Николай Чадович - Фантастика. Журнал Парус [компиляция]

Слышались яростные возгласы.

— Пьяны вдрызг, — уныло констатировал Малигэн, извлекая из нагрудного кармана плоскую коробочку и нажимая кнопку вызова. — Вот, друг мой Даримава, наглядный пример трудностей, с которыми мы сталкиваемся в нашей работе…

Туземцы заводились все больше и орали все громче, пока один из них не глянул ввысь и не выкрикнул что-то предостерегающее. Сверху бесшумно опускался черный параллелепипед полицейского антигравитационного модуля. Туземцы бросились врассыпную, но было уже поздно. Из севшего АГ-модуля выскочила группа полицейских, вооруженных дубинками и одетых в обтягивающие мундирчики со множеством блестящих металлических пуговиц, значков, блях и жетонов. Посыпались удары дубинок, послышались вопли. Через пару минут все было кончено. Туземцев забросили в задний отсек АГМ, полицейские заняли места в своем, герметические двери закрылись, и черный кирпич взмыл ввысь, к звездам и двум ярко сверкавшим в темно-зеленом небе серпам. Только не к звездам летел он, а, описав дугу, скрылся за темной, слабо освещенной массой ангара, направляясь в сторону местной кутузки. Никаких окошек на бортах АГМ не было, и от этого он производил такое же впечатление глухой безнадеги, как и бетонные стены окружающих пакгаузов.

— Идем, что ли, — сказал Малигэн.

— Идем, — ответил Даримава.

Мужчины зашагали к отелю. Даримава вспоминал лица пьяных туземцев. Вроде бы два-три из них были ему знакомы…

Даримава проснулся с чувством какого-то беспокойства. Что-то было не так, но спросонья он не мог сообразить, что его тревожило. Пока не взглянул на часы. Было уже 11 часов приведенного времени. Именно в 11 должен сегодня стартовать каботажник в систему Шеризана. А Даримава велел портье разбудить его в полдевятого.

Даримава пулей вылетел из постели. «Мерзавец! — думал он, торопливо одеваясь. — Убить мало скотину! Неужели опоздал?! Нет, не может быть — и Пит знает, что я должен лететь, и другие… Он бы за мной послал. Нечего горячку пороть — просто что-то случилось, вылет задержали, только и всего».

Он подошел к видеофону и набрал номер эмиссара ЛОМ. На экране возникло озабоченное лицо Малигэна.

— Здорово, Пит! — сказал Даримава. — Слушай, болван портье меня не разбудил вовремя… Как там с каботажником? Еще не улетел?'

Малигэн глядел хмуро, казалось, что-то соображая.

— Понимаешь, дружище, с каботажником-то все в порядке, но, боюсь, улететь ты сможешь не скоро. Туземный персонал забастовал.

— Как забастовал?

— Так. Сидят себе, смотрят тупо на свои приборы и инструменты, так же тупо смотрят на нас и не хотят ничего делать. Все основные службы в порту парализованы. А без них, сам понимаешь, леталка наша ни с места.

— Что же делать? — растерянно спросил Даримава.

— Сам не знаю. Если этих не уговорим, придется обучать новых, а на это уйдет три-четыре месяца.

— А других кораблей вы не ждете?

— Не раньше, чем через полгода. Так что придется тебе у нас пожить. Ты не горюй, мы с тобой это время славно проведем. А теперь извини, дружище, надо разбираться…

Экран потух.

Даримава бросился в другой конец комнаты к своему рюкзаку, где лежала его видеокамера. Так и есть! Переключатель блока гипноизлучателя в положении «ВКЛ».

Вчера, снимая в порту и на борту корабля заказанный Питом видеоролик, он по привычке включил гипноизлучатель.

Даримава застонал.

— Болван! Идиот! Кретин! Сам себе яму вырыл!

Как назло, он снимал туземцев, занимающихся самыми важными работами, чтобы поразить мудрецов в ЛОМ, — вот, мол, какие ответственные операции здесь туземцам поручают!

«Но как же так?! — лихорадочно мыслил Даримава. — Ведь в излучателе есть блок селекции — стираются из памяти только ритуалы, мифы, легенды, предания…

А ведь это же работа! Профессиональных навыков излучатель не должен затрагивать.

Ведь мы же с Хью проверяли, испытывали…»

Действительно, они провели ряд проверок гипноизлучателя — в Африке на одном негритянском племени и на индейцах бассейна Амазонки, бороро, кажется. Все было отлично. Все они позабыли эти свои легенды и прочее, но никто не потерял способности ориентироваться в окружающей действительности. Негры не забыли, как управлять своими аэролимузинами, индейцы не разучились пользоваться транзисторными стереовизорами, подводными ружьями и рефрижераторами… Так в чем же дело, в чем дело? Почему же здесь?..

Даримава мерил шагами комнату, напряженно размышляя, припоминая факты, анализируя. И постепенно в мозгу забрезжила истина.

Ну да, негры, индейцы не забыли жизненно важных навыков, а легенды и предания забыли. Все верно. Но ведь они давным-давно превратили наследие предков в доходный бизнес, демонстрируя свои пляски и ритуалы туристам да этнографам.

Сами-то они шли вполне в ногу с веком, ни в магию, ни в заклинания не верили, а верили в компьютеры и прогноз погоды в вечерней стереопрограмме спутникового вещания.

А с другой стороны, туземцы, иракелы и иже с ними. Для них-то все эти мифы и ритуалы были самой жизнью. Все, что они видели, и все, что они делали, находило отображение в песнях и плясках, преданиях и легендах. Отними все это у них, и ты отнимешь все — и профессиональные навыки, и стереотипы бытового и социального поведения. И никакой блок селекции не поможет разделить то, что не делится в принципе, что в сознании туземца составляет единое целое.

Для аборигенов в порту работа, смысла которой они, конечно же, не понимали, была таким же магическим ритуалом, как танец охоты на туфлона…

Даримава в панике метался по комнате. Мысль о том, что на этой планете ему придется провести еще несколько месяцев, казалась ужасной.

— Надо что-то делать… Но что? На АГМ не улетишь… назад их не разгипнотизируешь… но ведь это временно, они потом все вспомнят… может, объяснить? Идиот! Что объяснять?! Кому?

Негромкий стук в дверь заставил его застыть на месте.

Даримава вдруг осознал, что он уже давно слышит какой-то приглушенный, доносящийся из-за двери шум, только, занятый своими мыслями, не обращал внимания. Вроде слышались ему какие-то невнятные шепчущие голоса, легкий шорох и топот множества маленьких ног…

Деликатный стук повторился.

Подавляя страх, этнограф подкрался к двери и потянул ручку на себя. Весь коридор перед номером был заполнен туземцами. Они молча глядели на Даримаву, потом осторожно, но решительно стали входить в комнату. По лестнице подымались новые.

Облившийся холодным потом Даримава метнулся ко второму выходу из номера. Но там дверь уже была открыта, и через нее в помещение вваливалась толпа маленьких людей.