Василий Биратко - Возрождение, или Граната в руках обезьяны [СИ]

— Братья! Успокойте! Вы сами во всем виноваты, подумайте хорошенько, не всем дано уметь все, везде нужно мастерство, — подняв руку вверх, прокричал Светлич.

На площади столпился народ, гнев выходил из берегов. Во всем селении получилось три котла и семь человек пострадавших. Шум немного стих, но роптание продолжались, на средину круга вышла женщина с ребенком. Ее ошпаренное лицо говорило само за себя, юноша снял с плеч накидку, показал всем посеченное осколками тело.

— Довольно охать, пора делать выводы. Кому надо ножи, топоры, идите в кузницу да накуйте. Нет, вы идете к Мастеру Сталь, чего теперь возомнили себя мастерами глиняных дел? Смерти не произошло, ну и славно. А это — вам наглядный пример, прежде чем приступить к работе, изучи правила и строго выполняй или доверься мастеру. Видите, до чего напугали ребенка своей безалаберностью? — голос Светлича гремел зло и в гневе.

Эврика осторожно притиснулась к волхву, ее карие глаза смотрели исподлобья, с испугом бегали по сторонам. Вдруг выпрямившись в полный рост, любимым движением отправила длинные волосы за спину.

— Я вас предупреждала, огонь поддерживать легкий и равномерный, обжигать сутки и охлаждать медленно вместе с догоранием костра. Извините, что за двое суток совсем не спала, устала и задремала, не смогла оббежать всех. Не волнуйтесь, котлы изготовлю сама, тока несите глину. Еще раз простите, не нужно было разрешать вам лепить.

— Не извиняйся, поделом нам, — вперед вышел высокий воин, слегка хромая на левую ногу.

— Мне вчера черепок в жопу влез, пришлось разрезать и накладывать швы. Ты за меня на медведя не ходишь, вот и добре. Завтра немного оклемаюсь и принесу тебе кусок мяса по размеру котла, тока сделай в первую очередь. У меня родители стары, потеряли последние зубы, какая радость у них была, ты себе не представляешь, когда отведали бульона и вареного мяса. Пожалуйста.

— Хорошо, хорошо, — залепетала в ответ растроганная Эврика. — Непременно….

— Вот и ладушки, — перебил старейшина. — Глина ваша — руки Эврики. Главное и мне надо в первую очередь, — заулыбался старец на весь беззубый рот.

Люди шумно расходились, обсуждая возникшую тему. Кто-то громко спорил об очередности. В стороне ото всех разговаривали Светлич и Мастер Сталь.

— Я надеялся, при моей жизни такого не будет, — тихо сказал старец.

— Ты не рад новым открытиям? — удивился дед.

— Нет, отчего ж, я очень рад. За открытиями, облегчающими жизнь, идет и желание народа иметь все и сразу. Как делить, распределить по совести, какими критериями пользоваться? Кто больше мяса принес или полотна наткал, или зерна собрал, а как быть со стариками, детьми, Мастерами?

— Ну вроде все ясно, решили вначале старикам, — не переставал удивляться Мастер.

— Ясно, но не совсем, это пока начало, жителей прибавляется, прибавляются и проблемы. Придет весна, будем строить дома, как делить? Это не горшок. Что за создание этакое — Человек, все ему мало, живем в землянках — хорошо, нет, дома подавай, котлы для варки, чтобы дольше жить. А зачем? Отработал — не мешай другому, вон у природы своей смертью никто не умирает, ни один «старик» не валяется под кустом. Зря обезьяны слезли с деревьев и взялись за палку, жевали бы свои плоды, и горя не знали бы их потомки.

— Хватит хандрить, кто память хранить будет, передавать из поколения в поколение? Старики. Наша мудрость порой ценнее жирного куска свинины. В большом обществе больше мастеров, главное выбрать правильный курс. Обезьяны все же правы, не они, так ящеры поумнели бы и сделали нас обедом, — на этой оптимистичной ноте дед подвел итог.

Наступили для Эврики трудовые будни. Народ приносил глину, замоченную в теплой воде, Эврика лепила котлы, народ снова забирал в свои землянки для просушки. Хорошо просушенные, их по очереди доставляли в кузницу. Мы с дедом немного поколдовали над старым горном, из камня сообразили небосвод и металлические двери. Получилась неплохая печь для обжига, снизу вместо поддува устроили небольшую печурку. Костер разжигали в печурке, а изделия ставили в объемную печь, куда огонь не поступал, давал только жар. Эврика была на седьмом небе от восторга, деда расцеловала во все лицо: и щеки, и лоб, и губы, жаль на мне ее пыл остыл, получил только легкую буську в щечку. Блин.

Я и не заметил, как меня прилепили к гончарному ремеслу. Нам приносили все — еду, хворост, глину, воду, песок и т. д. и т. п. Солнышко видели, когда дежурили в кузнице, обжигая очередную партию горшков. А оно поднималось высоко, морозы сменились оттепелями. Вьюга порой навещала, зима сдавать позиции не спешила. Работы поубавилось, лежа возле костра, смотря в дыру на звезды, предался мечтанием. Это ж на каком расстоянии располагаются солнца, чтобы нам сверкать маленьким огоньком? Брехня все, что до них можно долететь. И почему луна раскаляется добела, светит под стать дневному светилу? Интересно, разгорается всегда с одной стороны, догорает с другой, как положено костру. А если она догорела, почему снова загорается, кто дрова подносит? Может, это не все звезды — солнца, средь них есть и луны, сверкая побледнее. Огоньки, огоньки, что вы такое? Древние непременно знали. Древние! Огоньки! Эврика! Как я мог забыть?

— Эврика, проснись, нас ждут великие дела, — легонько толкнул сестренку.

Может, и впрямь она больше сестра, чем подруга? Замер я на полудействии. Но мысль о житейском как пришла неосознанно, так и канула в небытие, заглушенная новой безумной идеей.

— Чего не спишь? Завтра снова на дежурство в кузницу, − вяло потянулась смуглянка.

— Давно мы не изобретали. Я вот вспомнил про принесенные светящиеся амулеты, давай подключим, достали уже твои горшки.

— О чем речь, тащи жужжалку, − быстро выпрямилась Эврика, облачаясь в тунику.

Я метнулся в уголок и извлек из ящика лампочки. Присоединил охапок провода к жужжалке, медленно набирая обороты, крутанул ручку — ничего. Отдышавшись, ничего не понимая, снова покрутил, результат прежний.

— Сгоревшие все, — с горечью вздохнула Эврика.

— Стоп. Кажется, я забыл самое главное — «+» да «-»

Поменял провода, землянка озарилась светом, и последующие также работали исправно.

— Давай две сразу подключим, — предложила Эврика.

— Дело говоришь, сестренка, — улыбнулся я сорвавшимся с языка словам.

Свет вошел в глаза до самого затылка, от радости мы закричали.

— Что случилось? Горим! — вскочил дед.

Яркий свет резал сонные глаза.

— Деда, скорей помоги, сюда, — подшутил я.

Мастер Сталь, как новорожденный котенок, пополз на голос. Всунув руки в костер, вскочил на ноги. Я перестал крутить, и полумрак спустился через дымоход в землянку.

— Где огонь? Вы целы?