Вера Ковальчук - Северянин

Агнар оценивающе рассматривал суда, а Экда с любопытством смотрел на него самого, будто это выглядело очень забавно — увлеченная и немного ревнивая реакция спутника на чужие суда.

— Ну как? — не выдержал, наконец, единорог. — Годится? Согласен путешествовать на таком?

— Пожалуй, — нехотя согласился викинг. — Осталось малое.

— Что же?

— Добиться, чтоб нас взяли на этот корабль.

Неподалеку, голый по пояс, работал здоровенный рослый кельт с лохматыми, торчащими во все стороны, будто охапки пакли, светло-русыми, а может, просто сильно выгоревшими волосами. Он рубил дрова огромным колуном, но, заметив остановившегося совсем рядом с бортом корабля чужака, опустил топор и несколько минут терпеливо наблюдал за ним. Потом подошел.

— Нравится? — спросил он не без самодовольства. Говорил кельт неразборчиво, шепелявя, словно ему не так давно повыбили несколько передних зубов, или же просто сильно приложили по челюсти, и язык при разговоре едва отыскивает знакомые ориентиры.

— Хороший кораблик, — кивнул Агнар, храня спокойное, даже слегка равнодушное выражение лица.

— Кораблик. Ха! Самый крупный куррах на Островах! Его мой дед построил, знаменитый корабел — и вот видишь! Ходит до сих пор. Семь бурь пережил.

— Так и должно быть. Хорошие корабли строят на несколько поколений.

— Хм, — на лице здоровяка отразились одновременно и обида, и уважение. — Много ли кораблей в своей жизни ты построил?

— Я кораблей не строю. Я кузнец. Но кое-что об этом деле знаю, если понадобится, в грязь лицом не ударю…

— Одно дело знать. Другое — строить! — запальчиво бросил кельт, судя по выговору — гойдел.

— У нас корабли строят иначе, — примирительным тоном сообщил викинг.

Тут уже пошел другой разговор. В глазах местного мастера ревнивое недовольство сменилось интересом, он принялся допытываться, как именно строятся корабли на родине собеседника.

Экда быстро понял, что болтовня затягивается. Сначала он пристроился неподалеку на бревне, потом поковырял в зубах, а потом стал искательно оглядываться в поисках костра, к которому можно присоседиться и немного перекусить. Викинг даже не заметил исчезновения спутника — он был погружен в подробное обсуждение достоинств и недостатков норвежских кораблей всех видов и размеров. По его словам получалось, будто недостатков у родных ему судов нет вообще, во что здравомыслящий кельт поверить не мог.

Они поднялись на борт курраха и принялись рассматривать каждую мелочь — гребные люки, крепление мачты, устройство скамей и кормового весла. Агнар из любопытства заглянул и в трюм — там были плотно уложены тюки, и, похоже, корабль готовили к отплытию. Места в трюме было достаточно, но, пожалуй, загружать ладью под завязку не следовало, она могла слишком глубоко осесть и потерять часть ходовых качеств. Грубо говоря, стать довольно неповоротливой.

— Я вот одного не понимаю — зачем же было грузить корабль на суше, а не после того, как на воду спустишь? Тяжесть ведь лишняя!

— Какая там тяжесть! Это шерсть, ее плотно нельзя складывать, а то испортится. Да и не так ее здесь много.

— Знаю я, таскал на своем горбу.

— Это хозяин решил. Видно, больше негде было хранить.

— Ну, тоже верно.

От кораблей разговор перешел на путешествия. Как выяснилось, куррах этот принадлежал старшему родственнику мастера, чьи предки с давних пор занимались строительством судов. И рассчитывать на его помощь викинг не мог, потому что корабль с грузом шерсти эринских овец направлялся на материк, как раз туда, где в родные Агнару времена располагалась Нейстрия. Однако обожающий произведение рук своего деда гойдел был готов помочь приятному собеседнику.

— Я знаю одного купца, который отсюда окольными путями собирается в Египет. Думаю, он тебя сможет доставить в Магриб. Главное, чтобы ему понадобился еще один работник. Грести-то ты наверняка умеешь.

Скандинав хмыкнул.

— Я много чего умею.

— А пообедать можешь с нами. Да и о чем тебе беспокоиться? Не возьмет этот торговец — будет другой.

— Да уж… — пробормотал молодой мастер, соображая, сколько нужно времени друидам, чтоб вынюхать, где он находится. — А скоро ли отбывает тот корабль?

— Да я слышал, будто бы то ли сегодня к вечеру, то ли завтра утром. Правда, странно будет, если пустится в путь вечером. Кто же вечером выходит в дорогу? Правда, я слыхал, будто он чародей. В смысле, будто бы купец волшебством балуется. Может, поэтому…

— Что же может изменить чародей, пусть и самый лучший?

— Ветер подколдовать, чтоб грести не пришлось, да от мелей и рифов отвести. Не знаю. Сам я никогда с чародеями на одном корабле не ходил.

— Словом, переговорить с хозяином корабля надо прямо сейчас, — Агнар поскреб в затылке и огляделся. — Только вот найти бы моего спутника.

— Я его видел, кажется. Вон у того костра.

— Уже пристроился к котлу. Вот тебе и едино… — он запнулся и исправился. — Вот хитрец, а! Первым делом брюхо набить! Пойду…

— Ждем тебя у нашего котла. Твой друг наверняка не откажется еще разок перекусить.

У купца, собиравшегося так далеко на юго-восток, оказалась небольшая весельная курраха с широким полосатым парусом. Сам купец — смуглокожий немолодой мужчина с необычными повадками, почему-то в светлом длинном одеянии, — увидев его, викинг сперва решил, что нарвался на очередного друида, — но страх быстро прошел: он быстро сообразил, что друиды тут ни при чем. Чужеземец отлично говорил по-гойделски, и, как догадался скандинав, знал еще немало наречий и языков. Это был типичный торговец с жестким, цепким взглядом, с постоянным радушием на губах и безжалостной практичностью в душе.

Молодого мастера он оглядел оценивающе, будто раба на рынке. Так могут рассматривать предмет, решая, покупать его или нет. Впрочем, разговор он вел со всем уважением. Свободные места на корабле? Может, есть, а может, и нет. Обычно он не берет попутчиков. Путешествие долгое и тяжелое, и места у него в обрез — он везет много товара, каждый дюйм корабля у него на счету. Впрочем, здесь все зависит от того, чем незнакомец может быть ему полезен.

Агнар пожал плечами. Что он мог предложить? Помощь опытного корабела? Свои кузнечные навыки? Кому они нужны в плаванье?

Купец заинтересовался. Незнакомец владеет кузнечным ремеслом? И хорошо? Значит, мастер. Это любопытно. Есть ли у него весь походный инструмент, который может понадобиться в путешествии, где горн придется разжигать где попало? Нет? Очень прискорбно. В таком случае, пожалуй, его новый попутчик мало интересует.

— Любой мастер с простейшим ремонтом справится без всякого дополнительного инструмента, при наличии простого молотка, — с легким раздражением возразил скандинав. — К тому же я отлично умею работать на корабле, умею драться.