Джош Рейнольдс - Фабий Байл: Повелитель клонов

Встроенные в броню Отца Клонов датчики приближения заголосили, когда из смога к нему неожиданно метнулась тонкая фигура. Откуда взялись арлекины, он не мог сказать. Главное, они были уже здесь, а убегать было больше некуда.

— Он бежал, о-о-о, он бежал, но-о-о больше некуда бежать…

Дым вдруг словно застыл вокруг него и начал уплотняться, становясь практически непроницаемым. Вокс пискнул и отключился, оставив его запертым в доспехах наедине с самим собой. Фабий ничего не слышал, кроме собственного учащенного дыхания и пульсации сердец. Молчал даже хирургеон, хотя Фабий позвоночником ощущал его мелкие подергивания. В окружающей мгле мелькали танцующие расплывчатые силуэты, становясь ближе с каждым па. Внезапно аудиосенсоры его шлема пронзительно завизжали, почти оглушив его.

— История никогда не заканчивается, — произнес знакомый ненавистный голос. — Она просто идет вспять, от конца к началу, и затем повторяется.

Раскручивая перед собой длинный посох, как бы рассеивая дым, в его сторону, приплясывая, двинулась тонкая фигура. Фабий застыл.

— Ходящая-по-покрову.

— Хочешь того или нет, но спектакль продолжается, о, Король Перьев, — пропела Силандри Ходящая-по-покрову. — История о тебе меняется и переписывается, но ты никогда не сбежишь от нее. Как блестящие извивы Шехем-шахая, повороты судьбы тем крепче сжимают тебя в своих объятиях, чем усерднее ты сопротивляешься. Это история о тебе.

Провидица теней закружилась по направлению к нему, двигаясь необычной скользящей походкой. Когда она вздрагивала, из нее выпрыгивали зеркальные двойники, словно отражения в разбитом стекле, и менялись местами, как будто инопланетное существо танцевало само с собой. За этими изображениями проглядывали Арриан и остальные, дерущиеся с арлекинами.

Взмахом массивной руки Хораг сбил одного фигляра с ног, и на того сразу напрыгнул верный Пац’уц, вызвав у разодетого чужака крик боли. Поодаль покачнулся Арриан, когда арлекин вогнал ему в нагрудник руку — окружающее ее фазовое поле позволило обойти керамит, словно того и не было вовсе. Отчаянным ударом сплеча Пожиратель Миров отправил противника за пределы своей досягаемости; с его пальцев капала кровь. Прочие тоже вели каждый свою схватку и не могли прийти на помощь старшему апотекарию. Арлекины ловко изолировали его.

— Прошло уже более столетия, Идущая-под-пеленой. Найди для себя наконец новую сказку. Или, еще лучше… перестань их вообще рассказывать. — Фабий стремительно выхватил из кобуры «Ксиклос» и выстрелил, послав по дротику в каждый из миражей. Один за другим, замерцав, те исчезли. Байл сердито взревел, когда в один из прожекторов его доспеха угодило что-то твердое и разбило его. Он быстро развернулся и снова открыл огонь, но Силандри, выполнив сальто, ушла с траектории выстрела, заливаясь пронзительным смехом.

В следующий миг дым как будто вцепился в его конечности и стал утягивать вниз, словно бы повинуясь воле арлекинов. Автоматическая система наведения не могла зафиксировать стройную фигуру, скрывавшуюся от Фабия, и он был вынужден полагаться на собственные инстинкты. Инстинкты эти, к сожалению, притупились: слишком долго апотекарий не пользовался ими. Прошло слишком много времени с тех пор, как он выходил на поле битвы в иной роли, нежели праздный зритель. Сражение на передовой было для него чуждо. Нужно было увеличить дистанцию с противницей. Отвлечь ее. Для этого он бросился сквозь дым, высматривая союзников.

Прорвавшись сквозь черное облако, он заметил нескольких Гончих, бьющихся спиной к спине против мечущихся туда-сюда акробатов.

— Ниалос, Харган, строиться, — зарычал Фабий, ковыляя в их сторону. Двое Гончих отделились от стаи и поспешили к нему, не переставая стрелять по кружащим вокруг них фигурам.

Различив шелест шелка о призрачную кость, Фабий развернулся как раз в тот момент, когда Идущая-под-пеленой устремилась к нему. Ускорившись, он встал за спиной у Гончей, и спустя миг посох, ловко провернувшийся в руках у эльдарки, всем своим весом обрушился навершием на голову Ниалоса. Укрепленная кость черепа прогнулась, словно бумажная, и воин повалился наземь с недовольным вздохом.

Провидица теней моментально перескочила через обмякшее тело и быстрее, чем мог уловить глаз, цветной кляксой помчалась к Фабию. Прародитель выставил перед собой Пытку и вовремя перехватил метящий в него посох. Чужая отличалась невероятной скоростью — даже его улучшенных рефлексов не хватало, чтобы противостоять ей на равных. Харган утробно заревел и набросился на эльдарку, едва не схватив ее. Идущая-под-пеленой подпрыгнула и направила жезл вниз на манер копья.

Когда посох пробил его броню и раздробил позвоночник, Харган издал приглушенный стон и рухнул на пол; крик его продлился недолго — Идущая-под-пеленой приземлилась точно ему на голову, после чего бросила умирающего противника и снова кинулась на Фабия.

— Склонись перед судьбой, мон-кей, иначе она раздавит тебя своей тяжестью.

Едва он отпрянул от тощей, как хлыст, фигуры, прозвучал искаженный белым шумом вокс-сигнал, перемежаемый исступленными предсмертными воплями Детей Императора и скуленьем Гончих. Подобный трюк запросто мог лишить мужества неподготовленных врагов.

— Пусть лучше меня раздавит судьба, чем я буду жить в цепях, — выплюнул Фабий. — Ты получила мой ответ еще на Лугганате, ведьма. С чего ты взяла, что мое мнение с тех пор изменилось?

На дисплее замигали оповещающие значки, предупредившие об опасности за мгновение до того, как враг ударил. Ходящая-по-покрову загнала его в угол. Фабий метнулся в сторону, и мономолекулярный клинок пронзил лоскут его кожаного халата, содрав лицо с раскрытым в беззвучном крике ртом. Фабий взмахнул Пыткой, но провидица теней ускользнула от него цветастым пятном, разразившись смехом. Арлекины поддержали ее дружным хохотом и, того хуже, пением.

Из наушника доносились крики о помощи и предостережения. Неприятель рассек формирование Детей Императора на части, словно вода, заливающая пересохшую почву. Всюду его воины вели схватки в одиночку или небольшими группками.

Он мельком увидел Савону и Беллефа, прорубающих путь к Скалагриму: тот боролся с худым, как палка, клоуном, чьи неестественно длинные пальцы трещали от ослепительной энергии. Фабий слышал зов Арриана, но в неразберихе не мог найти на экране символ, обозначающий Пожирателя Миров.

Пока доспехи сканировали пространство и вычленяли фигуры, постепенно окружавшие его, Фабий начал рыться в своем архиве мифологии альдари. Арлекины не столько воевали, сколько устраивали представление: их сражения напоминали хорошо поставленные хореографические номера. И если Байлу удастся определить, какую постановку они тут разыгрывают, появится шанс избежать летального для него сюжетного поворота — а то и вовсе поменять линию повествования.