увидел, как один из новичков оглянулся через плечо.

И в этот момент громыхнуло.

Тело молодого сталкера, посеченое осколками, откинуло взрывом в сторону. Но Мухе уже было не до него. Хладнокровный убийца переключил свое внимание на человека в деловом костюме, что маячил в перекрестье оптического прицела.

– Давай!

Оцепеневшему мужику в пиджаке снесло полбашки. Выстрел прогремел так громко, словно саданули из пушки, словно Муха второй раз зажал кнопку на устройстве. Он аж перепугался. А как в плечо приклад ударил – видимо, до ссадины!

Дело было сделано. Надо было уходить. Боец начал собираться, как вдруг…

– Надо было перехватить тебя еще полчаса назад, жаль, не подумал. – В затылок Мухи уперлось дуло двуствольного ружья. – Не крути башкой. Как занимательно все обернулось.

Голос был до жути знакомым…

…но кому он принадлежал, Муха так и не вспомнил…

…хруст донесся уже как-то издалека…

И мрак.

Как будто свет выключили.

Лом не смог его спасти.

Не докричался.

У новичка Коли сдали нервы. Парень вскочил и побежал. Куда он намеревался свалить? Обратно в Зимовище? Или к блокпосту? Наверное, он и сам не понимал, что творил.

Лом вскинул «Винторез», стараясь прикрыть парня. Не успел, и просто отвернулся, чтобы не видеть того, как крупнокалиберная очередь через секунду пропорет бедолагу, словно бумажный лист. Так и получилось: новичок повалился на землю с вывалившимися наружу внутренностями.

– Я привел тебя на смерть, – выдохнул Лом.

Он откатился в грязную канаву. Там, где сталкер был секунду назад, пробарабанили крупнокалиберные пули. Выждав немного, искатель высунулся наружу и выстрелил из «Винтореза». Пулеметчик поймал лбом несколько граммов свинца, и его голова уткнулась в холодный металл безумной машины смерти. Вторая пуля разворотила глазное яблоко наблюдателя с биноклем, который вел корректировку огня. Труп солдатика, перекувыркнувшись через перила, полетел в объятия испещренного трещинами асфальта.

– Зверь! Сюда! Ко мне!

Загромыхал второй пулемет. Грязь вздыбилась от частых попаданий.

Зверь громко выругался и сдернул с плеча укороченный «калаш». Автоматчик упал на живот и пополз по хлюпающей грязи. Отыскал более-менее надежное укрытие – разрушенный колодец. Второй пулемет не умолкал, простреливал позиции бешлецов. Зверь огрызнулся короткой очередью.

– Братуха, не медли!

– Сейчас, сейчас!

Вояка оттянул мертвого сослуживца от гашетки первого пулемета и сам занял позицию стрелка. Лом увидел это в самый последний момент и заголосил во все горло:

– Зверь, нет! Прячься! Не беги!

Прозвучало четыре снайперских выстрела.

Точных, прицельных, беспощадных.

Им вторила долбежка пулеметных очередей.